Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 17 из 109



В воскресенье 15 февраля 1961 года около полуночи Джонсон впервые проник в сейф, набил сумку пакетами с секретными документами и покинул свой пост. На машине он подъехал к пустынной дороге возле аэропорта Орли, где его поджидал связник. Джонсон передал ему свою сумку и взамен получил точно такую же с вином и закусками. Через пять минут Джонсон опять был на посту, а в это время его связник мчался к зданию советского посольства в Париже. Там его уже поджидала бригада техников, которая в течение часа сняла печати с пакетов, сфотографировала документы, а затем аккуратно восстановила первозданный вид почтовых отправлений.

В 3 часа ночи связник припарковал свою машину в пяти минутах езды от аэропорта Орли. В точно установленное время приехал Джонсон и обменялся с ним сумками. Потом Джонсон возвратился обратно и в 6 утра сменился с дежурства. По дороге домой он задержался возле заранее подобранной телефонной будки и оставил в ней пустую пачку из-под сигарет х нарисованным крестом. Это означало: «Все в порядке. Документы возвращены на место без происшествий».

Операция с самого начала осуществлялась с личной санкции Хрущева, и первая партия добытых секретных материалов была доставлена на стол персонально ему. Всего удалось провести семь таких операций. Наиболее драматичной стала последняя из них. Когда связник прибыл, чтобы возвратить изъятые из сейфа документы, Джонсона на месте не оказалось. Время истекло, приближалась смена дежурных. Это неизбежно привело бы к провалу и операции, и ценного агента. Тогда сотрудник КГБ решился на отчаянный шаг. Он подрулил к зданию центра фельдъегерской связи, увидел стоявший поблизости автомобиль Джонсона, открыл дверцу и положил на сиденье сумку с документами. Утром был получен сигнал от Джонсона о благополучном возвращении документов в сейф. Позже выяснилось, что, передав связнику сумку, Джонсон решил поужинать и неожиданно для себя крепко заснул: Открыв глаза лишь за четверть часа до конца своей смены, он ужаснулся и отправился к машине, не зная, что делать. И вдруг увидел в ней сумку. Схватив ее, Джонсон молниеносно вернулся на рабочее место и положил документы в сейф. Едва успел он закрыть все замки, как явился его сменщик.

В 1962 году Джонсону передали поздравления лично от товарища Хрущева. Ему также вручили две тысячи долларов, сказав, что на них он может гульнуть в казино. К концу апреля 1963 года Джонсон перетаскал для КГБ в общей сложности семь сумок, полных документов, среди которых были подробные описания шифровальных систем США, данные о размещении американских ядерных боеголовок в Европе, оборонительные и наступательные планы НАТО. Но Джонсон начал забывать об осторожности, и на некоторое время контакт с ним был прекращен. Когда же в КГБ попытались возобновить связь с Джонсоном, того уже перевели на другое место службы обратно в США.

В 1964 году Джонсон был идентифицирован с помощью сведений, которые сообщил бежавший в США изменник Носенко, заместитель начальника отдела 2-го главного управления (ВГУ) КГБ. Однако у ФБР не было достаточных доказательств противозаконной деятельности Джонсона, чтобы изобличить его в суде. Помог случай. В том же году Джонсон сбежал после того, как Хеди пригрозила, что разоблачит его как советского агента. Когда сотрудники ФБР вызвали ее для допроса по поводу исчезновения мужа, она им все рассказала и выдала также Миткенбау. Через некоторое время Джонсон добровольно сдался и признался во всем. В 1965 году он и Миткенбау были признаны виновными и приговорены к двадцати пяти годам лишения свободы. В заявлении Пентагона по этому поводу говорилось: «Невозможно точно определить нанесенный нам ущерб. Некоторые потери непоправимы и не поддаются оценке… Не раскрой мы это дело, если бы началась война, потери вполне могли оказаться фатальными».

Джонсон скончался в тюрьме в мае 1972 года — во время свидания сын смертельно ранил его ножом.

