Страница 26 из 31
Изгнанный в результате антикняжеской борьбы Ярослав обращается за помощью к монголо-татарам, использовав распространенный и очень часто безотказно действующий способ — клевету: дескать, Новгород не желает платить дань Золотой Орде. Их вмешательства удалось избежать. Костромской князь Василий Ярославич (родной брат Ярослава) сам поехал в Орду и сказал хану, что правы новгородцы, а не Ярослав, и тем с полпути возвратил татарские рати. И хотя Ярослав согласен был с любыми требованиями новгородцев, последние заявили ему: «А тебе не хощем». Против Ярослава поднялась «вся власть нов-городчкая»: псковичи, ладожане, корела, ижора, водь.
После смерти Ярослава в Орде в Новгород послали своих послов сын Александра Невского Дмитрий и Василий Ярославич. Казалось бы, в знак благодарности за спасение новгородцы изберут Василия Ярославича, однако пригласили Дмитрия, — видимо, Василий был слишком требовательным. Но новгородцы ошиблись. Дмитрий повел себя нагло: захватил волости новгородские и Торжок, пожег хоромы, нарушил торговые связи, в результате хлеб в городе вздорожал. Новгородцы поняли свою ошибку и решили пригласить Василия. Дмитрий, не дожидаясь изгнания, уехал сам и вернулся на новгородский стол в 1276 г. после смерти Василия.
И вот почти сразу же после вокняжения, в 1277/78 г., Дмитрий Александрович, которому поначалу пришлось приложить немало усилий для укрепления своего положения в Новгороде, пошел с войском в Корельскую землю и «казни корелу, и взя землю их на щит». Причин карательной экспедиции могло быть несколько. По мере того как корельская племенная знать формировалась в класс феодалов, ей требовалась большая, чем гарантировал Новгород, самостоятельность и в сборе дани, и в торговых делах, и в контактах с западными соседями. Следует учесть, что в шведских нападениях на корелу был значительный перерыв, достаточный для того, чтобы в их отношениях на первое место выдвинулись мирные дела, например торговые, что сблизило определенную часть корель-ского и шведского населения. Кроме того, корела в самом Новгороде, наверное, приняла участие в антикняжеской борьбе в рядах противников Дмитрия, результатом чего и явилось ее усмирение.
Военный поход повлек за собой и некоторые административные меры. Племенная территория корелы, состоявшая из 10 погостов, стала называться Корельской землей, центром которой в начале XIV в. становится городок Корела. А впервые термин «Корельская земля» встречается в русских летописях под 1278 и 1293 гг. Управление осуществлялось русской администрацией (возможно, при некотором участии корелы). Во главе Корельской земли были поставлены служилый князь и воевода. Выбор первого князя (Бориса Константиновича из тверской княжеской семьи) надо признать неудачным. Борис оказался недальновидным политиком и правителем. Новгородцы предъявили ему серьезные обвинения: мол, Бориса Константиновича Новгород кормил корелой, а он корелу всю «истерял и за немцев загнал», да и с Новгорода брал больше, чем следует. В результате притеснений князя часть корелы восстала и приняла сторону шведов. Приговор новгородцев звучал сурово: пусть выезжает из новгородской волости, и больше его новгородским хлебом не кормить. Антифеодальные выступления в Корельской земле осложнялись шведской агрессией. Следующее восстание произошло в 1314/15 г. Краткое содержание летописного сообщения сводится к следующему. В Кореле были перебиты русские горожане, а затем впущены в город шведы. Но как только новгородцы под руководством наместника Федора подступили к городу, карелы перешли на сторону новгородцев. Шведы и карелы-«переветники» (изменники) были казнены. О восстании 1337/38 г. существуют две версии. По новгородской летописи, восставшие с помощью шведов перебили много новгородских и ладожских ку-пцов и других живущих в Кореле христиан, затем бежали в Выборг, где от их рук тоже пострадали христиане. Софийская летопись излагает события несколько иначе. Подступили шведы к Кореле, и воевода Валит Корелянин сдал город шведам. Новгородцы лишь в начале июля подошли к крепости, и Валит перешел на сторону сильных, в данном случае — новгородцев. Шведы были наказаны. Восстание в Кореле — не случайное явление. Ему предшествовали крестьянские движения в Финляндии. Прокатившаяся волна восстаний заставила официальные круги Швеции и Новгорода поторопиться с мирными переговорами в 1323 г.
