Мир Гаора

   - Мимо, - с явным сожалением в голосе констатировал Венн.

   - Выпорю, - пообещал самому себе Сторрам. - Как вас представить?

   - Только по званию. Ну, хотя бы... капитаном. Майор его насторожит, а лейтенант в моем возрасте не внушает уважения.

   - Согласен, - улыбнулся Сторрам. - Надеюсь, больше их ловить не будут, а то ведь всё переколотят.

   - Сплошные убытки, - поддержал его Венн. - Никогда не нанимайте ветеранов, если не знаете точно, в какой части они служили. Не обижайтесь, с "глазастыми" случаются и худшие варианты.

   - Чужой инфаркт не спасает от своей зубной боли.

   - Неплохо, - искренне улыбнулся Венн, - если вы не против, беру. Сколько с меня?

   Сторрам улыбнулся.

   - Примите в качестве торговой скидки-подарка. Слава Огню, вошли, вряд ли мои секретарши будут обливать его чернилами, а клерки бить счётами по голове.

   - А хотелось бы, - вздохнул Венн, проходя в угол, чтобы оказаться за спиной вошедшего, и усаживаясь там в кресло.

   Сторрам занял своё место за письменным столом.

   Трое рабов в оранжевых комбинезонах в мрачном молчании разбирали получившийся завал из чугунных сковородок, гусятниц и обломков тележки, не выдержавшей сочетания тяжести и удара об стену. Рядом стоял отчаянно ругающийся надзиратель.

   - Обалдуи, дикари волосатые, ни хрена толком сделать не можете!

   Судя по выражению лиц рабов, они были на этот раз полностью согласны с надзирателем.

   - Много разбилось? - вышел из-за контейнеров Сторрам.

   Надзиратель щёлкнул каблуками и вытянулся. Светлобородый бригадир тройки грузчиков выпрямился и глубоко вздохнул.

   - Так оно не очень, хозяин, пощербило малость, ну и тележка значитца... да стену покарябало.

   "Так, - вздохнул про себя Сторрам, - новая тележка, ремонт стены, и посуду в уценку, действительно, сплошные убытки".

   - Пять "по мягкому" каждому, - распорядился Сторрам, - получите вечером.

   - Да, хозяин, - нестройно откликнулись три голоса.

   Сторрам оглянулся и подозвал оказавшегося неподалеку Старшего.

   - Немедленно убрать это безобразие! Посуду к оценщику.

   - Да, хозяин, - гаркнул Старший и исчез.

   - А вы, - Сторрам посмотрел на надзирателя, - проверьте третий пандус, почему там скопление?

   Надзиратель убежал, размахивая дубинкой. Старший привел ещё три двойки дворовых, которые стали расталкивать и растаскивать контейнеры, причём некоторые оказались почему-то сцепленными, подкатили новую тележку и на неё перегружали посуду. Убедившись, что большая часть посуды уцелела, Сторрам пошёл дальше.

   Оглянувшись, Старший шёпотом выругался.

   - Ну, дурни, чтоб вас так и поперёк, простого укорота не сварганили. А теперь его и на третьем не перехватишь.

   Тарпан только вздохнул в ответ.

   - Пять "по мягкому" это ничего, - сказал Губоня.

   - Дурень, - Старший слегка врезал ему по затылку, - кабы вышло, я бы хоть на три по двадцать пять лёг.

   - Это ты загнул, Старший, - возразил Тарпан, - столько человеку не выдержать.

   - Рыжий выйдет, спросишь у него, сколько ему эта сволочь тогда ввалила, и как он выдержал, - бросил, уже убегая, Старший.

   Тарпан снова вздохнул и поднял очередную гусятницу.

   - А ты как, - спросил Клювач, - веришь, ну что Рыжий... вернётся?

   - Верь не верь, а гада этого сегодня ловить надо, - ответил вместо Тарпана откатывавший контейнеры Зайча. - Говорили, тройную стенку ставь, так нет, ни хрена, и двойной хватит, ну, хватило?!

   - Он теперь сторожится будет, - вздохнул Губоня.

   - От Судьбы в подпечек не спрячешься, - ответил, уходя с контейнером, Моргаш.

   На рабочем дворе кипела работа, и, несмотря на все старания надзирателей, вокруг административного корпуса то и дело возникали скопления контейнеров и тележек.