Чтение американской шифрпереписки, налаженное в КГБ на рубеже 60-х годов в результате ряда совместных операций ПГУ и 8-го ГУ, помогло СССР занять гибкую позицию в отношениях с США во время Карибского кризиса. Благодаря успехам советской радиоразведки, в Москве своевременно стало известно о том, что, если Советский Союз не пойдет на компромисс и не уберет свои ракетные базы с Кубы, Соединенные Штаты приступят к их устранению военным путем. В обмен на отказ от размещения советских ракет на Кубе США готовы были гарантировать территориальную целостность кубинского государства. Из прочитанной американской шифрпереписки Москва также узнала об истинной цели полетов самолетов-шпионов «У-2» над СССР и о возможных действиях США в случае возникновения конфликтной ситуации вокруг них.

Однако Хрущев во время поездки в Соединенные Штаты, памятной его скандальным выступлением в ООН, недвусмысленно дал понять, что советские криптоаналитики читают американскую шифрпереписку. Сначала в беседе с представителем США в ООН Лоджем он похвастался, что знакомился с конфиденциальными посланиями президента Эйзенхауэра. А затем заметил директору ЦРУ Даллесу, что его агенты передают свои шифры КГБ, который использует их, чтобы дезинформировать ЦРУ и выманивать у него деньги. При этом Хрущев в шутку предложил, чтобы США и СССР экономили деньги путем объединения усилий своих спецслужб. Вскоре АНБ спешно заменило практически все свои шифрсистемы.

С ПОЛИЧНЫМ

По сравнению с дипломатическими агентурные шифры являлись относительно более легкой добычей. Они чаще всего представляли собой небольшие блокноты (размером примерно со спичечный коробок), страницы которых были испещрены цифрами. Негласное снятие копий с них у выявленных агентов труда не представляло.



Асен Георгиев, гражданин Болгарии, был завербован ЦРУ во время пребывания в США в качестве представителя своей страны в ООН. Вернувшись на родину, он продолжил тайное сотрудничество с американцами. Утечка секретной информации была замечена, в числе других подозреваемых был проверен и Георгиев. У него были обнаружены и негласно скопированы шифры.

Однако шпион почувствовал за собой слежку и передал своим американским хозяевам «сигнал бедствия». Вскоре в ответ из греческого города Ковала, где находился шпионский центр ЦРУ, Георгиеву пришла шифровка. С помощью скопированных шифров ее удалось быстро прочесть. Открытый текст шифровки гласил примерно следующее: «Можете ли вы двадцатого числа этого месяца выйти на угол Русского бульвара в 21.00? Вам будет передан паспорт для выезда в Турцию».

Кто-то должен был передать этот паспорт. Но кто именно? Только в день встречи выяснилось, что отдать паспорт Георгиеву намеревались сотрудники посольства США. После открытия магазинов на место предстоявшей встречи потянулась цепочка американских дипломатов и членов их семей. Они даже попытались организовать пункт тайного наблюдения в расположенном рядом музее. Затем, не заметив ничего подозрительного, на встречу с Георгиевым вышел вице-консул США. Остальное было делом техники.

На судебном процессе, состоявшемся в 1963 году в Софии, Георгиев признал себя виновным по обвинению в шпионаже в пользу США, включая передачу ЦРУ кода болгарского представительства в ООН.

Ровно через десять лет ситуация повторилась. С той лишь разницей, что ковальский шпионский центр передал шифровку для двух других агентов ЦРУ, действовавших в Ереване. К этому времени их шифры были уже в руках советских контрразведчиков. Обоих агентов взяли с поличным.

НАЗАР

В середине 70-х годов сотрудник 16-го отдела ПГУ засек в Токио и начал терпеливо обхаживать шифровальщика японского МИД, проявляя немалую щедрость и поначалу ничего не требуя взамен. Токийская резидентура КГБ присвоила японцу кличку Назар.

Вскоре Назар был переведен по службе в одну из восточноевропейских стран. Советский офицер тоже очутился там и завербовал японца, соблазнив его крупной суммой денег. После возвращения Назара в Токио его опекали сразу два майора токийской резидентуры КГБ.