Страница 71 из 79
— Мы вас дразнили, а вы злились. Как сейчас вижу: добежали до дороги, обернулись и показали нам язык. Никогда не забуду.
— Лучше бы вы помнили что-нибудь более приятное.
— Да, еще помню мисс Карлион на балу. Такая величественная в своем красном бархатном платье. А ночь в лесу?.. Видите, Керенза, я все помню. Меллиора привела вас на бал обманом. — Он улыбнулся. — Тот вечер для меня был особенным. Прежде я всегда скучал на балах… В Австралии я постоянно вспоминал и смеялся над тем, как Меллиора раздобыла для вас приглашение…
— Мы всегда были как сестры.
— Я этому очень рад. — Он опустил глаза и уставился в свой бокал. Мне не терпелось узнать, что я свободна. Ведь когда Ким поймет, что я свободна, он признается мне в любви.
Ким с удовольствием вспоминал прошлое. Он просил рассказать о том дне, когда я стояла на платформе для наемных работников на ярмарке в Трелинкете, как Меллиора проходила мимо и наняла меня. Потом я поведала, как, к нашему несчастью, умер преподобный Чарльз Мартин и мы оказались без гроша.
— Мы с Меллиорой не могли расстаться, поэтому я стала камеристкой Джудит, а Меллиора — компаньонкой старой леди.
— Бедная Меллиора!
— Нам обеим жилось несладко.
— Но вы ведь всегда умели постоять за себя.
Мы вместе рассмеялись. Пришел его черед рассказывать. Он говорил о своей одинокой жизни в Довер-Хаус. Он очень любил отца. Но тот почти все время был в море, и Ким оставался на попечении слуг.
— Я никогда не чувствовал себя по-настоящему дома, Керенза.
— А вам хотелось иметь свой дом…
— Я не понимал, но мне действительно хотелось этого. Слуги были ко мне добры… Но это совсем другое. Я часто бывал в Эббасе. Меня очаровало это место. Я знаю, что у вас особое отношение к этому дому, потому что и сам чувствовал то же самое. Есть в нем нечто такое… Может, нас вдохновляют и интригуют легенды, связанные со старинными особняками? Я часто говорил себе, что когда вырасту и сколочу состояние, то буду жить в таком же доме, как Эббас. И мне хотелось иметь скорее не сам дом, а то, что с ним связано. Мне страстно хотелось иметь большую семью. Я одинокий человек, Керенза. И всегда был одиноким. Но мечтал о большой семье… которая росла бы во все стороны.
— Вы имеете в виду, что хотите жениться и иметь детей… быть патриархом, жить в окружении своих внуков и правнуков?
Я улыбнулась. Разве это не отражение моей собственной мечты? Разве не видела я себя престарелой знатной дамой из Эббаса? Теперь я представила, как мы вместе с Кимом будем постепенно стареть. Безмятежные и счастливые, мы будем смотреть, как играют наши внуки. И вместо того чтобы смотреть вперед, я буду оглядываться назад, в прошлое… на жизнь, которая подарила мне все, о чем я просила Бога.
— Неплохая идея, — немного застенчиво произнес Ким.
Потом он рассказывал, как одиноко ему было на овечьих пастбищах, как хотелось иметь свой дом.
— А дом для меня, Керенза, означал Эббас… и тех людей, которых я знал раньше.
Я поняла. И сказала себе, что наши мечты совпадают. Наш разговор прервался, когда перед домом появились Карлион и Меллиора. Они шли по лужайке к дому, и мальчик, громко смеясь, что-то кричал ей. Мы подошли к окну и стали наблюдать за ними. На губах Кима появилась улыбка, и я подумала, что он завидует, что у меня такой сын.
Днем позже Ким снова приехал в Довер-Хаус. Я сразу заметила потрясенное выражение на его лице. Когда он вошел, я уже поджидала его в холле.
— Керенза! — Он бросился ко мне, взял за руки и посмотрел на меня долгим взглядом.
— Да, Ким?
— У меня плохие новости. Идемте, сядем в гостиной.
— Говорите скорее. Я смогу пережить все, что угодно.
— Где Меллиора?
— Не имеет значения. Говорите скорее!
— Керенза… — Он обнял меня, и я прильнула к нему, изображая слабую женщину, готовую опереться на сильного мужчину. Как мило он заботился обо мне!
