Страница 102 из 104
Первых космонавтов растил, пестовал, по-отечески любил великий мыслитель и страстный творец новой техники Сергей Павлович Королев.
В конце мая шестьдесят первого, через месяц после полета Гагарина, весь отряд космонавтов отдыхал в Сочи. Там же, на даче в Явейной, находился и Главный конструктор. Молодые испытатели ракетной техники часто бывали у него на даче. Уже тогда Сергей Павлович стал для них центром всеобщего притяжения.
Однажды, после жаркой схватки у волейбольной сетки, молодежь сгрудилась у скамьи под его любимым каштаном, засыпала наставника вопросами. Улучив момент, Королев вдруг спросил:
— Так что же, орелики, кто полетит следующим?
— Разве скоро состоится новый полет, Сергей Павлович? — невольно вырвалось у первого космонавта.
— Скоро. В августе, Юрий, — с ходу ответил Королев.
Многие космонавты подумали тогда, что Главный конструктор просто шутит. А он на этот раз не шутил.
Сергей Павлович тогда повернулся к Титову и спросил у него:
— Думаешь, Герман, не успеем?.. Успеем! Это уже больше зависит от вас, космонавтов. Какой темп возьмете вы. Корабль же почти готов. Так что дорога на орбиту космонавту-2 открыта.
В сентябре шестьдесят третьего Сергей Павлович снова вырвался на короткий отдых в Явейную. Пригласил к себе ведущего конструктора ОКБ Иванова. Вечером, медленно прохаживаясь у самой воды, он поставил перед собеседником не простой вопрос:
— Алексей, ты когда был в последний раз в «Русском музее»?
— Лет десять назад, Сергей Павлович, — ответил конструктор.
— А с картинами Айвазовского в Брюлловском зале хорошо ознакомился? — поставил следующий вопрос Королев.
— Ознакомился, но бегло, не очень внимательно. Хороши его картины… Но я не маринист…
Главный конструктор прервал коллегу на полуслове:
— Вот-вот. Меня поразила картина Айвазовского «Волна». На нее можно смотреть часами. Кто бы и что бы ни говорил про этого художника, но он — великий мастер! Слышал я, что его кое-кто называет ремесленником. Ремесленник… Побольше бы нам таких ремесленников! А что, Алексей, как думаешь, мы тоже ремесленники?.. Трудное у нас ремесло. Очень трудное. Но интересное, черт возьми, и необычное. Жить просто нельзя. Жизнь надо прожить, старина, с истинным увлечением!
Космические идеи Королева простирались далеко за пределы его физического времени. Помимо перспективных планов межзвездных полетов, он все конкретнее очерчивал для себя и контуры ближайших задач в околоземном пространстве. Тут Сергей Павлович был верен заветам своего учителя Циолковского о том, что человечеству не удастся ограничиться земными ресурсами и производить на Земле все то, в чем оно будет нуждаться. Чтобы всем землянам достичь экономического уровня высокоразвитых государств при сегодняшней, шестимиллиардной, численности населения планеты, необходимо увеличить добычу сырья и потребления энергии не менее чем в тридцать, а то и сорок раз!
Это неизбежно приведет к дальнейшему загрязнению окружающей сферы. Сможет ли человечество выжить в таких осложнившихся условиях? Вряд ли. Но решить эту энергетическую проблему дает возможность космос. Одно из генеральных направлений развития космической науки на завтра — создание космических устройств, принимающих и перерабатывающих солнечную энергию в тепловую и электрическую. Такие устройства позволят сохранить земные ресурсы, вынести в космос вредные, токсичные и энергоемкие производства. Крупными потребителями энергии, получаемой на этих станциях, станут также космические системы связи с непосредственной передачей программ на приемники, космические комплексы для управления наземными производствами. Понадобится космическая энергия и для постановки во внеземных условиях (вакуум, сверхнизкие температуры, невесомость) физических экспериментов, проведение которых на Земле практически невозможно.
