Страница 7 из 15
Более или менее осознанно Эйч Пи стал двигаться на север. Сделал остановку в Индии, потратил несколько недель, покуривая травку на плантациях в Гоа, и наконец оказался здесь, на самом краю света. Fucking Neverland![22]
Дубай — отлишное место, оно вам ошень понрависса, мой дрюг! Mais bien sur![23]
Заметка на память — никогда не следовать советам французских стиляг, сколько бы они ни угощали тебя марихуаной…
Всей этой ерундой он уже сыт по горло после того, как перебрал все туристические развлекухи в Восточном полушарии, к тому же вся эта «сказочная» страна оказалась столь же настоящей, как и имя в его последнем паспорте. Размалеванный фасад, бездушная пустота без всякой связи со своей историей — или реальной жизнью…
Его новый приятель Венсан обещал его встретить, но пока не проявился. Видимо, француз и его компания остались в тумане на пляже в Гоа, в то время как он сам болтался на этом искусственном острове, как перекати-поле в VIP-исполнении. Для полноты картины не хватало только вымышленного друга.
Интересно, производит ли Армани мячи для волейбола?
Все это трижды проклятое место могло бы поспорить с Вегасом за титул чемпиона по безвкусице в супертяжелом весе.
Несколько дней назад Эйч Пи услышал, как какая-то обгоревшая на солнце семья с двумя маленькими детьми за несколько столиков от него разговаривает между собой по-шведски, и чуть было не заплакал над своей тарелкой с завтраком. Прошло несколько минут, прежде чем он понял, в чем дело.
Проклятье, как хочется домой!
Он так соскучился по Швеции, Стокгольму, району Сёдер; по сестре, по Манге и Лосю, по хоровой музыке в Скансене, по стокгольмскому метро и всему остальному…
Но, наверное, более всего — по самому себе.
Хотя у него было все, о чем мечтает среднестатистический швед: деньги, свобода, минимум ответственности, — он желал лишь одного — того, что оставалось недостижимым. Снова стать Эйч Пи. Уточнение: новым Эйч Пи, который лучше старого, в своей собственной тихой заводи.
Мысль о том, что он обречен скитаться, как сомнамбула, по всем туристическим точкам Азии, пока сам не забудет, как его зовут, вызывала у него серьезную депрессию.
Да и сам Кейн из «Легенды кун-фу» в конечном итоге не выдержал жизни вечного странника и закончил свою жизнь в шкафу отеля с веревкой от жалюзи в качестве прощального галстука.
And who can blame him?[24]
Ему требовалось что-то — хоть что-нибудь, чтобы вспомнить, кто он такой, снова почувствовать, что он живет полноценной жизнью.
Правительственный самолет приземлился в маленьком аэропорту Эль-Фашер точно по графику, и два реактивных мотора гнали в сторону встречающих машин плотные облака пыли.
Помимо ее группы министра встречал местный представитель ООН, и она успела перекинуться парой слов с их охраной.
Открылась дверь самолета, выглянул Мальмен. Ребекка подала ему знак, что все готово, он кивнул в ответ.
Спускаясь по трапу, министр международного сотрудничества улыбнулась Ребекке, узнав ее.
— Добро пожаловать в… — начала Нурмен, но между ней и министром уже втиснулся Глад.
— Добро пожаловать в Африку, госпожа министр, надеюсь, полет прошел хорошо? Позвольте отрекомендовать вам местного представителя ООН — мистер Мун, а это его заместитель — миссис Авага. Как вам известно, госпожа министр, наша первая остановка — лагерь беженцев Дали, где мы встречаемся с министром внутренних дел Судана и губернатором Дарфура. Далее мы отправимся в детский дом в Кагуро…
Ребекка отступила на пару шагов назад, придерживая дверь машины для министра — та послушно заняла свое место. Глад обошел машину и остановился в ожидании, но Ребекка проигнорировала его. Ее задача — охранять министра, Глад как-нибудь справится сам. Старый пень наверняка в состоянии самостоятельно открыть дверцу машины.
