Эффект Люцифера

Преступления против человечности: геноцид, изнасилования и террор

Не менее трех тысяч лет мировая литература убеждает нас, что любой человек и любое государство способны творить зло. В летописи Троянской войны Гомера Агамемнон, полководец греческой армии, говорит своим людям перед сражением с врагами:

Эти ужасные слова принадлежат достойному гражданину одного из самых цивилизованных государств того времени, родины философии, юриспруденции и классической драмы.

Мы живем в «век массовых убийств». В XX веке более 50 млн человек стали жертвами систематических убийств, узаконенных правительствами и исполняемых солдатами и гражданскими лицами, охотно выполняющими приказ убивать. Начиная с 1915 г. в Оттоманской Турции были убиты 1,5 млн армян. В середине XX века нацисты ликвидировали не менее 6 млн евреев, 3 млн советских военнопленных, 2 млн поляков и сотни тысяч представителей «нежелательных» народов. Советская империя Сталина уничтожила 20 млн русских, политика Мао Цзэдуна привела к еще большему числу смертей — было убито около 30 млн граждан Китая. В Камбодже коммунистический режим красных кхмеров уничтожил 1,7 млн жителей своей страны. Партия «Баас» Саддама Хусейна обвиняется в убийствах 100 000 курдов в Ираке. В 2006 г. разразился геноцид в суданской провинции Дарфур, которого почти весь мир предпочел не заметить[23].

И почти те же слова, которые произнес Агамемнон три тысячелетия назад, прозвучали совсем недавно, в далекой африканской стране Руанде, когда представители господствующего народа хуту принялись истреблять своих соседей, принадлежащих к этническому меньшинству тутси. Одна женщина, жертва этого геноцида, вспоминает, как один из мучителей сказал ей: «Мы собираемся убить всех тутси, и когда-нибудь дети хуту будут спрашивать, как выглядели дети тутси».

Миролюбивые представители народа тутси, граждане центральноафриканской страны Руанды, однажды обнаружили, что оружием массового поражения могут быть простые мотыги. Систематическое уничтожение тутси их соседями, хуту, началось весной 1994 г. В течение нескольких месяцев геноцид охватил всю страну. Батальоны смерти, вооруженные мотыгами и дубинками, усыпанными гвоздями, убивали тысячи невинных мужчин, женщин и детей. В отчете Организации Объединенных Наций сказано, что за три месяца было убито от 800 000 до 1 млн руандийцев. Эта резня стала самой жестокой за всю историю Африки. Было уничтожено три четверти населения тутси.

По приказу властей хуту убивали бывших друзей и ближайших соседей. Десять лет спустя один убийца-хуту сказал в интервью: «Хуже всего было убивать соседа; мы часто вместе выпивали, его коровы паслись на моей земле. Он был мне почти родственником». Одна женщина-хуту описала, как забила до смерти соседских детей, смотревших на нее с наивным изумлением, потому что их семьи всю жизнь жили по соседству и дружили. Она вспоминает, как какой-то государственный чиновник сказал ей, что тутси — их враги. Потом он дал ей дубинку, а ее мужу — мотыгу, чтобы они могли устранить эту угрозу. Она оправдывала свои действия тем, что оказывала детям «услугу» — если бы она не убила их, они стали бы беспомощными сиротами, ведь их родители были уже убиты.

До недавних пор систематическим изнасилованиям руандийских женщин как тактике террора и духовного уничтожения почти не уделяли внимания. По некоторым данным, изнасилования начались с того, что лидер хуту, майор Сильвестр Кекумбиби, сперва изнасиловал дочь своего бывшего друга-тутси, а потом отдал ее на растерзание другим мужчинам. По ее словам, он сказал ей: «Мы не будем тратить на тебя пули; мы тебя изнасилуем, и это будет гораздо хуже».

В истории были подобные случаи — например, изнасилования китайских женщин японскими солдатами в Нанкине (далее мы поговорим об этом подробнее). Но тогда, на фоне других событий, эти ужасы остались незамеченными, и китайцы не желали их вспоминать, а тем более о них рассказывать. Но о психологических мотивах изнасилований руандийских женщин известно довольно много[24].