Космонавтика открывает большие возможности и для глобальной геофизической информационной системы, которая поможет разработать более точную модель Земли и общую теорию процессов на поверхности, в атмосфере нашей планеты и в околоземном пространстве. Она поможет получить ключ к разумному управлению природными процессами, освоению новых ресурсов, качественному изменению среды обитания. Очевиден вывод: в перспективе слияние космических комплексов различного назначения с земной индустрией, совместное развитие производительных сил, размещенных как на Земле, так и вне ее, придадут новую направленность развитию цивилизации. На этом направлении и надлежит сплотить усилия мировой науки и активных созидательных сил общественности. Задача не простая, но перспективная.
Землян не оставляет интерес к длительным космическим полетам. Они хотят совершить путешествия к далеким планетам, рассмотреть вблизи кольца Сатурна, познать сокровенные тайны Юпитера. Но вслед за исследованием Луны вначале предполагается познать все же Марс, Венеру и, конечно, Солнце.
Непростая задача — изучение возможности организации на Луне научного поселения. В будущем спутник Земли предполагается использовать в качестве пересадочной станции и полигона для отработки новейших технических средств перед неизбежными стартами на Марс и Венеру.
Венера — это прошлое Земли. Там сейчас бушуют одни вулканы. На красной планете продолжаются процессы, которые на Земле происходили миллионы лет назад. Сейчас на Венере давление — свыше ста атмосфер! Да и температура на Венере не менее четырехсот градусов по Цельсию! Но постепенно красная планета остывает, потому что остывает само Солнце.
А будущее Земли — это Марс. Полет к другим звездам пока невозможен, поскольку расстояния до других галактик исчисляются световыми годами. Для полета туда нужен корабль, имеющий скорость больше скорости света. Даже наши радиосредства не могут пока преодолеть такие гигантские расстояния…
В кабинете скромного двухэтажного коттеджа Главного конструктора в 6-м Останкинском переулке висел портрет молодого Циолковского и фотографии семи крупнейших, по мнению хозяина, советских ученых. То были С. И. Вавилов, П. Л. Капица, А. Н. Несмеянов, М. В. Келдыш… А на лестничной площадке, у входа в кабинет, висело большое красочное панно — чудесная фотография с изображением всех кратеров и морей обратной, невидимой с Земли, стороны Луны, заснятой автоматической станцией «Луна-3». Это изображение в пятьдесят девятом прислал Сергею Павловичу Международный конгресс астронавтов с надписью: «Творцу советских космических ракет»… Там, выходит, хорошо знали, кто создает уникальную советскую космическую технику!
Находясь в клинике по поводу роковой операции, Сергей Павлович ближе к вечеру 8 января позвонил своему преемнику, Мишину, неожиданно спросил:
— Ты чем занимаешься сейчас, Василий?
Мишин, не скрывая раздражения, сердито ответил:
— Готовлю рапорт об отставке, Сергей… С тобой тяжело работать, а с Афанасьевым вообще невозможно!
— Не горячись, Василий, расскажи, что случилось?
— Расскажу. Вчера, в твое отсутствие, Афанасьев созвал коллегию министерства и уничижительно разносил наше ОКБ за плохое качество конструкторской документации, многочисленные ошибки в ней и неоперативное решение технических проблем по Луне.
— Знаешь, Василий, порви рапорт! — посоветовал Королев и, подумав минуту, добавил: — Министры приходят и уходят, а мы и наше дело остаемся. При мне, кстати, Сергей Александрович никогда не позволял себе такого к нам отношения.
Юрий Гагарин родился в марте тридцать четвертого, а в середине апреля того же года ЦИК СССР учредил почетное звание «Герой Советского Союза». Так что когда этому событию должно было исполниться двадцать семь лет, в таком же возрасте деревенский смоленский паренек улетел на околоземную орбиту. Возникло немало значительных аналогий.
В двадцать семь лет народоволец Николай Кибальчич создал проект первого в мире ракетного летательного аппарата для полетов человека. В том же возрасте другой, не менее «известный ракетчик», Фридрих Цандер завершает работу над рукописью «Путешествие на воздушном и космическом корабле». В двадцать семь Константин Циолковский окончательно решил посвятить себя теоретическим проблемам летания, а его талантливейший ученик Сергей Королев возглавил группу изучения реактивного движения, построившую первую в нашей стране жидкостную ракету ГИРД-09. Наконец, в двадцать семь лет Юрий Кондратюк завершает разработку основных проблем мировой космонавтики.