Пару минут спустя все загрузились по машинам. Министр и Глад — в первой машине позади бронетранспортера, вместе с ней и Каролиной Модин. Эсбьёрнссон, Мальмен и Йоранссон — вплотную позади них в «Ленд Крузере», остальные сопровождающие лица — в третьей машине, за рулем которой сидел местный шофер. Затем три машины ООН и еще один армейский автомобиль суданской армии. Всё по плану.
В кармане у Ребекки запищал телефон.
Они направлялись в лагерь беженцев, вокруг унылой гравиевой дороги простиралась пустынная саванна, так что она сочла возможным быстро проверить входящие сообщения. Удивительно, что здесь, в такой глуши, работала связь, впрочем, операторы связи наверняка воспринимали Африку как золотую жилу.
«Береги себя, Ребекка, мы увидимся, когда ты вернешься домой?»
Улыбнувшись, она обернулась назад. Глад и министр на заднем сиденье были погружены в дискуссию, за которой она несколько минут назад перестала следить.
Через заднее стекло Ребекка различала машины эскорта и темные силуэты пассажиров. На таком расстоянии понять, кто есть кто, не представлялось возможным.
«Посмотрим…» — написала она им, нажав на «отправить», отметила, как Модин покосилась на нее.
— Из дома, — коротко пояснила она. Та что-то пробормотала в ответ.
Ребекка проверила время и сказала в микрофон рации, расположенный на запястье:
— Осталось десять минут.
В ответ в ее наушнике раздался двойной щелчок в знак того, что Мальмен понял ее слова и что ему нечего добавить.
Отлично!
Однако ей не требовалось его одобрение. Пора привыкать к мысли, что это ее команда, ее «четыре плюс один».
Толпа народа видна была издалека.
Бронетранспортер, пыливший впереди, только что отъехал в сторону, водитель махнул им рукой, чтобы они продолжали движение, однако в отличие от ситуации накануне сейчас последний участок пути до зданий был перекрыт.
— Похоже, дальше нам не проехать, — проговорила Ребекка, и Каролина Модин кивнула.
— План меняется, — произнесла Ребекка в микрофон на запястье. — Дорога заблокирована, так что нам придется пройти последний отрезок пешком. Эсбьёрнссон и Модин, вы остаетесь у машин до получения следующего приказа, прием.
— Ты не думаешь, что мы все понадобимся? Там впереди картина невеселая, прием.
Голос Мальмена по рации звучал сухо и жестко, и Ребекка отметила, как Модин почти незаметно подняла голову, ожидая ее ответа.
Нурмен глубоко вздохнула. Четыре плюс один или четверо против одного? Все зависит сейчас от того, как она ответит.
Мальмен — опытный охранник, и в его словах, вне всяких сомнений, содержалась доля истины, но, если она сейчас уступит, все поймут, кто на самом деле управляет группой.
С другой стороны, если Ребекка отбреет его слишком сурово, может возникнуть впечатление, что она опасается его и в принципе не намерена принимать во внимание его мнение, даже когда оно исключительно разумно. Такая линия поведения начальника не просто никуда не годится — она ставит под удар безопасность группы.
Поднеся левую руку к губам, Ребекка еще раз глубоко вздохнула и нажала на кнопку talk.
— Понимаю ход твоих мыслей, Мальмен, однако в данный момент мне представляется важным, чтобы мы были готовы отъехать в любой момент. Эсбьёрнссон и Модин, вы остаетесь до получения дальнейших распоряжений. Я сделаю новую оценку ситуации перед высадкой. Конец связи.
Два последних слова эффективно прекратили возможные дальнейшие дискуссии. Ребекка покосилась на Модин, но та сидела неподвижно с застывшим лицом.
Они выехали на крошечную площадку для разворота, и Ребекка приоткрыла дверь машины.
Первый круг прошел удачно, однако у нее почему-то возникло ощущение, что игра только началась.
Глава 03. Foreplay[25]
Форум столпов общества
22
Гребаная страна Нетинебудет! (англ.)
23
Сейчас, дождался! (фр.)
24
И кто обвинит его в этом? (англ.)
25
Прелюдия (англ.).