— Ким, вы меня пугаете. Это связано с шахтой? Она ни на что не годится?
Ким покачал головой.
— Керенза, вы будете потрясены…
— Я должна знать, Ким. Неужели вы не понимаете?
Он схватил меня за руки и крепко сжал их.
— Они кое-что нашли там, в шахте. Они обнаружили…
Я подняла на него глаза, пытаясь разглядеть за волнением следы триумфа. Но видела только заботу и беспокойство обо мне.
— Джонни, — продолжал он, — они нашли Джонни.
Я опустила глаза. Тихо вскрикнула. Ким подвел меня к диванчику и сел рядом, бережно поддерживая, Я прислонилась к нему. Мне хотелось закричать от радости: «Я свободна!»
Еще никогда в Сент-Ларнстоне не было таких волнений и смятения. Тела Джонни и Хетти Пенгастер были найдены в шахте; все сразу припомнили слухи, что недавно девушку видели в Плимуте и в окрестностях Сент-Ларнстона. Люди говорили, что когда-то Джонни ухаживал за Хетти и что он часто ездил в Плимут. Более чем вероятно и естественно, что он поселил ее в Плимуте, чтобы убрать с дороги после своей женитьбы.
Все объяснялось достаточно просто. Сол Канди что-то заподозрил, устроил засаду и застал Хетти и Джонни вместе. А потом отомстил. Сол, который всегда ратовал за справедливость, и на сей раз надумал вершить суд своими руками. Зная, что в шахте нет олова — ведь именно он спускался в шахту проверить это, — Сол решил, что будет безопасно сбросить тела своих жертв вниз.
Тело Хетти смогли опознать только по медальону, который, как подтвердили Пенгастеры, именно Сол Канди подарил девушке. Тело Джонни было в лучшем состоянии — и это какое-то время смущало дознавателей. Но потом появилась версия, что при падении тело Джонни могло обрушить часть земли, которой и завалило его. Все приняли эту версию, что послужило объяснением, почему тела убитых по-разному сохранились.
Расследование продолжалось. Полиция хотела допросить Сола Канди. Они поехали в Сент-Агнесс, но не смогли обнаружить никаких следов. Полицейские пришли к выводу, что Сол покинул страну, уехав в неизвестном направлении. Это еще более усилило подозрения, и история, обрывки которой рассказывали жители деревни, была собрана воедино и признана правдивой.
Пока продолжались поиски Сола Канди, я была крайне встревожена, но со временем успокоилась, поскольку с каждым днем все больше убеждалась в том, что его никогда не найдут и никто не узнает правды. И хотя мы с бабушкой могли строить более точные догадки, даже нам не дано было знать, действительно ли Джонни убил Хетти. Что касается меня, то я полагала, что Джонни был повинен в ее гибели косвенно, но не могла с уверенностью сказать, столкнул ли он ее вниз. Однако мы с бабушкой не сомневались в том, что Сол Канди, обнаружив в шахте останки Хетти, убил Джонни. Его побег из деревни красноречиво свидетельствовал об этом. Но тайна была надежно скрыта. Моего Карлиона никогда не назовут сыном убийцы.
К слову, в шахте на самом деле не было достаточно олова, чтобы начать промышленную разработку. Но шахта дала мне то, чего я хотела. Она доказала, что я — вдова и теперь вольна выйти замуж за человека, которого люблю.
В тот день, когда бабушка услышала эту новость, она как-то сразу ослабела. Словно выполнила свою работу, увидела результаты, удовлетворившие ее, и приготовилась со спокойной душой отойти в мир иной.
Меня охватила неописуемая печаль, потому что любая радость, любое счастье было неполным при мысли о том, что я потеряю бабушку. Последние ее дни я провела рядом с ней. Эсси искренне радовалась моему присутствию, да и Джо был доволен, что я часто приезжаю к ним. Карлион не отходил от | своего дяди ни на шаг. Я не хотела, чтобы он сидел в комнате больной, и мальчик все время проводил с Джо.
Я вспоминаю последний вечер в жизни бабушки.
Я сидела у ее кровати, по моим щекам катились слезы — и это у меня, человека, который плакал только от гнева!
— Не печалься, моя дорогая внучка, — говорила бабушка. — Не оплакивай меня, когда я умру. Уж лучше бы ты меня совсем забыла, чем печалилась при воспоминании обо мне.