Страница 33 из 59
Однако; причинив сравнительно мало потерь, немецкие мины свою задачу выполнили в полной мере, значительно задержав продвижение союзников. Еще раз подтвердился тезис о том, что сами по себе мины могут очень немногое, но их значимость резко возрастает, если минные поля прикрываются огнем артиллерии и стрелкового оружия. А поскольку пехоты и артиллерии у немцев на Атлантическом валу было очень мало, то мины, единственная надежда Роммеля, сами по себе остановить противника не могли.
Опасения союзников относительно минной опасности при подготовке вторжения вызвали значительный рост численности инженерных частей. Четверть всех американских войск, высадившихся в Нормандии, составляли инженерные части. Столь необычное соотношение численности родов войск помогло союзникам во время боев в Северо-Западной Европе двигаться довольно быстро и безопасно.
Немецкая эрзац-мина конца войны в консервной банке
Однако в это же время немцы практически прекратили производство металлических мин и перешли к производству их из различных заменяющих материалов: дерева, стекла, стекла, керамики, бетона, пластмассы, бумаги и даже из отходов других производств, например, из древесных опилок, смешанных с каменноугольной смолой.
Разумеется, такой переход был вызван острым дефицитом металла и производственных мощностей, а отнюдь не соображениями затруднения обнаружения мин, но проблема нехватки металла обернулась выгодной для немцев стороной.
Немецкие эрзац-мины конца войны (сверху вниз): керамическая, бескорпусная, бумажная
Как союзники, так и Красная Армия стали после этого терять на немецких минах больше личного состава и танков, чем раньше, а проблема поиска мин и проделывания проходов обострилась.
Так, американский 246-й инженерно-боевой батальон в один из дней наступления в Рурской области натолкнулся на минное поле и потерял сразу 6 машин, из-за того, что миноискатели не смогли обнаружить немецкие «Topfmine» (То. Mi.4531), изготовленные из смеси опилок и каменноугольной смолы. Ручной поиск и удаление мин задержали продвижение американских танков более чем на 6 часов.
Два образца немецких деревянных эрзац-мин конца войны
Под Мариендорфом рота «F» 117-го пехотного полка из-за того, что миноискатели не смогли обнаружить немецкие деревянные мины, попала на минное поле, залегла на несколько часов под минометным огнем и потеряла только убитыми до 60 человек, не считая раненых.
Любопытно отметить, что примерно тогда же американцы заметили, что немцы безошибочно и очень быстро отыскивают свои «Topfmine» миноискателями типа «Stuttgart-43». Союзники не смогли разобраться в принципе работы миноискателя, но поняли, что это как-то связано с тем, что вокруг таких мин в лунках всегда присутствует песок и что в комплект каждой мины тоже входит мешочек с небольшим количеством песка. Только проверив спустя несколько лет этот песок счетчиком Гейгера, они узнали, что песок, известный немцам под названием «Tamsand», обладал небольшой радиоактивностью, на которую и реагировал «Stuttgart-43».
Проблему поиска мин удавалось в основном решать за счет собак, отлично ощущающих запах взрывчатки. Остается только удивляться высокомерию англичан и американцев, которых еще в 1942 году познакомили со службой минно-розыскных собак, существовавшей в Красной Армии со времени советско-финской войны 1939—40 гг. Им потребовалось потратить два года на поиски надежных методов обнаружения мин, потерять сотни танков, тысячи солдат убитыми и искалеченными для того, чтобы признать этот «варварский, примитивный, но удивительно эффективный метод поиска мин».
Немецкий генерал Гейнц Гудериан, оценивая роль минного оружия в период Второй мировой войны, писал, что по степени опасности для танков мины стояли на третьем месте после танков противника и противотанковых пушек. Статистика танковых потерь всех стран показывает, что на минах в среднем было потеряно около 23 % машин, в то время как от воздействия авиации лишь 4 %.
