Бэби, я твой

– Про это я думала все время и продолжаю думать. Может быть, Алиса пригрозила пойти к миссис Санчес и раскрыть их связь?

– С какой стати? Единственное, чего бы она добилась, – увольнения. Ведь так?

– Да, но Алиса – девушка непростая, с гонором. Она хотела добиться большего, ей надоело голышом расхаживать по сцене.

– Ты имеешь в виду танцевать, – не задумываясь, поправила Кэтрин, и лицо Кейли внезапно осветилось теплой улыбкой.

– О Боже, милая сестренка, мамочка основательно промыла тебе мозги. – Кейли успела заметить кривую усмешку сестры в знак согласия. Но через секунду Кэтрин снова посерьезнела. – А может, Алиса хотела попытаться заставить мистера Санчеса бросить миссис Санчес и жениться на ней? – вдруг осенило Кейли.

Кэтрин вцепилась руками в стол, не сводя глаз с сестры.

– Но разве такая причина может быть достаточно веской для убийства?

– В этой семье у миссис Санчес шнурки от кошелька с деньгами, Кэт.

– Вот черт.

– Ну ладно. Хватит про это, сестра.

– О’кей. Возможно, мы нашли мотив. Но если ты сидела в своей уборной, Кейли, и вас разделяла стена, то с какой стати мужчинам подозревать тебя в подслушивании?

– Да меня угораздило наткнуться в коридоре на Джимми Чейнза. – Взгляд Кэтрин вызвал у Кейли горячее желание защищаться. – Я думала, они уже ушли! Я сама слышала, как оба уходили, но, должно быть, Чейнз что-нибудь забыл. Мозги у парня все время припудрены кокаином. Ну и когда я выскочила из уборной, чтобы поскорее найти Марию и убраться оттуда, он как раз вывалился в холл.

– Если Чейнз не настолько умен, как ты упорно намекаешь, может, он не заметил совпадения?

– Он-то, может, и нет, – согласилась Кейли. – Но парень большой болтун, и я до смерти боюсь, что Джимми брякнул о нашей встрече Гектору. А если так, Кэтрин, то я уже труп. – Она посмотрела на сестру снизу вверх. – И это не перебор, Кэт. Я слышала, как Гектор говорил, где зарыть тело. Нет тела – нет преступления. Ты ведь понимаешь, если найдутся свидетели против Гектора, то он в два счета загремит в тюрьму. И еще одно: я оставила на автоответчике у Алисы несколько сообщений, просила ее перезвонить мне. Если Гектор их прослушал и только заподозрил, что мне известно об их планах, – я точно труп. Меня уже нет.

Кэтрин выпрямилась.

– Ты должна пойти в полицию, Кейли.

– Да, насчет этого, Кэтти… – Сестра отвела взгляд, не желая смотреть ей в глаза.

– Что, чего ты еще не рассказала?

– Я… ты понимаешь… ну, неделю назад я была арестована.

– Ты была что?

– Арестована. И не по своей вине.

– Ну конечно, нет. Ты никогда не бываешь виновата. Правда? – Кэтрин стиснула зубы. Сколько раз за свою жизнь она слышала эти слова? Разве не потому она ухватилась за работу, которую ей предложили четыре года назад? Город Сиэтл казался ей таким далеким-и это прекрасно! – от Майами. – Ну хотя бы раз в жизни, – сказала она с горечью, – ты взяла бы на себя ответственность. Это было бы так мило. – Господи, она провела всего двадцать пять минут в обществе сестры, а ей кажется, что она сама никогда и никуда не уезжала. Нет, так дело не пойдет.

– Ох, ну ты вынешь или нет затычку из своей задницы, Кэтрин? – резко бросила Кейли. – Боже мой, когда ты, черт побери, успела превратиться в такую перечницу?

– А когда, черт побери, у меня была возможность стать кем-то иным? – Кэтрин раздраженно посмотрела на сестру. – Всю жизнь я только тем и занималась, что вытаскивала тебя из дерьма!

– Да, да. Может быть, я никогда не была – как ты это называешь – ответственной. Да, не была – в прошлом. Заметь, в прошлом. Клянусь, Кэт, на этот раз я ни в чем не виновата. Я тебе говорю, что арест – чистый подлог. Видишь ли, Бобби, уезжая из города, оставил мне новую машину. Ну чтобы я покаталась без него. А оказалось, что это не его машина. И все удовольствие закончилось тем, что меня обвинили в краже у проститутки, которая стоит на учете.

– Тогда как?.. Залог?

