Негатор

Пока что можно констатировать, что те, кто это сотворил, мне не нравятся. Со мной они поступят точно так же без размышлений. Что ж, постараюсь не подставиться.

Пока вывод: по всем признакам зона безопасна. Сколько я тут нахожусь – нигде ни единого движения. Засада, конечно, тоже не предусматривает движения. Но она должна быть правдоподобной. Что подумает двуногая дичь, увидя полную неподвижность и не услышав ни звука из деревни? Да то и подумает: засада. Или, самое меньшее, что это место надо обойти стороной по причине крайней его подозрительности. Именно это мой ведущий и сделал. Но мог это сделать и потому, что знает такие места и опасается неведомого мне оружия.

Ладно, последняя проверка. Возвращаюсь с пригорка на прежнее место. Где она, моя гусеница? Да вон же ползет, дура, в то место, где еды для нее точно нет. Жива, тварюшка.

Шаг в зону. Никаких изменений в самочувствии. Не доказательство, разумеется, но пока что видимых ухудшений во мне нет, исключая ухудшение настроения.

Подхожу к трупам. Сколько же они тут лежат? На этот вопрос ответа у меня нет. Не изучал судмедэкспертизу. Но запашок есть. Вот еще соображение: микроорганизмы, весьма возможно, тоже попали под удар. В их отсутствии разложение идет медленнее и, вероятно, по-другому. А как? Никак, вопрос не изучал.

Нет, трупы обыскивать не буду. Да и перчаток у меня нет, а заражение трупным ядом в мои планы не входит. Но вот пошарить в домах можно.

Первое, что бросается в глаза: никто до меня тут не побывал – после удара, понятно дело. Вывод: в глазах местных риск от такого предприятия намного превышает возможные прибытки.

Окошки маленькие, в них слюда. Видимость не из важных, но сойдет.

Что ж, начинаем мародерить. Первое, что нужно – емкость для вещей, торба, сума, котомка. Лучше, конечно, рюкзак, но нутром чувствую, что этот мир для такового еще не дорос. А вот искомое, сделанное из кожи грубоватой выделки, зато с ремнем такой длины, что можно носить через плечо. Берем.

Продолжим. Вот на лавке стоит подобие тыквы-калебаса. Точно, в ней хранили воду, даже пробка есть. Берем. Пока все находки буду ставить на стол, а там наверняка придется что-то отсеять – не за ненадобностью, а потому, что много не утащу.

Рядом с другой лавкой лежит, вероятно, владелец дома. Одежда добротная, похоже, что не домотканая. На поясе нож, вот он мне и нужен. Ножны не возьму, от них, поди, разит. Посмотрим, что за нож.

Клинок, похоже, не для колбасы – на нем канавка. Боевой нож или, по крайней мере, охотничий. Оплетка рукояти – кожаная. Драгоценных камней в рукояти, к сожалению, нет; впрочем, это и ожидалось. А вот качество ковки на тройку с минусом, да и заточка не лучше. Металл… ну, на глаз видно, что в нем много серы. Уж больно характерные пятнышки питтинга (точечной коррозии) идут, да цепочкой. Похоже, делался нож из болотной руды, в ней как раз серы много. Сталь не высокоуглеродистая, это точно. Видны зазубрины с задирами. Думаю, что если попытаться этот нож согнуть, он и согнется, а не сломается. Мэйд ин деревенская кузница, короче. Общий уровень этой технологии я бы охарактеризовал как средневековый.

На полу стоит шкафчик. Что там внутри: посуда, ясно дело. Тарелки глиняные, но с глазурью. Куплено у специалиста по гончарному делу. То же относится и к кувшинам, их целых три, если считать небольшой кувшинчик. А что в них? Два пустых, а вот кувшинчик – с чем-то. Масло, вот что в нем; судя по запаху – пищевое. Деревянная коробочка – для соли? Точно, для нее, и притом соли едва ли на четверть объема. Тоже понятно: соль и в моем мире была когда-то очень дорога, и здесь, похоже, то же самое. Интересно, что соль не каменная, та с розоватым оттенком, а выварная, серая, к тому же с примесями чего-то черного. Попробовать? Нет, лучше пока не буду, а опробую эту соль на кушанье. Хотя вряд ли микроорганизмы выживают в соли.

Никаких пряностей нет. Стало быть, колониальные товары деревенскому люду не по карману. Хотя, конечно, это не значит, что торговли с местной Индией нет вообще.