Жители деревни Бутаре оказали сопротивление ополченцам хуту, и временное правительство отправило туда специального представителя, чтобы подавить «восстание». Посланница занимала пост министра по делам семьи и женщин, она была любимой дочерью деревни Бутаре — здесь она выросла. Ее звали Полин Ньирамасухуку, она принадлежала к народу тутси, была в прошлом социальным работником и читала лекции о правах женщин. Она была единственной надеждой этой деревни. Но эта надежда не оправдалась. Полин приготовила ужасную ловушку. Она объявила жителям деревни, что на местном стадионе Красный Крест обеспечит им питание и убежище; на самом деле на стадионе их ждали вооруженные головорезы-хуту (интерахамве). В итоге почти все жители деревни были убиты. Их расстреляли из пулемета, в толпу безоружных, ничего не подозревающих людей бросали гранаты, а оставшихся в живых по одному добивали мотыгами.

Полин отдала солдатам приказ: «Прежде чем убить женщин, вы должны их изнасиловать». Другой группе головорезов она приказала сжечь живьем семьдесят женщин и девочек, которых они взяли в плен, и даже принесла для этого бензин из своей машины. Она снова побуждала мужчин насиловать своих жертв перед тем, как их убить. Один парень сказал переводчику, что солдаты не могли никого изнасиловать, потому что «убивали весь день и устали. Мы только разлили бензин по бутылкам, облили женщин и подожгли».

Одну девушку по имени Роуз изнасиловал сын Полин, Шалом. Он заявил, что мать «разрешила» ему насиловать женщин-тутси. Эту девушку единственную оставили в живых, чтобы она могла предоставить Богу отчет об этом геноциде. Ей пришлось наблюдать, как насилуют ее мать и убивают еще двадцать ее родственников.

В отчете ООН указано, что всего за несколько тех ужасных месяцев было изнасиловано как минимум 200 000 женщин, и многие из них позже были убиты. «Некоторых насиловали копьями, стволами ружей, бутылками и ветками банановых деревьев. Половые органы калечили мотыгами, обливали их кипящей водой и кислотой; им отрезали грудь» (с. 85).

«Более того, изнасилования, совершавшиеся обычно по очереди, как правило, сопровождались другими физическими пытками и происходили на глазах у зрителей, что позволяло максимально терроризировать и запугивать их» (с. 89). Все это использовалось и для укрепления социального единства среди убийц-хуту. Дух товарищества среди мужчин часто является побочным продуктом групповых изнасилований.

Жестокость и бесчеловечность не знали границ. «На глазах у мужа 45-летнюю руандийку изнасиловал ее 12-летний сын — интерахамве приставил тесак к его горлу, а остальных пятерых маленьких детей заставляли раздвинуть ей ноги» (с. 116). В Руанде до сих пор продолжается стремительное распространение СПИДа среди выживших жертв изнасилований. «Используя страшную болезнь как апокалиптический кошмар, как биологическое оружие, вы уничтожаете саму возможность продолжения рода, насылая смерть на будущие поколения», — пишет Чарльз Строзье, профессор истории Колледжа уголовного права им. Джона Джея в Нью-Йорке (с. 116).

Как же подступиться хотя бы немного к пониманию тех сил, которые превратили Полин в преступницу нового типа: женщину — врага женщин? В этом могут помочь данные истории и социальной психологии, объясняющие, как распределяются в обществе статус и власть. Во-первых, эта женщина попала под влияние общего представления о том, что женщины-хуту имеют более низкий статус по сравнению с красивыми и высокомерными женщинами-тутси. Тутси выше ростом, у них более светлая кожа и более «европейские» черты лица. Поэтому они больше нравятся мужчинам, чем женщины-хуту.

22

Цит. по: Гомер. Илиада. Пер. Н. И. Гнедича.

23

Simons L. W. Genocide and the Science of Proof // National Geographic. 2006. Jan. P. 28–35. См. также прекрасный анализ массовых убийств в работе: Dutton D. G., Doyankowski Е. О., Bond М. Н. Extreme Mass Homicide: From Military Massacre to Genocide // Aggression and Violent Behavior. 2005. Vol. 10, May — June. P. 437–473. Эти психологи утверждают, что выбор жертв резни, геноцида или политических преследований зависит от политических и исторических факторов. Этот выбор основан на том убеждении, что в прошлом некая социальная группа имела или получала незаслуженные преимущества. Это позволяет оправдать насилие как месть против этой «злокозненной» группы. В свою очередь, это представление оправдывает убийство мирных жителей на том основании, что в будущем они могут представлять опасность для агрессоров, «восстанавливающих справедливость».

24

Печальная история использования изнасилований как средства террора связана с одной женщиной, которую журналист Питер Лэндсмен в своей статье, опубликованной в журнале New York Times Magazine, назвал «Министром по изнасилованию». См.: Landesman P. A Woman’s Work // The New York Times Magazine. 2002. Sept. 15. P. 82–131. (Все дальнейшие цитаты — из этой статьи.)