Страница 124 из 359
- Рыжий, а меня научишь? - наконец тихонько попросил парень.
- Ты прописи все прочитал? - ответил он, переворачивая страницу.
- Ага.
- Нужно на чём писать найти, - объяснил он, - разве только...
И не договорил, даже задохнувшись от внезапно осенившей его идеи. Да пачки сигаретные! Вот дурак он, ну и дурак! Их сотня мужиков, у каждого сигареты, пустые пачки выбрасывают, а на них же, на внутренней стороне, она же белая, писать можно! Карандаш цел, ну...
- Ты чо, Рыжий? - спросил Салага, обеспокоенный его внезапным молчанием.
- Сглазить боюсь, - ответил Гаор, быстро подтягивая внутренний регулятор. - Мысль у меня есть одна... пока молчок.
Салага понимающе кивнул.
А когда фартит, то фартит. Была у него ещё одна идея, но о ней он не то что заговаривать, думать боялся. Настолько она была неосуществима. В гараже, роясь зачем-то в одном из шкафов-рундуков, он наткнулся на многожильный телефонный кабель. Кусок в три шага с ладонью длиной, явно забытый после каких-то работ. Вынести его из гаража было элементарно: на выходе не обыскивали, но вот внести в казарму... там обыскивали при каждом входе, кроме выходных, Но в выходные ему в гараж не пройти. Вытащить кусок на общий двор и передать Матуне, чтоб та пронесла... но опять же, он и Матуня должны оказаться на дворе одновременно, а ему ещё надо кабель при себе иметь. Нет, никак такого не подгадать. Обмотать вокруг тела под рубашкой... так на обыске прощупают сразу. Сунуть бабам в мешки с крупой или картошкой, когда продукты завозят... тоже не с руки, да и подставлять никого он не хочет... Вынести, спрятать под парапетом, а в выходной занести... парапет не кладкой, а ровным бетоном, без щелей. Как ни крути, ни хрена не выкручивается. Он и думать об этом бросил. А тут...
...Гаор улыбнулся воспоминанию. Бывает же такое...
...Они уже заканчивали, да, доделывали последний энергоблок, когда пришёл сам Сторрам. Посмотрел на их работу, подождал, пока они закончат, кивнув, прочитал его записи. Они стояли перед Сторрамом и ждали его решения. Сторрам был явно доволен, и когда поднял на них глаза от заполненных бланков, его будто кто подтолкнул.
- Дозвольте попросить, хозяин, - выдохнул он, сам на себя удивляясь, куда это его несёт.
Сторрам удивлённо посмотрел на него.
- Что, Рыжий? О чём это ты?
- В гараже в рундуке телефонного кабеля кусок, дозвольте его в казарму пронести, - выпалил он, забыв от волнения вставить положенное обращение.
Сказал и застыл, готовый ко всему: от "горячих" до "ящика". Ведь не бывало такого, чтобы хозяина о чём-то просили, не слышал он про такое, ни один ни разу не обмолвился. Краем глаза он видел, с каким изумлением, даже ужасом смотрит на него, не на Сторрама, Салага. Но сказано, значит, сказано. К его изумлению, Сторрам захохотал. И хохотал долго с искренним удовольствием. Он покорно ждал.
- Зачем тебе этот кабель, Рыжий? - наконец с трудом выговорил Сторрам. - Решил телефонную связь с бабской спальней наладить? Или ещё что? - и снова залился хохотом.
Салага, на всякий случай, тихонько хихикнул. Он ждал.
Отсмеявшись Сторрам вытер выступившие на глазах слёзы и махнул рукой.
- Разрешаю, бери этот кабель и что хочешь с ним делай. - И вдруг, оборвав смех, пристально и внимательно посмотрел на него. - Я хотел дать тебе и подсобнику сигарет. Не передумаешь?
Он осторожно покачал головой.
- Приказ как закон, - и вовремя спохватился, - хозяин, обратной силы не имеет.
Сторрам кивнул.
- Да, это ты должен хорошо знать, - и повторил уже тоном приказа. - Бери этот кабель и можешь пронести его в казарму, - повернулся и ушёл.
- Спасибо, хозяин, - выдохнул он ему в спину.
- Рыжий, на хрена он тебе? - шепнул Салага.
Он промолчал, потрясённый свалившейся на него удачей.
