Заговорщики

– Выкуп не требовали?

– Нет. Вряд ли исчезновение Мэл как-то связано с деньгами.

– С деньгами все связано.

– Только не это. Может быть, встретимся…

Адский бред… Впрочем, сегодня целый день делать нечего… Кроме того, Элер определенно сказал: никаких копов…

– Ладно. Встретимся.

Из трубки потоком хлынуло облегчение.

– Ох, спасибо… спасибо!

– В Бруклин я не поеду.

– Где угодно, как скажете, в любое время…

Хулио неподалеку. Джек дал Элеру адрес, велел быть через час. После разъединения нажал кнопку, и электронный голос уведомил, сколько денег осталось на карточке.

Очень мило.

Повесил трубку, пошел от парка, думая о словах жены Элера:

Один Наладчик Джек поймет…

Хорошие дела.

3

Джек сидел у Хулио за столиком неподалеку от черного хода. Наполовину прикончил второй «роллинг» со льдом, когда явился Льюис Элер. Узнал его, как только заметил неуклюжую фигуру в коричневом костюме, шагнувшую в дверь. Завсегдатаи заведения Хулио не носят костюмов, за исключением немногочисленных молокососов, искателей приключений, жаждущих разнообразия, а юные карьеристы никогда не ходят в такой мятой одежде.

Хулио тоже заметил нового гостя, выскочил из-за стойки бара, быстро обменялся с ним парой слов, абсолютно по-дружески, стоя рядом, приветственно хлопая по спине. Наконец, убедившись, что тот не вооружен, указал на Джека.

Глядя, как он неуверенно ковыляет, щурясь в сумерках после дневного света и заметно хромая, Джек махнул рукой:

– Сюда.

Элер свернул к столику, но остался стоять. С виду лет сорока, худой, изможденный, с торчащим крупным носом, обвисшей нижней губой.

Вблизи выяснилось, что коричневый костюм не только мятый, но и поношенный, залоснившийся. На правом ботинке подметка в два дюйма. Чем объясняется хромота.

– Вы и есть Наладчик Джек? – спросил он тем же писклявым голосом, что звучал по телефону. Крупное адамово яблоко прыгало при каждом слове.

– Просто Джек. – Он протянул руку.

– Лью. – Ладонь влажная, скользкая. – Я вас совсем другим представлял.

Следовало задать непременный вопрос, однако Джек давно перестал спрашивать, выслушивая раз за разом один и тот же ответ. Все обычно ожидают увидеть какого-нибудь великолепного Чарльза Бронсона, крутого здоровенного бугая с грозным видом, а не самого обыкновенного джо, который, подойдя к стойке бара, практически затеряется среди завсегдатаев.

Будем считать замечание «я-вас-совсем-другим-представлял» комплиментом.

– Выпьете пива?

– Да я вообще-то не пью.

– Кофе?

– Для кофе слишком взвинчен. – Элер вытер об пиджак ладони, вытащил стул, примостил на нем громоздкое, как строительный кран, неловкое тело. – Может, без кофеина.

Джек жестом попросил Хулио налить кофе.

– Я думал встретиться где-нибудь в тихом месте, – сказал Лью.

– Место тихое. – Джек оглядел пустые соседние кабинки и столики. Легкий гул голосов доносился от дальней стойки бара за шестифутовой перегородкой с засохшими растениями. – Сами кричать не будем.

Из-за перегородки засеменил Хулио с кофейником и белой кружкой. Коротенький сорокалетний человечек, чересчур мускулистый под тесной рубашкой без рукавов, свежевыбритый, усики выстрижены в линеечку, словно карандашом начерчены, волнистые волосы зализаны назад. Джек сегодня впервые с ним близко столкнулся и расчихался от запаха нового душистого одеколона.

– Господи, Хулио, это еще что такое?

– Нравится? – спросил тот, наливая Лью чашку. – Последняя новинка. Называется «Полночь».

– Видимо, только в такое время можно пользоваться.

– Ничего подобного, – ухмыльнулся Хулио. – Цыпочкам нравится, старичок.

Исключительно тем, кто целый день сидит в нечищенном курятнике, мысленно добавил Джек.

– Скажите, пожалуйста, – вставил Лью, указывая пальцем на заполнявшую помещение мертвую растительность, – вы никогда не думаете поливать цветы?

