Царь Соломон

«И послал Хирам, царь Тирский, слуг своих к Соломону, когда услышал, что его помазали в царя на место отца его… И послал также Соломон к Хираму сказать: «…Итак прикажи нарубить для меня кедров с Ливана: и вот, рабы мои будут вместе с твоими рабами, и я буду давать тебе плату за рабов твоих, какую ты назначишь; ибо ты знаешь, что у нас нет людей, которые бы умели рубить дерева так, как Сидоняне… И послал Хирам к Соломону сказать: «Я выслушал то, за чем ты посылал ко мне, и исполню все желание твое о деревах кедровых и деревах кипарисовых; рабы мои свезут их с Ливана к морю, и я плотами доставлю их морем к месту, которое ты назначишь мне, и там сложу их, и ты возьмешь; но и ты исполнишь мое желание, чтобы доставлять хлеб для моего дома». Так дал Хирам Соломону кедровую и кипарисовую древесину по всем его желаниям. А Соломон давал Хираму двадцать тысяч коров (мешков) пшеницы для продовольствия дома его и двадцать коров оливкового выбитого масла: столько давал Соломон Хираму каждый год. Господь дал мудрость Соломону, как обещал ему. И был мир между Хирамом и Соломоном, и они заключили между собою союз» (3 Царств 5.15).

Прежде всего нужно не забывать о том, что политика сотрудничества, по Соломону, характеризуется как мудрость, точнее, как «мудрость мира». Ведь в самом деле, тот, кто занимается торговлей, не воюет, тот, кто подписывает договоры, вооружается грифелем, а не мечом, там, где предполагается сотрудничество, меркнет образ врага. Если где-то происходит смена власти, тогда обмениваются поздравлениями, направляют послов, заключают сделки, которые скрепляются договорами. Иудейский историк Иосиф Флавий утверждает, что читал копии текстов договоров не только в Библии, но и в тирских рукописях, к которым имел доступ. Иосиф, однако, не всегда достоверен, хотя в этом случае его свидетельство подтверждается более поздними материалами.

Сотрудничество с Хирамом подкреплено не только договором, но и браком, так как в более поздних записях о Соломоновом гареме упоминается по меньшей мере одна «сидонская» жена. Это означает не обязательно происхождение из города Си дона, а вообще — «финикийская». Мы не знаем точно, кто был финикийской женой Соломона. Может, она из царского дома Хирама? Уже упоминавшийся свадебный псалом (псалом 44) говорит о «царской дочери из Тира», и нельзя исключать, что речь идет о той безымянной жене Соломона.

Хирам и Соломон пришли к полюбовной сделке, что, однако, не исключает разногласий. Так, Хирам не полностью согласился на предложение Соломона, ведь Соломон готов послать в Ливан рабочих, которые должны были помогать при валке и транспортировке. Хирам же, напротив, хотел, чтобы все работы, включая переправу морем, сделали только финикийские рабочие. Соломон хотел бы ограничиться тем, что заберет лес из гавани, название которой, впрочем, не упоминается. Многое говорит о том, что это была Яффа. В качестве вознаграждения Хирам требует сельскохозяйственные продукты. Таким образом, нам не следует доверять библейскому сообщению о том, что Соломон должен был послать в Ливан 30 000 рабочих (3 Царств 5.7), оно исторически неверно.

Что же доставлялось Соломону? Библия говорит о кедрах и кипарисах. Конечно, проверить это трудно, так как ливанский кедр (aras) не ввозили из-за того, что он был недостаточно высок для строительства храма. Возможно, речь здесь идет не о точных ботанических данных, а вообще о «ливанских деревьях», при этом в качестве строительного леса о киликийской ели. И «кипарисы» по тем же причинам не стоит понимать дословно, может быть, имелся в виду финикийский можжевельник. Стволы клались на воду, увязывались в плоты и, вероятно, сопровождались еще сравнительно примитивными лодками, плывущими вдоль побережья.

Соломон неплохо заплатил за поставки леса. Если в одном коре было 350 л, то всего выходило 7 млн л пшеницы. Это примерно 2/3 от того, что в течение года потреблялось царским двором. Во всяком случае, пшеница шла в Тир зерном, а не мукой. Наряду с этим поставки масла были значительно скромнее: примерно 7000 л лучшего качества.