В отдельной открытой коробочке – кремень, кресало и трут. Вот это ценность, без вопросов. Обязательно приберу. Пусть даже я не умею с этим обращаться, но терпение и научный подход должны помочь в разжигании пламени из искры.

Свечка. Только одна, да и та короткая. Попробуем ногтем: восковая. Ну да, это ценность. Сохранить обязательно. И керамический подсвечник. Наверное, его лучше не брать: уж больно тяжел. А это что за конструкция? Это светец, в него вставляли лучинку и получали осветительный прибор – недолговечный, конечно. Нужный предмет, на стол его. Клубок ниток, явно тутошнего производства. На стол, хотя в данный момент нитки не нужны. А вот иголки я не нашел.

Ложки – деревянные, понятно. Вилок, конечно, нет. Еще ножичек лежит отдельно на столе, этот явно для поделок: лезвие длиной едва ли с десяток сантиметров, клинок тонкий, заточка… посредственная, но точно лучше, чем у первого ножа.

Кожаный кошелек. Вот это интересно. С полтора десятка медных денежек и одна серебряная. Чеканка очень грубая, но так и должно быть. Общая сумма не впечатляет, но поскольку я не имею понятия об уровне местных цен – отложим все оценки на будущее.

Что еще? Печка, она же плита. Вот это занятно. Такого в русском традиционном быте не было. Внутри топки – колосник. Этим не удивишь, это не требует высоких технологий. А вот почти классическая плита – это технический скачок. Ну-ка, посмотрим… Литье – вот что это такое, серый чугун. Значит, куплено. Держать вагранку или хотя бы ее мелкое подобие в хозяйстве – недопустимая роскошь. Отсюда следует: торговые связи не просто имеются, но и весьма налаженные, иначе промышленные изделия из металла были бы недоступно дороги. Или же здешние крестьяне сами ездили на рынок в город, где это и покупали. Тоже возможно, но лишь при условии, что на дорогах не шалят. Еще вывод: дрова недешевы, этот тип плиты сравнительно экономичен, не сравнить с русской печью. Значит, леса охраняют. Иначе деревенские их бы мигом свели.

Теперь посмотрим, что там у ребят в сундуках. Эти закрома привлекательны на вид – сделаны из строганой доски и покрыты чем-то вроде воска.

Что-то завернутое в холстину… ба, да это лук. Если здесь средневековье, то продвинутое. Лук не простой – составной; вот они, роговые вставки между слоями дерева. Берег его хозяин, и правильно делал. И небольшой, и форма хороша. Судя по ней, лук либо для леса, либо для конного боя. Надо бы найти тетивы (ну не может владелец такого лука иметь лишь одну), да стрелы разыскать неплохо. А вот в этих мешочках, должно быть, запасные тетивы – точно. Приберем. В немаленьком свертке, похоже, колчан. Вот его содержимое уже говорит о многом.

Во-первых, рукавица на левую руку из толстой кожи. Но эта кожа явно побитая. Понятное дело: тетивой посекло.

Во-вторых, сами стрелы дают информацию. Ни одного бронебойного наконечника. Одни срезни, да еще листовидных с полдесятка. Последние – для тренировок, что ли? Или на птицу? Конечно, срезень очень хорош на всякую дичь, двуногую в том числе, – но не на тех, на ком броня. Хотя бы кольчуга. Вот разве что лишить всадника лошади. Да, это можно, если здесь лошади не бронированные, а ведь было и такое там, за чертой.

Напрашивается вывод: здесь, похоже, не воюют. Ой ли? Ну нет, такой вывод отвергну сразу же. Хотя бы потому, что вся деревня в покойниках. Не воюют луками – вот это ближе к истине. А чем? Надо бы посмотреть, есть ли оружие ближнего боя.

Вот топор, на вид не особо боевой: больно уж напоминает топор канадских лесорубов. Впрочем, в хороших руках всякий топор – оружие. Ко мне, понятно, не относится: фехтование на топорах не изучали-с. Серп на длинной рукояти, даже древке – сельхозинвентарь, конечно, но в умелых руках… смотри выше. А вот предмет откровенно интересный: пастушеский посох. Он уж точно двойного назначения, что и понятно: каковы бы ни были местные аналоги волков, пастух обязан иметь что-то, чтобы от них отбиться. Даже если здесь нет злостных нарушителей шестой и восьмой заповедей.