Страница 4 из 104
Вскоре один из ведущих конструкторов ОКБ С. С. Крюков представил на суд коллег первые наброски будущей «семерки». Ракета выглядела на эскизном чертеже очень необычно и не вызвала у Королева большого доверия. Но разработчик проявил настойчивость и сумел убедить «главного ракетчика» страны в том, что его детище — единственно возможный вариант решения поставленной перед коллективом задачи. Так в конце пятьдесят третьего было положено начало работам по созданию первой, самой универсальной межконтинентальной ракеты в мире! И тут же встал вопрос о безотлагательном строительстве специального полигона для испытаний нового сверхмощного носителя.
Весной пятьдесят четвертого была создана специальная правительственная комиссия, которой поручалось выбрать подходящее место для постройки полигона. К территории предъявлялись строгие требования. Она должна была располагаться в южной части страны, быть безлюдной и размером не менее Голландии. После долгих поисков такое место было найдено. Затерянный в песках Казахстана, неизвестный до той поры разъезд Тюра Там стал главной космической гаванью мира.
Титаническая стройка полигона № 5 развернулась с начала пятьдесят пятого. В общей сложности в работах участвовало свыше трехсот тысяч военных строителей. В самые напряженные периоды строительства станция Тюра Там принимала до тысячи вагонов строительных грузов в сутки! Руководил гигантской стройкой главный военный строитель страны генерал-майор технической службы Г. М. Шубников. Никому и никогда в мире не удавалось за столь короткое время совершить строительство, вполне соизмеримое по масштабам и сложности с сооружением египетских пирамид. В самом деле, с момента высадки в Тюра Таме первого строительного десанта и до сдачи важнейшего стартового комплекса в эксплуатацию прошло всего восемьсот пятьдесят суток!
В полдень 15 мая пятьдесят седьмого были проведены испытания первой «семерки» Королева. Но лишь четвертое изделие полностью выполнило всю намеченную программу. По дальности, высоте и точности полета ракета не имела себе равных в мире. МБР Р-7 являлась тем долгожданным носителем, который мог доставить атомный заряд в любую точку планеты. Американская доктрина их безнаказанности наконец была преодолена. Однако миф о научно-техническом превосходстве США все еще продолжал ублажать их самомнение. С подачи главного ракетчика рейха фон Брауна, в июле того же года ведущая американская газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала статью, выдавая желаемое за действительное: «Согласно данным, которые считаются в Америке авторитетными, Советский Союз значительно отстает в создании межконтинентальной баллистической ракеты. Кроме того, укрепилось мнение, что в своей работе по созданию такой ракеты русские находятся на ранней ступени испытания двигателей и на самой ранней стадии конструирования самой ракеты».
Это заблуждение дорого стоило американцам. Ровно через полтора месяца ТАСС официально заявило о создании в Советском Союзе первого в мире межконтинентального ракетоносителя! А еще через месяц с небольшим все люди планеты с замиранием сердца слушали знаменитые позывные «бип… бип… бип…» нашего первого искусственного спутника Земли!
Незадолго до нашего триумфа была достигнута договоренность об участии советских ученых в исследовательских работах по программе «Международного геофизического года». В конце сентября делегация Академии наук СССР во главе с А. А. Благонравовым вылетела в Вашингтон для совместного обсуждения программ исследования. В день их прибытия 1 октября газета «Вашингтон пост» писала, что дело престижа Соединенных Штатов — опередить Советский Союз в запуске первого искусственного спутника Земли. Причем выражалась уверенность, что состояние американской ракетной техники, несомненно, выше советской.
Но это было уже не так. Советские ученые легко опровергли заблуждение американских специалистов. Они познакомили их с конструкцией и научным оборудованием одной из советских ракет, предназначенных для метеорологических исследований. Описание и фотография ракеты на следующий день появились во всех ведущих газетах Америки, что свидетельствовало о большом впечатлении, произведенном нашей техникой.