Из Финикии поступал не только лес, который был совершенно необходим бедному в этом отношении Израилю, с Хирамом из Тира был также заключен договор о судоходстве. Сведения об этом, к сожалению, скудны и разрозненны.

«Царь Соломон также сделал корабль в Ецион-Гавере, что при Елафе, на берегу Чермного моря в земле Идумейской. И послал Хирам на корабле своих подданных корабельщиков, знающих море, с подданными Соломоновыми; и отправились они в Офир, и взяли оттуда золота четыреста двадцать талантов, и привезли царю Соломону» (3 Царств 9.26).

«И корабль Хирамов, который привозил золото из Офира, привез из Офира великое множество красного дерева и драгоценных камней. И сделал царь из сего красного дерева перила для храма Господня и для дома царского, и гусли и псалтири для певцов; никогда не приходило столько красного дерева и не видано было до сего дня» (3 Царств 10.11).

«… ибо у царя был на море Фарсисский корабль с кораблем Хирамовым: в три года раз приходил Фарсисский корабль, привозивший золото и серебро, и слоновую кость, и обезьян, и павлинов» (3 Царств 10.22).

О судоходных предприятиях Соломона сочинялись все возможные и невозможные притчи, особенно о загадочных поездках в Офир. Если мы трезво посмотрим на вещи, тогда явится следующая картина: Соломон занимался мореплаванием — факт, исторически подтвержденный, ведь израильтяне, несмотря на не-посредственную близость Средиземного моря, никогда не были известны как мореходы. Они оставались преимущественно землевладельцами и наполовину кочевниками. Поэтому неудивительно, что Соломон искал сближения с финикийцами: если что и отличало финикийцев, так это их исключительные навигационные знания. То, что маленький морской народец был всюду и везде и побережье Средиземного моря пестрело сборными пунктами и гаванями со стапелями, вызывало удивление и зависть даже у греков. Финикийская колония в Карфагене вызывала позже ужас у римлян: Ha

До сих пор ломают головы, как финикийцы достигли столь потрясающего искусства в мореплавании. Причиной могла быть ограниченность их территории, которая в некотором роде подтолкнула их искать выход к морю. Их города Библ, Тир и Сид он были скорее сориентированы на море, чем на сушу. Эту связь очень тонко уловил Александр Великий. И чтобы окончательно усмирить финикийцев, он распорядился соединить дамбой островной город Тир с материком. Этим он окончательно уничтожил «морской миф» города, который был обязан своим взлетом царю Хираму, современнику царя Соломона.

Финикийцы были весьма сведущим народом. Знание навигации, ветров и климатических условий было предпосылкой для морских путешествий, во время которых они пересекали Гибралтар, открывали Атлантику, даже доходили до Англии. Они умели, как свидетельствуют Геродот, Плиний и Страбон, ориентироваться по Полярной звезде и Малой Медведице.

Греки переняли у них письменность, связь эта прослеживается в слове «Библия», по названию города — Библ, что по-гречески означает «папирус». Конечно, греки знали, что папирус пришел из Египта — тростник растет только в Африке, — но Библ был по тому времени крупным перевалочным пунктом для поставки важнейшего писчего материала в античный период, а также изготовляемых из стеблей тростника веревок и канатов. Будучи умными торговцами, они делали выгоду из всего, что можно было перевозить, в частности, местные изделия вроде полотна, окрашенного в пурпур. Вследствие этого кое-кто из ученых доказывает происхождение слова «Финикия» от греческого «порфира», что означает «пурпур». Не удивительно, почему Соломон позже в храме отделил Святую Святых занавесом из финикийского пурпура (2 Паралипоменон 3.14). В навигационном искусстве финикийцы были единственными. В дополнение ко всему они позаимствовали много чего у других народов: у египтян, например, особо длинные гребные лодки, которые могли достигать сорока метров в длину и были похожи на огромные каноэ, вначале они приводились в движение короткими веслами, а позже длинными. Эти лодки были очень маневренны и могли применяться в военных целях; на это указывают прикрепленные с наружной стороны борта щиты и тараны в носовой части. Для плавания по океану они были непригодны. В этом случае следовало оснастить их килем, шпантами и широким, подвижным парусом. Техника, которой научились у критян, несравненно улучшала управление при мертвой зыби.