Корела и Русь

Пока новгородцы собирали главные силы в Ладоге да просили великого московского князя Семена Ивановича (сына Ивана Калиты) оказать помощь, а тот долго медлил, собрался было ехать, но повернул обратно, выслав вместо себя брата Ивана, шведское войско стояло под Орешком. Магнус не мог взять крепость силой. Он пустился на хитрость, пообещав отпустить осажденных на свободу. Коварный Магнус сдержал слово относительно горожан и наместника Наримонта, а все новгородское посольство в составе Авраама, Кузьмы Твердиславича и восьми бояр взял в плен.

Новгородцы, так и не получив помощи от великого московского князя, осенью осадили Орешек. Автор шведской хроники не был сторонником Магнуса, и он едко заметил, что у осаждавших снова отросли бороды (имея в виду тех, кого Магнус крестил и у кого остриг бороды); «если бы он сиял им головы с плеч, они так не обманули бы его». На долю оставшегося шведского гарнизона выпала тяжелая судьба. Нелегко было и русским. Псковичи решили не принимать участия во взятии Орешка. Новгородцы совестили их, напоминали о дарованных льготах и т. д., но псковичи не только не вняли просьбе новгородцев исчезнуть незаметно, а из духа противоречия уходили шумно, трубя в трубы и ударяя в бубны, привлекая внимание шведов, а те смеялись. Так излагал события новгородский летописец, но. псковский объяснял уход тем, что прибалтийские немцы нарушили договор и вторглись в псковские земли: «Месяца июня в 24, на Иван день, посадник псковскыи Илья со псковичами отъехаша к Орешку-городку в помощь новгородцем противу свеиского короля Магнуша. А в то время немци развергоша мир с псковичи и, перехавше Норову, повоеваша села псковская».10

Более того, новгородцам пришлось разделиться, отряд до 1000 человек отправился под Корелу для борьбы с другим войском Магнуса. После семимесячной осады Орешек был взят новгородцами.

Вернувшись в Швецию, Магнус жаждал продолжения войны, несмотря на крайне неблагоприятное положение в своей собственной стране, но это были его последние выступления — через год он приплыл к русским берегам, но, узнав о приближении новгородского войска, ушел в море и попал в бурю. В 40-х гг. его свергли с престола. Новгородцы перешли в наступление. 21 марта 1351 г. они подступили к Выборгу, сожгли посад, разорили близлежащие земли и вернулись в Новгород. В том же году новгородское посольство ездило в Юрьев, где произошел обмен военнопленными. Вернулись на родину тысяцкий Авраам, Кузьма Твердиславич и другие бояре. Видимо, был заключен мир, подтвердивший условия 1323 г.

В Московском летописном своде конца XV в. — «Рукописании Магнуша корол-я свеиского» — якобы от имени шведского короля русский патриот предостерегает всех тех, кто захочет посягнуть на Русскую землю, что беды и несчастья падут на их головы: «И ныне же приказываю своим детям и своим братьям и всей земле Свейскои не наступите на Русь. . а хто наступит, на того бог и огонь, и вода»."

В конце XIV в. на Карельском перешейке вновь сложилось тревожное положение. В грамотах, посланных коре-лой в Новгород, содержатся сплошные обиды, жалобы, перечень убытков: «Беют челом корила погоская Кюлола-ская и Кюриеская Господину Новугороду. Приобижени есмь с нимецкой половине. Оцтина наша и дидена. . а нас у Вымолчов, господда, имал. и крецете я. . мопь. Вережи пограбиле, а сами есмь. . ина. . алуи 10, а у. .». Видимо, этому документу отводилась значительная роль, поскольку в нем есть слова «Господину Новугороду», придававшие грамоте, по мнению специалистов, силу государственного документа. В другой грамоте: «Микулин человек Стеньна. . Коневых Водах у Жабия Носа уби. . нас. . вуева сына и Кавкагалу. А узяли товара на 10 руб-лев. Киреев сыно ино взе лопин. Лоне у Гювиева сына у того же Жабея Носа приехавше севилакшане 8 человек, взяле товара на 5 рублев и лотку. На тых же Коневых Водах у Мундуя у Вармина сына взяле 10 лендом рыбы».12 Во всех жалобах постоянно повторяется пункт Коневы Воды у Жабия Носа. Именно здесь происходили столкновения с жителями «Севилакши» (Саволакса), того самого погоста, который был отдан Швеции по договору 1323 г., чтобы урегулировать пограничные отношения. Но как раз «севилакшане» и причиняли убытки кореле.

