Страница 23 из 27
Реформа не только явилась вызовом перуанским латифундистам, но и ударила по империалистической собственности, по интересам иностранных сахарных и других предприятий. Впоследствии правительство пошло еще дальше в области аграрного законодательства: оно разработало целый ряд дополнений. Например, одно из них предусматривало участие сельскохозяйственных рабочих в управлении поместьями.
Аграрная реформа для Перу была поистине исторической необходимостью. О ней в течение многих десятилетий мечтали лучшие представители перуанского народа. Поэтому открыто выступить против реформы не посмели даже правые силы. Ее одобрили все основные политические организации, за исключением АПРА. Однако проведению реформы в жизнь реакционные силы стали препятствовать. Саботаж шел по многим линиям. В некоторых районах помещики захватывали земли у индейских общин, провоцировали антиправительственные выступления. Многие банки приостановили финансирование экспроприированных хозяйств, отказывались выдавать те деньги, которые шли на заработную плату рабочим (правительство было вынуждено принять суровые меры: в феврале 1970 г. оно издало декрет, предусматривавший для саботажников тюремное заключение). И все же вылазки правых не приостановили хода проведения реформы. Ее поддержали не только профсоюзы, но и интеллигенция, церковь, студенчество. Правда, находившиеся в руководстве Студенческой федерации Перу (СФП) левоэкстремистские элементы первоначально добились бойкотирования студентами аграрной реформы, однако после их изгнания студенческая масса выступила в защиту этого, равно как и многих других начинаний военных. Ректоры 33 перуанских университетов подписали декларацию, в которой призывали сочетать осуществление реформы с кампанией по ликвидации неграмотности в стране.
Большую и кропотливую разъяснительную работу в период осуществления реформы вели перуанские коммунисты и комсомольцы. Компартия подчеркивала, что реформа — это не изолированный акт, подобный тем, которые имели место во время аграрных преобразований в ряде других латиноамериканских стран, а очередное звено в цепи антиолигархических преобразований, берущих начало с момента экспроприации «Интернэшнл петролеум компани».
Постепенно, с учетом местных условий, все новые и новые десятки и сотни гектаров экспроприированной земли передавались крестьянам, и в первую очередь крестьянским кооперативам. К маю 1977 г. более трех четвертей подлежащей экспроприации земли перешло в руки ее законных владельцев — крестьян.
Важным мероприятием Революционного правительства вооруженных сил явился и Всеобщий закон о водных ресурсах. Дело в том, что в Перу постоянно ощущается недостаток воды для орошения. И наделить крестьянина землей в перуанских условиях — это значит сделать только полдела. Его нужно было снабдить и водой. Источники же воды, находившиеся на землях латифундистов, считались их собственностью. Выход был один — национализировать водные ресурсы. Именно так и поступило правительство.
Важные шаги предприняло правительство на пути создания сильного государственного сектора в промышленности. Государство не могло далее мириться с таким положением, когда на долю иностранных инвесторов приходилось около 70 % всех капиталовложений в обрабатывающую промышленность страны. В апреле 1970 г. закон о горнорудной промышленности передал в руки государства сбыт продукции этой отрасли. Еще более радикальной акцией явился Основной закон о промышленности (июль 1970 г.). В официальном сообщении отмечались следующие его цели: стимулирование индустриального развития страны, расширение прав трудящихся на предприятиях, достижение более справедливого распределения материальных благ. Закон нанес очередной удар по иностранным монополиям: предприятия, созданные в Перу иностранцами, должны были прекратить свою деятельность, получив от государства вложенные средства, либо преобразоваться в смешанные предприятия, где доля иностранного капитала не превышала бы 49 % общей суммы. Не менее важной являлась статья об обязанности любого предприятия выделять 10 % прибыли для распределения среди трудящихся, а также 15 % в фонд промышленной общины, которая определялась как юридическое лицо, выражающее интересы группы трудящихся, занятых на производстве постоянно и в течение полного рабочего дня.
