Будь моей, малышка

– Мне потребуется наволочка, – заявил Бью и, как только его распоряжение было исполнено, скомандовал:

– Вы обе марш на кухню, а я разберусь с нарушителем спокойствия. Только объясни сперва, Анабел, каким образом крокодил забрался в твою комнату?

– Проник через водопроводную систему в ванной – другого объяснения мне не приходит в голову. А может, он влез по крыльцу еще днем, когда дверь в дом была открыта? – Анабел вздрогнула от отвращения, а потом, повернувшись к брату, погладила его по небритой щеке. – Спасибо, что приехал, Бью; мне ужасно неприятно, что пришлось разбудить вас обоих, но я чуть не свихнулась, увидев, как эта тварь ползает по полу.

Бью легонько сжал руку Анабел.

– Все в порядке, малышка, успокойся. – Он приоткрыл дверь спальни и быстро проскользнул внутрь. Анабел повернулась к Джульетте:

– Простите, что потревожила вас в такой поздний час. Вы, наверное, считаете меня сумасшедшей…

– Нет, но вам несказанно повезло с братом, к которому можно обратиться за помощью в любое время дня и ночи.

– Вы правы, – согласилась Анабел, и в голосе ее прозвучала нежность.

Сидя на кухне, девушки пили ароматный чай, угощаясь домашними пирожными, разговаривали о разных пустяках под аккомпанемент приглушенных ругательств, раздававшихся из спальни. Бью появился спустя десять минут, держа в руке ходившую ходуном наволочку, в которой что-то барахталось. Сверху наволочка была завязана настоящим морским узлом.

Мастерство и скорость, с которой Бью справился с поимкой детеныша крокодила, заставили Джульетту в очередной раз подивиться его смелости и умению не теряться ни при каких обстоятельствах. С беснующимся в наволочке крокодилом в руках он выглядел таким мужественным, что она почувствовала, как к ее щекам прилила кровь, а по спине побежали мурашки.

Победно вытянув в сторону руку с наволочкой, Бью выпятил грудь и постучал в нее кулаком, явно подражай Кинг-Конгу. В то время как Анабел, расхохотавшись, бросилась поздравлять брата с победой, Джульетта, застыв, не в силах была тронуться с места. Сейчас она как никогда хотела обладать Бью Дюпре, обладать полностью и навсегда. Он был так нежен со своими сестрами, так ответственно подходил к своей работе, так… Господи, пора наконец прекратить притворяться, настало время признаться, что она влюблена в него. Да что там – она его любит!

Оседлав стул, Бью швырнул наволочку на пол возле своих ног, и плененное животное снова начало яростно извиваться. Анабел завизжала и отпрянула, а ее брат, снисходительно указав на наволочку, усмехнулся:

– Не бойся, детка, ему теперь ни за что оттуда не выбраться. – Он положил ладони на стол и с притворным недоумением спросил:

– Ну и где же награда победителю?

Анабел немедленно пододвинула к нему тарелку с пирожными.

– Чай, кофе, молоко?

– Молоко. – Он посмотрел на Джульетту:

– Ну, Бутончик, а что же ты молчишь? Почему не скажешь, какой я герой? Давай, давай, не скупись на похвалу – я весь внимание.

Джульетта смутилась. Инстинктивно проведя рукой по распущенным волосам, она скрутила их в пучок и взглянула на Бью:

– Я в самом деле восхищаюсь тобой! Ты такой сильный, ловкий, и… – Она запнулась.

– Золотые слова, ягодка, и относятся они не только ко мне, но и к этому малышу. – Он ткнул пальцем в наволочку на полу и вдруг уставился на шею Джульетты.

– Что? В чем дело?

Бью скрестил руки на груди и с вызовом посмотрел на сестру, а та, проследив за его взглядом, с хитрым видом погрозила ему пальцем.

Джульетта потянулась за сумочкой, где лежало зеркальце, чтобы посмотреть, что их так заинтересовало.

– Бьюрегард Батлер Дюпре! – Обращение Анабел звучало, как речь прокурора. – Ты сказал, что, разбудив тебя, я разбудила и эту даму. Я-то думала, вы спали в разных комнатах, – она снова потрясла пальцем перед его носом, – и, как оказалось, ошиблась. Признавайся, это ты виноват в появлении на ее шее засосов, а?