Распоряжения Сторрама выполнялись мгновенно и неукоснительно. И он успел сбегать в гараж, там открыто залез в рундук и взял кабель, и так же открыто, свернув только для удобства в кольцо, побежал на обеденное построение. И вставая на обыск ,так и держал его в руке. И никто, ни одна сволочь надзирательская слова ему не сказала. В спальне он положил кабель на свою тумбочку и побежал умываться. И там на него вдруг набросился с руганью всегда тихий Клювач.
- Я ж тебя...!
- Ты что? - оттолкнул он Клювача, - спятил?
Но тут Клювач так его обругал, что он, не поняв и половины слов, больше догадавшись, что обвиняют его ни много, ни мало, как в палачестве, ударил Клювача уже всерьёз. Конечно, их тут же растащили, и Старший вмазал им обоим так, что за обедом он жевал с трудом, а Клювач вообще, похоже, не жуя, глотал. И они оба, и все понимали, что дело не кончено, так что вечером предстоял если не суд, то очень серьёзный разговор в умывалке...
...Гаор въехал на рабочий двор и остановил трейлер. Гархема не видно, но он и сам знает, на какой склад привезённое и кому сдавать накладные. Надзиратель прохаживается, помахивая дубинкой и не вмешиваясь в работу бригад. Вот уж кто захребетник, даже охранники худо-бедно при деле, а эти... ну и накласть ему на них на всех... Груз сдан, теперь в гараж, вот дурак вольный как свою бандуру шестиосную воткнул, не развернёшься теперь из-за него... И Гархем как из-под земли.
- Рыжий!
Гаор одним броском, не глуша мотор, выкинул себя из кабины и встал "смирно".
- Да, господин управляющий.
Хрясь! Значит, сейчас последует приказ.
- Поставишь трейлер на место и придёшь убрать эту машину.
- Да, господин управляющий.
Красный от злобы шофёр пытается что-то сказать, но с Гархемом не поспоришь. Гаор уже давно не сочувствовал свободным, получавшим выговоры и вычеты от Гархема, а тот всеми командовал, только что свободных не бил, но и злорадства у Гаора не было. У него свой мир, а у тех свой. Ему это только лишняя работа, потому что если главный механик не отпустит Махотку на трейлер, то до обеда ему со всем не управиться, а значит, неминуемо огребёт "по мягкому" или "горячих".
Но на его счастье, Махотку отпустили, и, сбросив на него трейлер, Гаор побежал обратно. Бандура была на месте, и шофёр ругался с охранником. Из-за чего? А вон оно что, охраннику теперь третий пандус не просматривается. А там кто? Чтоб не подставить ненароком, когда он эту бандуру сдвинет. Нет, чисто, можно спокойно работать.
- Рыжий!
- Да, господин.
- А ну убирай эту хреновину отсюда, а то я тебя самого живо уберу!
"Пошёл ты со своими приказами!" - забираясь в высокую кабину, Гаор мысленно подробно обрисовал, куда надо отправиться охраннику. Ключи обалдуй свободный оставил в замке, уже легче. Ну, давай, родимая, ты хоть и пустая, а сама по себе ох и увесистая. Как бронированная. Тебя по шажку надо, ласково и помалу, Плешак говорил: как девку нетронутую. Интересно, а какие они, нетронутые? У него за всю его жизнь ни одной такой не было. Всё как-то попадались уже вполне знавшие что, зачем и почём.
Охранник самодовольно курил, наблюдая, как намертво закупорившая проезд сразу на оба пандуса и к трём складам длинная серебристо-серая громадина плавно и даже изящно сдвигается на выездной пандус, одновременно разворачиваясь к воротам тупым носом, блестящим от обилия фар. Шофёр тихо бубнил, что после дикаря ему дезинфекцию в кабине делать надо, что он бы и сам всё сделал, если бы эти волосатики под колёса не лезли, но все понимали, что это так... для сотрясения воздуха.
Развернув машину на выезд, Гаор выпрыгнул из кабины и побежал в гараж. Пока ему Гархем ещё чего не придумал.
- А ты здорово! - встретил его Махотка. - Голозадый тыр-пыр и ни хрена, а ты враз в ясность привел.
- Мг, - согласился Гаор, вылезая из выездного комбеза и вешая его рядом с шофёрской курткой, - масло проверил?
- А то! - гордо ответил Махотка.