В полдень 4 октября в советском посольстве в Вашингтоне был устроен прием для американских ученых — участников совместных исследований. Журналисты, приглашенные на этот прием, атаковали академика Благонравова, пытаясь узнать у него, когда же Советский Союз намерен запустить первый спутник.
Когда прием уже подходил к концу, к телефону срочно пригласили председателя Национального комитета Соединенных Штатов по проведению «Международного геофизического года» доктора Беркнера. Через несколько минут он торопливо вошел в зал и захлопал в ладоши: «Прошу внимания, господа! Леди и джентльмены! Сейчас над нами, на трехсоткилометровой высоте пролетает первый советский искусственный спутник Земли!»
Что тут началось! Трудно передать эффект, произведенный его словами. В первое мгновение все будто окаменели. Придя в себя, гости ринулись к советским ученым. Они оказались теперь не просто «тремя красными в Америке», а представителями страны, в которой рождено великое чудо — первый искусственный спутник Земли! Многие из гостей тут же заторопились и покинули прием. Доктор Каплан подошел к Благонравову: «Извините, я должен срочно вернуться к себе, в Калифорнию, и организовать прием сигналов вашего спутника», — торопливо проговорил он.
Всю ночь в здании Пентагона и в Белом доме горел свет. Правительство и военное руководство Америки разрабатывали планы создания национальных стратегических ударных сил. Над ними довлел вопрос: «Чем можно ответить русским?»
Американскую прессу охватило необычайное возбуждение. Корреспондент «Нью-Йорк геральд трибун» Меллон на следующий день, разведя руки в стороны, заявил Благонравову: «Невероятно! Материалы о вашем спутнике вытеснили всю информацию с первых полос. Мы сняли портрет чемпиона по бейсболу и заменили его снимком спутника. Такого у нас еще не бывало».
Так пришло настоящее признание. Через неделю после запуска ПЭСИКа М. К. Тихонравова агентство Юнайтед Пресс поставило все точки над «i»: «Любые томительные сомнения, скептицизм или умаление научных достижений России внезапно рассеялись. Дальнейший путь к звездам открыт. Советские ученые заявили, что они могут делать и сделали то, что величайшие гении западного мира все еще не могут сотворить. До этой даты девяносто процентов разговоров об искусственных спутниках Земли приходилось на долю Америки. Как оказалось, сто процентов дела пришлось на долю России. Так может получиться и с пилотируемым космическим кораблем, который проектируется в нашей стране уже без малого девять лет».
Две поспешные попытки запустить ракету «Авангард» с крошечным спутником в декабре пятьдесят седьмого и в феврале следующего года закончились неудачей. Лишь в середине марта пятьдесят восьмого американский спутник весом всего полтора килограмма был выведен на околоземную орбиту. Никакой научной аппаратуры он не нес и был запущен для того, чтобы по количеству спутников не слишком отстать от Советского Союза.
Запуски наших спутников Земли являлись победой разума и огромного, непрерывного, более чем двадцатилетнего труда могучего творческого коллектива. Главный конструктор и его неуемные сподвижники были одержимы величественным замыслом — преодолеть притяжение Земли и улететь к звездам. Сергей Павлович Королев свято следовал заветам своего гениального учителя Константина Эдуардовича Циолковского.
Часть первая
Прорыв в стратосферу
Космодром Байконур. 12 апреля.
Королев: Я — «Заря»… «Заря»…
Как слышите?.. Прием…
Глава 1
«ПЭСИК» Тихонравова
Ровно в шесть, довольно рано по тогдашним производственным меркам, в субботу, ведущий инженер-технолог Ковров, вместе с другими работниками, оставил на проходной пропуск. Но тут же он увидел, что у заводских ворот притормозил трофейный «опель» Королева. Сборка «семерки» близилась к концу, отставаний от почасового графика не наблюдалось. Но мало ли какие вопросы могут возникнуть у Главного конструктора? И Ковров, ответственный за сборку ракетных емкостей, решительно повернул обратно. У входа в заводоуправление он подошел к Сергею Павловичу.