   В кабинете Сторрама приятная прохлада, за окном, если смотреть сидя на стуле, весеннее яркое небо.

   - Итак, - Венн оторвался от окна и повернулся к сидящему на стуле посреди кабинета охраннику, - вам предлагают увольнение с выплатой положенной зарплаты за отработанное время, а вы настаиваете... повторите свои условия.

   Охранник настороженно следил за ним зло сощуренными глазами. С самого начала всё пошло не так, как он рассчитывал. Сторрам даже не стал с ним разговаривать, а просто предложил, нет, объявил об увольнении за умышленную порчу хозяйского имущества и ушёл. Он только и успел сказать, что не согласен, а дверь за Сторрамом уже закрылась. И в кабинете вдруг - как из-под ковра вынырнул, - оказался этот... штатский капитан и начал.

   - Побеседуем? - и приглашающим жестом стул посреди кабинета.

   И теперь сиди как на допросе, а капитан ходит, мотается по кабинету, и голос его то сзади, то сбоку. Ещё бы лампу в глаза - и готов перекрёстный допрос.

   - Итак?

   - Мне разбили лицо, выбили зубы, - охранник тронул повязку на шее, - ранили в шею. Я требую оплаты лечения, компенсации за увечья и...

   - И... - с интересом спросил из-за его спины капитан.

   - И выдачи напавшего на меня раба, - твёрдо ответил охранник.

   - Выдачи? - задумчиво переспросил капитан. - Интересно, и кому?

   - Мне. Я сам рассчитаюсь с ним.

   - Понятно.

   Капитан подошёл к столу, взял и перелистал одну из лежавших там папок, удивлённо присвистнул.

   - Однако... Вы работаете с осени, сейчас у нас конец весны, и за это время... нарушения распорядка, ссоры с сослуживцами, вмешательство в работу других участков, пребывание в нерабочее время на чужом участке... бурная жизнь, что и говорить. Припадки ярости, неадекватная реакция на происходящее... Кстати, вы демобилизовались по какой статье? Неуживчивость или неадекватная реакция? Ну и конечно, последний инцидент. - Капитан жестом искреннего сожаления развёл руками. - Умышленная порча чужого имущества, ничего не поделаешь. Вы ведь убили эту девчонку вполне умышленно, кстати, можно даже вменить и явную жестокость, даже садизм.

   - На меня напали, и меня же увольняют?! - вспылил охранник.

   - Кто на вас напал? - заинтересовался капитан. - Девчонка-рабыня с перебитым вами позвоночником?

   - Рыжий раб! Он набросился на меня, он хотел убить меня!

   Капитан улыбнулся.

   - Ну, я бы сказал, что у него были на это причины. Но... но по показаниям ваших сослуживцев, уже, правда, бывших, он не нападал на вас.

   - Что?! Как это?!

   Капитан сочувственно покивал.

   - Я понимаю, вы испытали стресс, возможно, состояние аффекта, я не психиатр и не берусь уточнять, если захотите, обратитесь к специалисту. Но события развивались так. После окончания смены, вы сдали табельное оружие, но не ушли, а стали вмешиваться в работу начальника ночной смены, указывая ему, как надо расставлять патрульных. Вам предложили покинуть караульное помещение. Вы вышли, были уже в несколько возбуждённом состоянии, стали предлагать странные пари. Спорить с вами никто не стал, двое из вашей смены пытались вас успокоить и увести, но вы отобрали у надзирателя дубинку и подозвали девчонку-рабыню. Кстати, ваши сослуживцы здесь не остановили вас, считая, что вы хотите разрядиться сексуальными действиями, что вполне объяснимо. И когда вы заставили её раздеться и встать в позу для анального контакта, это их даже несколько успокоило, хотя и покоробило. Но вам никто, включая рабов, не препятствовал. Далее. Вы ударом дубинки перебили ей позвоночник, а потом добили выстрелом из личного пистолета в упор. Потом вы отошли от неё, упали и стали биться в судорогах, подойти к вам просто побоялись, ведь вы всё ещё держали пистолет и могли непроизвольно выстрелить. Да-да, - капитан снова кивнул. - Именно так всё и было. Все свои увечья вы нанесли себе сами. Вы не дошли до газона и бились в припадке на бордюре пандуса, а он гранитный. Сочувствую, но помочь не могу.