Страница 122 из 359
- Сюда марш! Стой! Та-ак, вот это кто! Ты чего шляешься, образина?!
Гаор открыл рот для приготовленной фразы, что покурить вышел, но его ответа ждать не стали, а сразу залепили ему по морде так, что он, сигарета и шапка полетели в разные стороны. "На гауптвахте что ли служил сволочуга? - успел подуматьГаор.- там бить умеют". Хреново, но если этим обойдётся...
Не обошлось. Охраннику было скучно.
- Встать! Смирно! Напра-во! Кру-гом! Бего-ом марш! Ложись!
"Котильон"? Хрен с ним, не впервой, переживём.
- На спину! Руки за голову, ноги раздвинь! Шире!
Это уже хуже. Точно, на "губе" охранником был, там такие штуки любят.
Охранник подошёл и наступил ботинком ему на горло, не придавливая, а придерживая, наклонился и расстегнул на нём куртку, обшарил карманы и достал пачку сигарет и зажигалку.
- Курить - здоровью вредить, понял, волосатик?
Тон был совсем свойский, и Гаор решил рискнуть.
- Зажигалку оставь.
- Ишь ты? - удивился охранник. - Да ты никак забыл, кто таков теперь есть. Мало тебя пороли. Ну... - охранник, по-прежнему придерживая его шею ботинком, подбросил и поймал зажигалку, - ну да, ладно, Новый год сегодня. Раз ты так "горячих" не хочешь... Ладно, - охранник снова наклонился и вложил ему зажигалку обратно в нагрудный карман рубашки, а сигареты убрал к себе. - Давай-ка вспомним время золотое, юность армейскую, как новобранцами были. Только с поправочками, - убрал ногу и отошёл. - Встать!
Как были новобранцами, значит, гонять по-строевому, а поправочки какие? Это ему разъяснили следующей командой.
- Раздевайся!
Так, снова по "губешному", там тоже босиком и в одних подштанниках гоняли.
- Всё снимай, волосатик, сейчас тебе жарко станет.
Бегом, кругом, строевым, церемониальным, отжимания на кулаках, ползком, встать, лечь, приседания, снова бегом, лечь, встать...
- Эх, - вполне искренне пожалел охранник, - под полную выкладку тебя нельзя, не положено вам оружие, а то бы... Не согрелся ещё? Бего-ом!
Главное, тут не думать, тогда не ошибёшься. "А оружие... это бы конечно, хорошо, и я бы с тобой штыковым боем занялся с полным моим удовольствием, но...",- думал на бегу Гаор. Холодный воздух обжигает разгорячённое тело, но это лучше стойки на выдержку, становится тяжело дышать, а охранник только во вкус вошёл... Вот сволочь неугомонная. На гауптвахте так гоняли по несколько периодов, но оставляли хотя бы подштанники, а не совсем нагишом, и дело было не в декабре и на снегу, и гоняли покамерно, а там всегда на кого-то сволочь отвлечётся, и хоть дыхание переведёшь, а тут...
- По-пластунски! Марш!
Вот это хреново, голым телом по заснеженному бетону тяжело, а сволочь заходит, чтоб как положено по ногам и между ног врезать, подбодрить и скорости добавить. Вот сволочь, как бьёт умело. Как ни крепился, а здесь закричал.
- Ага, - удовлетворённо кивнул охранник, - подал голос всё-таки, ну давай бегом теперь. Марш!
Гаор старался держаться, но чувствовал, что надолго его не хватит, и если сейчас удар придётся по голове, то вырубится. Опять отжимания, и ударом приклада между лопаток его заставляют плотнее прижиматься к бетону, а ударом уже ногой снизу по животу выпрямиться на полную высоту. Мокрые от пота волосы смерзаются сосульками, вот сволочь, и плюнуть на всё и пойти выпить, что ли сволочи не хочется, раздухарился "губешник"...
- Эй, - прозвучало вдруг от двери, - тебе заняться, что ли, больше нечем?
Та-ак, вторая сволочь выползла, сменятся или пить пойдут?
- Ладно, - с явным сожалением в голосе сказал охранник, - погонял бы ещё, да выпить охота. Стой, смирно! - и напарнику: - А есть что? Или вы всё выжрали?
Второй охранник рассмеялся.
- Найдём. Гони вниз эту падаль, праздник ведь, а ты всё на работе.
