Страница 9 из 32
Клаус не знал, что сказать. Однако затянувшееся молчание прервала Хоро.
– Я слышала, он искал лекарство от старения.
– От старения?..
– Да, от старения. Чтобы человек никогда не старился и всегда оставался молодым.
Клаус ахнул. Зачем бы ему это?
– Ты еще сосунок, так что тебе трудновато понять, да?
Клаус метнул в нее сердитый взгляд; она не отвела глаз.
– Человек живет немного дольше, чем другие звери, но стариться начинает довольно рано. Я вполне понимаю ваше желание жить подольше.
Почему так, у Клауса в голове не укладывалось. Но его сейчас интересовало другое.
– Ты ищешь то же самое, да, госпожа Хоро?
Тут же он сообразил, какими неуклюжими выглядят его слова, и поправился:
– Но… это… ты всегда такая молодая и красивая, так что…
Хоро, похоже, удивилась; она улыбнулась своей клыкастой улыбкой.
– Лишь такое невинное дитя, как ты, может думать, что подобные слова ранят мою гордость. Разумеется, моя красота вечна.
Она гордо фыркнула и взмахнула хвостом, точно подчеркивая его великолепие. У Клауса стало легче на душе, что она не сердится, и он успокоился.
– Однако вопрос твой был верен.
– Э?
– Только лекарство нужно не мне.
Она застенчиво улыбнулась, словно смеясь над собой. Клаусу с трудом удалось не спросить, а кому же.
– Тогда еще одно…
Хоро оглянулась на их бивак, прежде чем продолжить.
– Это правда, что Ариетта не покидала то здание с самого своего рождения?
Клаус никогда не рассказывал Хоро об этом. Может, Ариетта ей сказала ночью? Как бы там ни было, ответа у Клауса не было. Но высказать Хоро свое мнение – это нормально.
– Думаю, да. Так все слуги говорили.
– Хмм…
Хоро кивнула, но Клаус не мог понять, действительно ли ей это интересно. Она застыла неподвижно, лишь молча смотрела куда-то в пространство.
– Что такое?
Хоро вяло покачала головой.
– Что ж. Если Ансео вправду умер, значит, у меня больше нет цели. Кроме шуток. Придется мне побыть с вами подольше.
– …
Клаус сохранил бесстрастный вид, надеясь ничем не выдать, что решение Хоро его не радует. Однако мысль, что он предпочел бы путешествовать вдвоем с Ариеттой, похоже, была слишком откровенно написана у него на лице. Хоро раздраженно насупила брови.
– Да, я знаю, что я тебя обременяю. Но когда ты это показываешь так явно, это обидно.
– Нет… я не это имел в виду…
– Значит, ты не против, чтобы я шла с вами?
Она улыбнулась; теперь покачать головой Клаус просто не мог. Ее улыбка была столь же красивая, как у Ариетты, и мальчик почувствовал, что просто обязан кивнуть. Хоро рассмеялась.
– С таким отношением ты не сможешь накричать на Ариетту, даже если она ударит тебя по лицу.
Ее очаровательная улыбка превратилась в ехидную усмешку. Этот дух умел читать мысли.
– Все хорошо. Детям разрешено быть невинными. А если тебе придет в голову что-нибудь этакое, я как старшая сестра милостиво тебя прощу.
У Клауса не было ни малейшего желания ей отвечать. Он просто смотрел на луну.
– Но я тебе завидую.
– ?
Эти слова Хоро прошептала себе под нос, после чего скрестила ноги и выпрямила спину. Клаус мог разглядеть лишь маленький кусочек ее лица. Что она имела в виду, было непонятно; она лишь молча смотрела в пространство. Но вскоре она прервала молчание и снова обратилась к мальчику.
– Допустим, волки нападут на меня; что ты будешь делать?
Какой коварный вопрос. Но если речь о Хоро, то бояться нечего.
– Я бы не путался у тебя на пути и постарался бы не доставлять проблем.
Услышав его ответ, Хоро улыбнулась с пораженным видом и вновь улеглась. Клаус вздрогнул и уселся, но поделать ничего не мог: Хоро положила голову ему на колени.
– Разумный ответ. Однако таких расчетливых самцов обычно презирают.
– Эм, а…
– Что за «эм» и «а»? Хотя бы наберись смелости сказать «Даже ценой жизни я буду тебя защищать». Давай, говори!