Такие действия правительства привели к дальнейшему обострению противоречий между буржуазией и рабочим классом. Профсоюзы и народные массы в целом поддержали Основной закон о промышленности. Ему дал положительную оценку глава перуанской церкви, а 400 католических священников, объединенных в Национальную организацию социальной информации, выступили по этому поводу со специальным заявлением, озаглавленным «Частная собственность и новое общество». В нем указывалось, что вся история существования частной собственности на средства производства приводит к выводу о необходимости ее ликвидации во имя всеобщего блага. В заявлении подчеркивалось, что капиталистический путь неприемлем для создания нового человека и нового общества.
Правительство издало декреты, значительно «перуанизировавшие» банковский режим в стране. Капитал вновь создаваемых в Перу банковских учреждений теперь должен был на 100 % принадлежать перуанцам. Устанавливался государственный контроль над всеми валютными операциями.
В результате проведенных социально-экономических преобразований наметились успехи в области экономики. Прирост валового национального продукта за первое полугодие 1970 г. увеличился более чем на 6 % по сравнению с тем же периодом предыдущего года. Активное сальдо торгового баланса с февраля по сентябрь 1970 г. составило 335 млн. долл. [121]. К началу того же года правительству удалось покрыть бюджетные дефициты за 1967–1968 гг. Перу продолжала удерживать первое место в мире по лову рыбы и производству рыбной муки.
Ведя наступление на экономическом фронте, правительство в канун 1970 г. сделало важный шаг на пути укрепления политического тыла. Оно приняло Закон о свободе печати и тем самым нанесло серьезный удар по олигархии, использовавшей средства массовой информации для клеветы по адресу руководителей государства и идеологических диверсий со стороны американских монополий (См.: «Participation», 1972, N2, p. 52–56). Если учесть, что в ее руках к моменту прихода к власти Революционного правительства вооруженных сил находились около 60 ежедневных газет, разовый тираж которых составлял 1,2 млн. экземпляров, 200 радиостанций и 19 телестудий (только в столице выходило 10 крупных газет, работали 34 радиостанции и 6 телевизионных каналов)[122]).
Ряд неотложных мероприятий провело правительство вооруженных сил в области просвещения и здравоохранения. Для почти поголовно неграмотного крестьянства были открыты школы с преподаванием на испанском и кечуа, организовывались консультации по агротехнике, предпринимались первые шаги в деле налаживания медицинского обслуживания населения.
В стране началась подготовка к проведению реформы просвещения. И здесь правительство старалось придерживаться национально-патриотического курса. В частности, были предусмотрены меры по ликвидации американских колледжей.
Конечно, процесс революционных преобразований, связанных с ломкой многих старых представлений, устоев и обычаев, нередко порождал острые конфликты не только между защитниками и противниками революции, но и между ее сторонниками — представителями вооруженных сил. Офицеры выражали интересы различных классов. Их взгляды в основном носили демократический характер, но имели довольно пестрые оттенки. Это приводило к некоторой непоследовательности и противоречивости в политике военных. С одной стороны — Закон о промышленности, аграрная реформа, роспуск Верховного суда старого состава, с другой — отсрочка до декабря 1970 г. амнистии политическим деятелям, заключенным в тюрьму прежним президентом, в том числе крестьянским лидерам. Большое недовольство в стране вызвал Основной закон о перуанском университете (февраль 1969 г.) (Именно он дал повод ультралевым студенческим организациям саботировать другие, прогрессивные акции военных. Правда, сторонникам этого закона в правительстве вскоре пришлось пойти на уступки, в результате закон был значительно изменен), отменявший университетскую автономию и предусматривавший исключение студентов за политическую деятельность. Однако постепенно внутриполитическая концепция правительства приобретала все более определенную форму.
121
См.: «Boletfn del Banco central de reserva del Peru», 1970, sept., p. 27.
122
Закон нанес удар и по иностранному капиталу. Он давал право на создание периодических изданий в стране и руководство ими только перуанцам по происхождению, проживавшим в Перу и пользовавшимся всеми гражданскими правами. Их капиталы должны были быть национального происхождения. Важным являлось требование, предъявленное к иностранцам, владевшим акциями в печати, на радио или телевидении, перевести эти акции на перуанских граждан. Приоритетом при переводе пользовались профсоюзы или кооперативы работников средств массовой информации), то станет ясно, насколько мощным идеологическим оружием она обладала (прогрессивная печать практически была представлена только органом Коммунистической партии еженедельником «Унидад» и несколькими малотиражными изданиями демократических организаций