Усилившийся феодальный гнет, дележ новгородской Карелии по Ореховецкому договору, иноземные вторжения вызывали протесты крестьян. Это было время, когда Корельская земля находилась во владении литовского князя Наримонта. Дело в том, что Новгороду в борьбе за независимость от московского князя нужен был союз с Литвой и в качестве приманки использовалась Корельская земля. В Новгородской летописи об этом событии содержится весьма невинная запись. Как будто бы литовскому князю Наримонту, язычнику, захотелось поклониться св. Софии, и он попросил об этом новгородцев. Новгородцы через послов Григория и Александра пригласили его. Наримонт принял приглашение и приехал в Новгород в октябре 1333 г., где получил не в кормление (обратите внимание!), а в наследственное владение Корельскую землю с Корелой, Ладогой, Орешком и половиной Копорья. Как узнаем из другого летописного рассказа, новгородцы вынуждены были так поступить под давлением неблагоприятно складывавшихся обстоятельств.
Наримонт не оправдал надежд. В критических ситуациях (восстание крестьян, которое и вызвано-то было, видимо, поборами его слуг; вторжение шведов) он оказывался в Литве и не откликался на зов новгородцев. Отсутствовал он и в 1348 г., когда вторглись шведские войска под предводительством Магнуса. Лишь в 1383 г. принадлежавшие ему земли были переданы его сыну Патрикию, но не в наследство, а в кормление и не в том составе. Патрикий получил Орешек, Корелу, половину Копорья и «Луское» село. Однако уже на следующий год жители Орешка и Корелы пожаловались Новгороду на князя. Последний же пытался поднять своих сторонников в Новгороде. До усобицы дело не дошло, но литовскому князю взамен недовольных городов дали Руссу и Ладогу.
На какое-то время карелы избавились от обязанности содержать князя, но уже в 1389 г. Корельская земля вновь отдается в кормление литовскому князю Лугвеню, да только он недолго пробыл на новгородской службе. В 1392 г. шведы вошли в Неву, захватили села по обе стороны реки, не доходя 5 верст до Орешка. Под руководством князя Семена (это христианское имя Лугвеня) враги были разгромлены. После этого Семен-Лугвень уехал в Литву. В 1407 г. он появляется на короткое время и, получив в кормление города и земли, бывшие за Наримонтом, в 1412 г. опять уезжает в Литву. Известно, что на кормлении какой-то период находился его сын Юрий, но в 1444 г. его сменил Иван Владимирович из Литовской земли. Ок тоже задержался ненадолго, и в Новгороде снова появился Юрий Семенович-Лугвеневич, однако новгородцы отказали ему. В 1459 г. Юрий все-таки добился своего, получив Руссу, Ладогу, Орешек, Корелу, Яму, половину Копорья, и снова возвратился в Литву.
В перерывах между литовскими княжениями в Корель-ской земле на кормлении находились русские: Константин Белозерский, смоленский князь Юрий Святославич, московский князь Константин Дмитриевич. Получая в кормление Корельскую землю, приглашенные князья обязаны были организовывать оборону и охрану северозападных рубежей Новгородского государства. Между тем летописи очень редко упоминают их при описании военных событий. Особенно неспокойным было время службы князей Бориса Константиновича и Наримонта.
Первая половина XIV в. заполнена изнурительными походами Швеции и Новгорода. Войны обедняли страны, рушили торговые связи. Противники пытались удержать завоеванные территории строительством новых крепостей, разрушением неприятельских укрепленных пунктов. В 1311 г. новгородцы совершают внезапный опустошительный набег в Хяме. В 1313 г. шведы оказываются под Ладогой и сжигают город. В 1317 г. они вновь появляются на Ладожском озере, а новгородцы в 1318 г. — в Финляндии. Под 1322/23 г. летопись рассказала о двух событиях: Юрий Данилович осаждает Выборг, а шведы — Корелу. Обе стороны заметных результатов не достигли.