Страница 9 из 16
– Что-то не верится!
– Так! Кто здесь сказку рассказывает, ты или я? Или соскучилась по еще одной порции щекотки?
– Нет-нет, продолжай!
Быстро представив как щекотливые мурашки разбегаются по ее телу, девочка на всякий случай прикрыла руками живот, а отец, понимая, что теперь у него есть козырь в рукаве – незаконченная история, – схватил пиалу с отваром со стола.
– Всему свое время, малышка. И сейчас как раз пришло время ароматного…
– Ага, вонючего…
– Вкуснейшего…
– Отвратительнейшего…
– Полезного!
– Но, зато, невкусного!
– Отвара!
– А обязательно делать это сейчас? На самом интересном месте? – Малышка аж подскочила от возмущения, высунув из-под одеяла тонкие ножки, облаченные в розовые выцветшие рифлёные колготки и пару серых шерстяных носков.
– Ну, ты же хочешь услышать продолжение?
Отец присел рядом, протянул дочке горячую пиалу, завернутую в полотенце, и девочка молча отпивала из нее по малюсенькому глоточку, морщась так, словно отвар был самой невкусной жидкостью во Вселенной.
– Ну, продолжай, пап! Я же уже пью!
Мужчина рассмеялся:
– Хорошо, хорошо. Так вот, «хрясь!» пастуху тоже особо не помог. Наоборот, теперь жена на него пальцем показывала и еще больше смеялась. Тогда он пошел на крайние меры и попытался заткнуть ее рот своей рукой! А жена, как ошалелая, словно ею шайтан управлял, взяла да и укусила его! Эх, знала бы ты, какие слова посыпались из его рта…
– Какие слова? – полюбопытствовала девочка.
– Хм, – мужчина запнулся на долю секунды. – Не самые хорошие.
– Это что-то из той серии, когда тебе баран на ногу наступает?
– А ты откуда знаешь, что я говорю, когда баран на ногу наступает? – не стал скрывать своего удивления отец.
– Дядя Хасан рассказывал…
– Ох, я этому дяде Хасану на кое-что другое наступлю! Пусть только вернется! Нет, на самом деле, пастух громко закричал имя своей жены!
– А как ее звали?
– Ммм, как тебе – Фердуля?
Девочка рассмеялась так, что ее заразительный гогот расслышали даже снаружи.
– Пап! Ты же только сейчас это придумал! Нет такого имени!
– Ну, потому что я не знаю! Твой дядя же не все мне рассказывает!
– Хорошо, пап. Давай дальше. Мне все равно нравится.
– В общем, сам того не понимая, пастух с крика неожиданно переключился на смех. Так смешно ему стало, что жена его укусила. И только в тот момент он понял, почему жена смеялась – это злой Шурале с ними забавлялся! В общем, – как только отец увидел, что девочка допила отвар, он быстро подвел сказку к концу, – так и стояли они друг напротив друга и смеялись, пока оба не лопнули. А смех их до сих пор можно услышать, если в лесу гулять…
В этот момент в юрте раздался громкий гогот, от которого вздрогнули оба – и отец, и девочка. Знакомое лицо улыбчивого гаскарца без особой застенчивости маячило в проходе.
– Тагир, ты все сказки травишь? Тебя Мансур зовет, – гаскарец посмотрел на девочку и улыбнулся ей. – Привет, Камилюш. И что же ты такого сделала, что отец тебя так мучает?
– Выпила лекарство, – девочка кратко улыбнулась и внезапно снова зашлась в кашле.
Мужчина подскочил к дочери и бросил колкую фразу в сторону гаскарца:
– Тебя просили лезть? Подожди снаружи, я сейчас выйду!
Отец достал из кармана платок и дал его девочке. Та прикрыла рот и, прокашлявшись, снова вернула его отцу. Тагир был обеспокоен тем, что увидел – капли крови уже впитались в серую ткань.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, только в груди…
Девочку охватил второй приступ. Ее лицо скривилось в ужасе – она практически не могла дышать. Еще через секунду хрупкое тело обмякло, скатилось по матрасам и рухнуло на пол.
– Камиля! Камиля! – Мужчина схватил дочь на руки и выбежал из юрты!
К вечеру станция практически опустела, поэтому он без лишних препятствий добежал до шатра лекаря, не обращая внимания на гаскарца, бегущего за ним.