– Ах да, я оформила залог. Но в том-то и проблема, Кэт. Из-за него я обязана сидеть во Флориде, но в ту же минуту, как я узнала про контракт на убийство Алисы, я очистила свой банковский счет и рванула сюда. – Она потянулась через стол и крепко сжала пальцы сестры. – Ну, послушай, Кэт, пожалуйста. Это же серьезно. Мне на самом деле нужна твоя помощь.

С улицы донесся стук захлопнувшейся автомобильной дверцы, и Кэтрин выглянула в окно. Между своим домом и соседним она увидела припаркованный седан. Мужчина наклонился, запирая дверь ключом. Может, кто-то интересуется домом неподалеку, выставленным на продажу? Кэтрин снова посмотрела на сестру.

– Я, конечно, сделаю что смогу, – согласилась она устало. – Но тебе придется самой сообщить полиции.

Кейли отпустила пальцы Кэтрин.

– Черт побери, Кэтрин, я только что объяснила тебе, почему это невозможно.

– Нет, ты мне объяснила лишь одно: насколько осложнилось дело. Но факт остается фактом – ты, именно ты, услышала, как было заказано убийство. Убийство, Кейли. И оно, ты сама прекрасно знаешь, уже исполнено. Более того, тебе известно, где зарыто тело. Это не идет ни в какое сравнение с твоими прежними неприятностями.

– Ох, сказала бы я тебе, Кэтрин, да не могу. Когда я уезжала из Флориды, я нарушила закон о поручительстве. Поэтому мне нельзя туда возвращаться.

– Ты должна.

Кейли не нравился такой поворот дела, и она поднялась из-за стола, но Кэтрин потянулась, крепко схватила сестру за руку и не отпустила, пока та не выслушала ее.

– Если ты не заявишь сама, тебе придется бегать не только от Чейнза и твоего Бобби Лабона и не знаю, от кого еще. Ты будешь бегать от закона. Поверь мне, ты ведь не захочешь, чтобы все за тобой охотились? Ведь кто-то должен быть на твоей стороне?

– Да, я знаю. Потому-то я и прилетела к тебе.

– Ради Бога! Кейли! Я учу глухих детей! Что я знаю о наемных убийцах или о том, каково твое положение с точки зрения закона в этом сложном деле? Тебе нужны профессионалы, которые знают, как поступать в подобных ситуациях. Если, конечно, ты на самом деле хочешь себя обезопасить.

Снова выглянув в окно, Кэтрин заметила, что мужчина уже выпрямился и осматривает соседний дом. Симпатичный, темноволосый и хорошо сложен. На нем слаксы и белая рубашка с закатанными до локтей рукавами. От него веяло энергией и силой.

– Придумай что-нибудь еще, – заныла Кейли, снова пытаясь завладеть вниманием Кэтрин. – Я не могу туда вернуться.

– Но другого выхода нет.

– Должен быть. Никто не поверит мне, даже если я вернусь обратно. Санчес – уважаемый бизнесмен, его все знают. – Кейли потерла пальцем между бровями. – Черт побери, впервые в жизни я подслушала что-то стоящее, и вот на тебе – куда теперь с этим деваться? Ну Кэтрин, ну пожа-алуйста, придумай что-нибудь. Я знаю, ты можешь.

– Боже мой, Кейли, ну о чем ты думаешь? Что я могу? Заставить тебя раствориться в воздухе, что ли? Взмахнуть волшебной палочкой – и все исчезнет?

– Я не хочу слушать твои насмешки. Мне нужна помощь, но возвращаться в Майами я не намерена.

– Очень жаль, поскольку это единственный вариант, который я считаю возможным. Ты сама знаешь, что такое серьезное дело не закроют. – Глядя на воинственно вздернутый подбородок сестры, она понимала: Кейли не хочет слышать то, что она сейчас ей скажет. Но Кэтрин тем не менее процедила сквозь стиснутые зубы:

– Ты должна заявить об этом сама!

Кейли, не желая встречаться взглядом с Кэтрин, посмотрела в окно. Вдруг, резко оттолкнувшись от стола, она вскочила на ноги.

– Мне надо в туалет. – Кейли схватила сумочку, чемодан и ринулась по коридору.

Кэтрин закрыла лицо руками. Может, позвонить какому-нибудь юристу, прежде чем обращаться в полицию? Да и в какую именно? В местную или в Майами? Минуточку!

Зачем Кейли понадобился в туалете чемодан?

Кэтрин за одну секунду проскочила коридор. Распахнув дверь туалета, она увидела, что сестра, встав на подоконник, через открытое окно вылезла во внутренний дворик.