– Зачем? – переспросил Хулио. – Они все погибли.

Лью вытаращил глаза:

– А. И правда. Конечно. – Он взглянул на налитую кружку: – Кофе без кофеина? Я пью только без кофеина.

– Такого дерьма не держу, – сухо заявил Хулио, повернулся и засеменил назад к бару.

– Ясно, почему зал наполовину пустой, – заметил Лью, глядя ему вслед. – Ужасный грубиян.

– Это не врожденный порок. Недавно приобретенный.

– Да? Что ж, кому-нибудь следует позаботиться, чтоб хозяин его образумил.

– Он сам хозяин.

– Правда? – Лью склонился над столом и спросил, понизив голос: – Мертвые растения имеют какой-нибудь религиозный смысл?

– Нет. Хулио просто в последнее время не нравится калибр клиентуры.

– Неужели надеется его повысить с помощью засохших растений?

– Нет. Вы не поняли. Он его хочет понизить. Заведение обнаружили яппи[2], повадились заглядывать. Он старается от них избавиться. Здесь всегда был бар и столовая для рабочих, а эта шатия разогнала завсегдатаев. Хулио со своими помощниками им чертовски хамят, но они только рады. Любят выслушивать оскорбления. Засушил цветы в окнах – пришли в полный восторг. Бедняга с ума сходит.

Лью слушал как бы лишь одним ухом. Встал, поглядел несколько секунд в грязное фасадное окно, потом снова сел.

– Ждете кого-то?

– По-моему, за мной следили по дороге сюда, – смущенно сказал он. – Звучит дико, я понимаю, однако…

– Кому надо за вами следить?

– Не знаю. Может быть, дело касается Мелани.

– Вашей жены? Почему?

– Самому хотелось бы знать. – Лью вдруг разволновался. – Я уже ни в чем вообще не уверен.

– Ничего. Всегда можно передумать. Никаких обид.

Мало кто из заказчиков не испытывает колебаний, когда приходит пора объяснять, что именно надо уладить.

– Только не стоит отступать из-за слежки.

– Я и в этом не уверен, – вздохнул он. – Дело в том… даже не понимаю, зачем сюда пришел и что мне дальше делать. Ничего от волнения не соображаю.

– Успокойтесь, мы просто беседуем.

– Ну хорошо. А вы кто такой? Почему жена велит вам звонить, только вам? Ничего не пойму.

Джеку стало его жалко. Льюис Элер, без всяких сомнений, стопроцентно добропорядочный налогоплательщик и гражданин, у которого возникла проблема. Естественно, следует обратиться к соответствующему институту, существующему на его деньги, заработанные кровью и потом, а не к незнакомцу в баре. Мир, в котором он живет, должен быть по-другому устроен.

– Почему вы себя называете Наладчиком Джеком?

– Собственно, не называю. Просто приклеилось прозвище.

Прозвище дал ему много лет назад Эйб Гроссман. Джек сперва относился к нему легкомысленно, но оно прижилось.

– Потому что я как бы улаживаю всевозможные дела. Впрочем, обо мне после поговорим. Сначала о себе расскажите. Чем вы занимаетесь в компании по производству картонных цилиндров «Кейстоун»?

– Чем занимаюсь? Я ее владелец.

– Вот как? – С виду даже на среднего служащего не потянет. – Что выпускает компания картонных цилиндров «Кейстоун»?

Только не говори – картонные цилиндры.

– Картонные цилиндры для пересылки почтовой корреспонденции. Мой отец придумал. Решил, звучит солиднее, чем картонные трубы. Передал дело мне и ушел на покой. Знаю, с первого взгляда не скажешь, но я действительно владелец компании, веду дела и неплохо справляюсь. Впрочем, не о себе пришел говорить. Хочу жену найти. Она три дня назад уехала, не знаю, как ее вернуть.

Лицо сморщилось, Джек побоялся, как бы он сейчас не расплакался. Однако Лью сдержался, дважды шмыгнул носом и взял себя в руки.

– Все в порядке?

– Угу, – кивнул тот.

– Хорошо. Начнем сначала. Когда вы в последний раз видели свою жену… Мелани, верно?

Очередной кивок.

– Верно, Мелани. Она срочно отправилась воскресным утром на поиски и…

– На поиски чего?

2

Яппи – молодые преуспевающие карьеристы.