Железные кастрюли с грохотом разлетелись по шатру лекаря, когда в него вбежал Тагир:
– Ильдар! Опять! Началось!
Раскосый мужчина сначала прищурился, а затем как ошпаренный взлетел со своего спального места. Он надел очки, висевшие на его шее, и тут же бросился к полкам с огромным количеством колбочек и стеклянных баночек. Достав одну из них с самой верхней полки, он высыпал на руку несколько черных шариков и подбежал к Тагиру, державшему на руках обмякшую девочку.
– Клади ее на кушетку!
Мужчина сделал, как ему велели, а лекарь приложил черные шарики к ноздрям девочки. Глаза заслезились у всех четверых – резкий запах того, что наготовил Ильдар, мог привести в чувства даже мертвого, поэтому гаскарец, еще какое-то время проявлявший интерес к случившемуся, исчез из шатра лекаря.
Камиля захрипела. Ее глаза открылись, и очередной приступ кашля вырвался на свободу из ее легких, разбрызгивая капли крови на одежду. Впрочем, скоро девочка успокоилась, вдыхая воздух настолько, насколько это было возможно. Ильдар побежал к столу, налил из чайника отвара и поднес малышке. Та сделала несколько глотков и затем полностью расслабилась. Лекарь выдохнул и поправил очки.
– Успели…
– Ильдар, что мне делать? Так же не будет продолжаться вечно? Однажды твои шарики закончатся, а с ними закончится и моя жизнь!
Тагир не хотел даже думать о том, что может произойти с его дочерью, поэтому всячески избегал всего дурного в своих выражениях.
– Увы, Тагир, без особых медикаментов я ничего с этим поделать не могу.
– И ты так спокойно об этом говоришь? Должно же быть другое средство! Почему никто ничего до сих пор не придумал?!
– Тагир, я даже не знаю, с чем это связано! Несколько лет назад я и представить себе не мог подобных приступов. Да, кто-то кашлял, кого-то с головой накрывало жаром. Но с каждым годом эта болезнь стала проявляться все чаще и чаще!
– И сколько Камиля еще сможет продержаться?
– Последний раз с таким кашлем человек прожил несколько месяцев, и ты сам знаешь, кто это был. Но, в отличие от твоей жены, твоя дочь еще совсем мала, и я не могу сказать, как долго ее организм будет бороться с болезнью. Месяц, два? Я не знаю!
– Проклятье! – Тагир попытался успокоиться и замкнуть всю злость, обращенную к этой болезни, в себе. – Ладно, спасибо, Ильдар. Я знаю, ты делаешь все, что можешь.
Он подошел к столу, бросил в остывшую воду кристалл меда и выпил ее.
– Присмотри за ней, пожалуйста. Я сейчас вернусь.
Она постоянно что-то напевала и насвистывала, а затем вдруг произнесла:
– Джинны играют с тобой, улым…
Фраза пробилась в сознание Тимура, который вот уже около получаса сидел на той самой скамье, на которой все это время сидела и старая бабушка. Погруженный в свои мысли, он и не помнил толком, почему пришел и сел именно сюда, когда вполне мог остаться наедине с самим собой в своей юрте.
– Нэрсэ, эби?[16]
– Когда их слишком много спрашиваешь о чем-то, они начинают выдумывать и делают это, чтобы обмануть тебя! Айе-Айе.
– Кто хочет меня обмануть?
– Джинны, улым, джинны.
В ее широко раскрытых глазах блеснуло что-то загадочное.
– По сравнению с джиннами мы всего лишь крохотные муравьи. И, по большому счету, многим из нас наплевать на джиннов, так же, как и муравьям наплевать на людей. Но представь, что ты отбился от стаи, заблудился, потерялся в жизни. И, вместо того, чтобы копошиться в своем муравейнике, тебе приходится искать.
– Что искать? – спросил Тимур.
– Новый дом, новых друзей, новую истину – у каждого муравья свои заботы. Теперь, представь, что он ползет по бескрайнему полю, а куда ползет – не знает. И тогда он обращается к тебе за помощью. Для муравья ты с твоими возможностями подобен богу, хотя таковым и не являешься. Ты можешь сказать ему, где находится муравейник, или указать на сад, где полно нектара, ты можешь поднять его на руку, и это покажется ему чудом. А еще ты можешь раздавить его ногой. От чего зависит этот выбор?
16
Что, бабушка? (тат.)