Историк М. Кролл считает, что немцы за время войны разработали и внедрили в производство 16 новых типов противотанковых мин и 10 типов противопехотных мин, не считая большого количества импровизированных и самодельных мин. По его оценке, немцы установили около 35 миллионов мин, что намного превышает число мин, установленных всеми западными союзниками.
А рекорд минирования во время войны поставила Красная Армия — 67 миллионов мин (по советским источникам, свыше 70 млн. мин.).
Однако по оценке немецкого историка В. Фляйшера, только в 1944 году немецкая промышленность отправила в войска 43 млн. 676 тысяч мин., а за 4 месяца 1945 года — еще 1 млн. 800 тысяч. Так что цифры 35 млн. немецких мин и 67 млн. советских, приведенные Кроллом, явно и весьма значительно занижены.
Примечание автора
Ну и где все эти мины? А их не найти сегодня ни в России, ни в Польше, ни в Германии, ни в Северной Африке, ни где-либо еще. Почему, при невероятно огромном количестве установленных в годы войны мин, вплоть до 1995—96 гг. никто не говорил о минной опасности в Европе или в других регионах?
Быть может потому, что в те годы не существовало минного бизнеса и не плодились как грибы десятки фирм «гуманитарного разминирования», кровно заинтересованных в истерике по поводу минной опасности (Alfa-B, Amfibija, ВН Demining, Cambodian Mine Action Centre, Cum Call, Detector, Emercom, FORT, HALO Trast, Handicap International, HELP, ITF, Medecop, Menschen Gegen Minen, Mine Advisory Group, MineTech, Norwegian People’s Aid, Oktoi, ROIMCO, RS Civil Protection, Si Company, STOP Mines, Transimpex, UK, UNIEXPL, UNIPAK и другие). Тогда разминированием занимались те, кому это было положено по службе, т. е. армейские саперы, с которых жестко спрашивали и которым ничего не платили.
Союзники поступили проще всех, они заставили снимать мины самих немцев, собственными головами доказывая добросовестность работы. Одно из свидетельств приведено в книге М. Кролла «The History of Landmines». Это фотоснимок со следующей подписью: «Многие немецкие военнопленные после войны использовались для очистки минных полей. Чтобы гарантировать добросовестность и уверить местное население в безопасности, пленные проходят через места, которые они очистили. Фотография IWM».
Дешево и надежно. Вы ставили, вы и снимайте. Однако сегодня нервы пугливым европейским обывателям успешно треплют участники Антиминных Мониторингов и прочие энтузиасты Оттавской конвенции. Но истинный, притом единственный, смысл их деятельности заключается в том, чтобы вытряхивать немалые деньги из госбюджетов. А для этого они показывают оторопевшим журналистам и особенно журналисткам ржавые железяки, взятые с полуразваленных складов бывшей югославской армии и втихую зарытые в землю за 15 минут до появления очередной группы «любителей жареного»-с видеокамерами и фотоаппаратами.
О том, насколько эффективны были немецкие мины против танков союзников во время боев в Северо-Западной Европе в 1944—45 гг., говорят такие цифры: из общего числа 2245 потерянных танков на минах потеряно 449 (20 %), тогда как от огня немецких танков союзники потеряли 14,5 % танков.
Впрочем, последняя цифра скорее говорит о том, как мало танков было у немцев на Западноевропейском ТВД. Но недостаток танков немцы довольно успешно компенсировали минами. По английским данным, средняя продолжительность задержек продвижения войск во время кампании в Северо-Западной Европе вследствие минной опасности составляла 13,5 часов для каждого случая.
«Проверка живьем» Фото из книги М. Кролла
Можно сделать вывод, что англичане и американцы, не уделявшие должного внимания минному оружию в предвоенные годы и сильно запоздавшие с началом производства мин во время войны, в связи с этим много проиграли. К тому же, их мины не отличались ни качеством, ни разнообразием типов. Особенности войны на Тихом океане не подталкивали к широкому использованию мин также и японцев.