Новгородцы защитили корелу. Под предводительством князя Константина Белозерского отряд выступил в поход, о чем стало известно из летописного рассказа, помещенного под 1396/97 г.: «Пришедше немци в Корельскую землю и повоеваша 2 погоста — Кюрьескыи и Кюлоласкыи — и церковь сожгоша; и князь Костянтин с корелою гнася по них, и язык изима и приела в Новгород».

Лаконичные записи в летописях и обрывки «карельских» грамот на бересте, сообщая только факты, раскрывают тревожную обстановку в Корельской земле, напряженное состояние боевой готовности, долготерпение корелы. Новгород не только следил за выполнением феодальных повинностей. В нем формируется отряд, чтобы отомстить за корелу, облегчить участь поименно названных в письмах и всех тех, что терпел обиды от врагов. Дружба новгородцев и карел была скреплена совместно пролитой кровью. Однако угроза шведского завоевания по-прежнему оставалась реальной.

Рассмотренные нами основные вехи в жизни древних карел с I тысячелетия н. э. до конца XV в. (новгородский период) свидетельствуют о значительных изменениях: окончательно разрушен первобытно-общинный строй, и на его смену пришел феодальный. Это способствовало быстрому экономическому развитию края. Корела представляла собой реальную силу и во внутренней жизни Новгорода, и во внешней политике. Корельская земля занимала важное место и в международной торговле. Но при всех взаимовлияниях и культурных связях древние карелы сохранили этнические особенности, которые четко вырисовываются на фоне приобретенных и заимствованных. Расселившись на большом пространстве за пределы племенной территории, народность корела вступала в контакты с соседями и в результате сложных многоэтапных процессов превращалась в обширную этническую общность. Намечается сближение разнородных этнических компонентов, из которых впоследствии сложилась современная карельская народность.

КАРЕЛЬСКАЯ НАРОДНОСТЬ В СОСТАВЕ РУССКОГО ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО ГОСУДАРСТВА

Ты поставь забор железный,

Выстрой каменную крепость

Вкруг того, чем я владею,

С двух сторон родного края,

Чтобы шли с земли до неба,

Чтоб с небес к земле спускались,

Были нашему жилищу

И защитой, и охраной,

И злодей не смог бы тронуть,

Враг плодов не смог похитить

Никогда, пока на небе

Золотой блистает месяц!

(43: 423–434)

Включение Карелии в состав Русского централизованного государства имело для нее прогрессивное значение. Усилились связи с центральными областями Руси, в результате чего у карельской продукции — рыба, соль, железо и железные изделия, меха — появился широкий рынок сбыта, а это в свою очередь способствовало экономическому и социальному развитию края. Уничтожение феодальной раздробленности и изменение форм феодальной эксплуатации вели к более быстрому развитию производительных сил. Приобщение к русской культуре ощущалось во всех сферах материальной и духовной жизни карельской народности. В лице Русского централизованного государства карелы приобрели стойкого защитника от внешних врагов.

Указанный акт привел к новому административному делению, но прежние погосты сохранились. Северо-Западное Приладожье — Корельский уезд и Лопские погосты — вошло в состав Водской пятины Новгородской земли; территория между Ладожским и Онежским озерами, Заонежские погосты и южная часть Белого моря — в Обонежскую пятину (остальная часть Карельского Поморья была включена в состав Кольского уезда).

Корельский уезд делился на Переднюю Корелу (Карелию), которая включала погосты Равдужский, Саккульский и Городенский (с г. Корелой), и Заднюю Корелу с погостами Кирьяжским, Сердобольским, Соломенским и Иломанским. Исконная древнекарельская территория была заселена главным образом карелами, потомками летописной корелы. Смешанное русско-карельское население проживало в «столице» — Кореле — и торговом центре — Сванском Волочке.