- Эт-то ты правильно, - согласился охранник. - Так, волосатик. Подобрал своё шмотьё . Живо! Бего-ом марш!
Одеться Гаору так и не дали. Бегом прогнали по двору, пинком вбросили в холл, вниз по лестнице, и последним самым сильным ударом втолкнули в коридор так, что он не удержался на ногах и упал. Сзади лязгнула запором дверь.
Гаор встал на четвереньки и потряс головой, приходя в себя. В коридоре было восхитительно тепло. Свет горел по-ночному, в спальнях темно, и решётки не задвинуты. Совсем хорошо. Надо же, кажется, и впрямь обошлось. Теперь одежду на место и быстро в душ, прогреться. А то воспаление лёгких подхватить сейчас ничего не стоит.
Он встал, сгрёб одежду и ботинки в охапку и вошёл в ещё более тёплую, наполненную живыми запахами и звуками спальню. Кто спит один, кто не один, кто не спит совсем... его какое дело? Он быстро разложил и развесил одежду, взял мыло, мочалку и полотенце и побежал в душевую. Там было пусто, но в воздухе ещё держался остаток тёплого пара, значит, опять баньку делали. Гаор прошёл в угол, быстро вывернул настенные краны с кипятком на полную мощность - достоинства горячего водяного пара он уже давно оценил, как и прелесть мытья в шайке и взаимного натирания спин, вполне заменявшего массаж, - и сделал себе горячий душ. Ох, и хорошо-о!!
Чья-то рука за волосы выдернула его из душа. Гаор как раз мыл голову, лицо у него было залито мыльной пеной, и он вслепую попытался отбиться, но тут же схлопотал оплеуху, по которой узнал напавшего.
- Старший? Ты чего?
- Битому неймётся, - констатирующим тоном сказал рядом Ворон. - Задница давно целая? Или по "ящику" затосковал?
Гаор кое-как мокрыми ладонями протёр лицо и открыл глаза. Так и есть. Старший и Ворон, в одних подштанниках оба.
- Да вы что, мужики?
- Ты где был? - спросил Старший.
Но прежде чем Гаор открыл рот, Ворон ядовито сказал такое, что Гаор кинулся на него.
- Не видишь? Охрану развлекал.
Ударить Ворона ему не дал Старший, неожиданно ловко сбив его с ног на мокрый и ставший вдруг очень скользким пол. Он попытался вскочить, и был сбит вторично. Третьей попытки он предпринимать не стал.
- Очунелся? - сурово спросил Старший. - Куда тебя носило?
- Что ты голым вернулся, - продолжил Ворон, - а охрана ржёт там в своё удовольствие. Чем это ты их так порадовал?
Гаор понял, что или он рассказывает всю правду или остаётся в подозрении в совершении поступков, за которые и в училище, и в армии, а про "губу" и говорить нечего, кровью умыться - самое малое.
- Я к ёлке ходил, - стал он объяснять, предусмотрительно сидя на полу, чтобы не схлопотать от Старшего ещё раз, - ну а на обратном пути меня охранник заловил и гонял голым по-строевому. Вот и всё.
Старший недоумённо посмотрел на Ворона.
- Ворон, ты хоть чо понимашь?
Ворон задумчиво кивнул и сказал.
- Дурак ты, Рыжий, видал дураков, сам... бывает... но до такого. Зачем тебе ёлка понадобилась?
Гаор решил, что может встать. Удара не последовало, и он выпрямился.
- Ну... понимаешь, Старший, обычай такой есть. Если в новогоднюю ночь под ёлкой посидеть и загадать, загаданное исполнится.
- И ты в это веришь? - вполне искренне удивился Ворон и даже руками развёл. - Это ты и охране так сказал? Тогда понятно, чего они до сих пор ржут.
- Нет, - улыбнулся Гаор, - меня уже у самых дверей прищучили. Ну, я и прикинулся, что покурить вышел.
- И поверили? - недоверчиво спросил Старший.
- Он один был, - Гаор пожал плечами, - поверил не поверил... Сигареты отобрал, всю пачку, заставил раздеться и гонял меня по-строевому, ну там бегом, ползком и ещё по всякому. А потом его другие пить позвали, и меня вниз вбили. Всё, мужики, честно, ни хрена больше не было.
Старший вопросительно посмотрел на Ворона.
- Чо скажешь?
- Здорово они перепились, если так обошлось, - задумчиво сказал Ворон. - За "горячими" велено прийти?