Джульетте удалось наконец отыскать зеркальце. Едва глянув на свою шею, она в ужасе прикрыла ее ладонью и потупила глаза.

Селеста осторожно просунула голову в дверь офиса.

– Здравствуйте, дорогая, – сладким голосом произнесла она, словно не замечая сержанта, сидевшего на стуле в углу. Впрочем, Бью это не особо волновало: едва взглянув на гостью, он снова углубился в изучение распечаток.

То, что волосы Джульетты не были собраны в пучок, крайне удивило Селесту: она привыкла видеть ее совсем с другой прической, придававшей ей величественный и добропорядочный вид; сейчас же локоны Джульетты, свободно спускаясь по плечам, делали ее похожей на самую обыкновенную женщину, каких можно сотнями встретить на улице.

Джульетта подняла глаза от бумаг и вопросительно посмотрела на миссис Хэйнес.

– Я только хотела поговорить о коктейле, – чопорно сообщила та. – Он должен состояться вечером в пятницу, и я решила, что мне не мешает заранее узнать подробности…

Джульетта понимающе улыбнулась и принялась перебирать бумаги.

– Кажется, Роксанна положила это сюда. Сейчас я постараюсь найти.

Селеста подошла к столу.

– Рада сообщить, что на коктейль придут очень влиятельные люди, члены Бостонского клуба. Надо установить очередь, чтобы успеть представить вас каждому из них.

– По-моему, все уже оговорено: начнем сразу после того, как я скажу благодарственную речь. Где же эта бумага? Ах вот, нашла. – Джульетта протянула листок гостье и, обратившись к Бью, указала ему на стул, стоявший с другой стороны ее стола:

– Пожалуйста, поставь его рядом со мной, чтобы нам было удобнее обсуждать предстоящий коктейль.

Бью поднялся, поставил стул и, сделав небрежный знак, по-видимому, означавший приглашение сесть, вернулся на прежнее место.

«Что за грубый, неотесанный болван!» – подумала Селеста, но все же не стала возмущаться вслух и устроилась подле Джульетты. Они уже заканчивали обсуждение, когда ей бросились в глаза отметины на шее Джульетты. Почтенная дама замерла: она отлично знала, что это такое – следы любовных утех, или засосы, как называет их вульгарная молодежь. Подумать только! И эта распущенная девица намерена завладеть ее поместьем! Наверняка ее сбил с пути все тот же ненавистный полицейский, который в данную минуту по-хозяйски развалился у компьютера.

Выйдя из офиса Джульетты, Селеста быстро прошла и свои апартаменты и, сразу направившись к звонку вызова, резко дернула шнурок.

Теперь она знала, что делать, даже знала точное время исполнения задуманного. Джульетта сама составила подробное расписание праздничного коктейля, после чего все должно было пройти как по нотам: ей же осталось только подумать о мелочах.

Да куда же подевалась эта старая карга Лили? В последнее время она что-то стала чересчур медлительной. Времени оставалось в обрез, а Селесте еще нужно было спуститься в сад и отыскать пилу.

Самым безопасным местом во всем Новом Орлеане Бью считал полицейский участок и поэтому последние несколько дней брал Джульетту с собой. Сегодня она привела сюда Роксанну, и теперь они, склонившись над бумагами, укомплектовывали штат сотрудников отеля. Хотя Роксанна чаще строила глазки Беттенкорту, чем смотрела в бумаги Джульетты, та, казалось, не придавала этому значения: с момента их появления в участке она то разговаривала с кем-то по сотовому телефону, то делала пометки в блокноте. Бью с удовлетворением отметил, что следы засосов на ее шее почти исчезли, так что сегодня Джульетта даже решилась опять закрутить на затылке свой излюбленный пучок. Он вздохнул и, решив не отвлекаться, снова повернулся к монитору.

– Ты что, нарочно избегаешь нашего с Джози общества, Дюпре?

Бью поднял голову. Появившийся возле его стола Люк, судя по всему, был настроен куда как агрессивно. Откинувшись на стуле, детектив спокойно посмотрел на своего напарника.

– А вот и не угадал.

– Как же, не угадал! Ты не появляешься в собственном доме уже четыре дня, а приходя сюда, не разговариваешь ни со мной, ни с сестрой. – Люк сощурил глаза. – Я, разумеется, обойдусь без твоего внимания, а вот она очень по тебе скучает.