Вновь на его ногу наступили. Похоже, Хоро вправду очень хотела услышать от него эти слова. Нечто подобное произносить было просто стыдно, однако Хоро продолжала неотрывно смотреть на Клауса. Вполне возможно, она рассердится, если он не скажет; хотя даже если он скажет, может, она все равно его не простит.
Он колебался; однако, когда Хоро многозначительно кашлянула, все же собрался с силами. Он вдохнул, словно перед прыжком в ледяную воду. Поднял голову, закрыл глаза и выдавил:
– Даже… даже ценой жизни…
– Хмм.
– …Даже…
– Мм?
– …Д-д-даже…
Одних этих слов хватило, чтобы в голове у него воцарилась пустота. Поняв это, Хоро выпрямила спину и прошептала:
– Я буду тебя защищать.
– Я б-б-буду… т-тебя защищать…
Такая короткая фраза, а Клаус чувствовал себя так, словно его заставили прочесть наизусть громадную поэму. Он по-прежнему сидел весь в напряжении, как будто и впрямь только что прочел наизусть поэму. Голова его оставалась поднята, глаза закрыты; ощущение было такое, будто что-то его сейчас ударит… он не сомневался, что Хоро смотрит на него.
– Хмм. Ладно. Достаточно.
Она отвернулась; на Клауса накатила волна облегчения. Он вдохнул, точно всплыл только что из-под воды на поверхность.
– Однако к следующему этапу перейти будет трудно.
– Что? Следующий этап?
– Мм.
Кивнув в ответ, Хоро пододвинулась к мальчику. Он, пожалуй, был еще жив, но чувствовал себя мертвецом. Он не мог шевелиться, не мог даже дышать. Он услышал какой-то звук, но не мог понять – то ли это Хоро хихикнула, то ли ему послышалось из-за того, что она сунула палец ему в ухо.
Все, что он знал, – что ее рука обвила его тело, а ее голова лежит у него на плече. Время застыло; но вскоре Клаус ощутил щекотку в левом ухе… видимо, от дыхания Хоро. У него не было сил даже удивиться, зачем она это делает. Он словно видел хороший сон и в то же время ночной кошмар.
– Если я тебя укушу, тебе конец, правильно?
Ее слова вошли Клаусу в мозг, как рука в мягкую почву. Он знал, что она шутит, но просто не мог принять ее слова как шутку. Он едва мог пошевелить шеей. И он видел ее яркие, как луна, янтарные глаза и ее острые клыки, и от ее сладкого запаха у него закружилась голова.
Она открыла рот, показывая все свои зубы, и Клаус понял, что сейчас его вправду съедят. Он мог лишь следить глазами за придвигающимися зубами, и в его поломавшемся рассудке билась одна мысль: «а это не так плохо, как я себе представлял». На него навалилась сонливость, и он закрыл глаза. Лишь сладкий запах Хоро оставался.
А потом…
Его пощадили.
– Слишком опасно. Я не могу просто взять и съесть тебя.
С этими словами ее голова отодвинулась от его плеча. Туман, окутавший его рассудок, точно во сне, мгновенно рассеялся, и осталась лишь пустота. Он взглянул на Хоро с таким видом, словно только что уронил дорогое яство. Сердце колотилось отчаянно.
Хоро отодвинулась.
– Ох-хо… судя по твоему лицу, ты желаешь продолжить?
Ее злодейская улыбка вернулась; Хоро тюкнула мальчика по носу пальцем. Конечно, он прекрасно понимал, что все, что она делает, она делает в шутку. Он все понимал. Она вновь с ним играла.
– Не огорчайся. Если ты сможешь защитить меня от этого, мы можем продолжить путь в полной безопасности.
– Э?
Как дрессированная собачка, он повернул голову туда, куда она показала подбородком.
– А…
У него отвалилась челюсть, да так и застыла, словно посреди вскрика.
– Ариетта!
Из его головы разом улетучились все мысли, когда он понял, что Ариетта, только что спавшая поблизости, сидит и смотрит на них. Половина ее лица пряталась в тени шарфа. Под бесстрастным взглядом ее глаз у Клауса выступил холодный пот на спине.
Их взгляды на секунду сцепились, потом девочка опустила глаза, точно раненый заяц. Клауса охватило сосущее ощущение, будто он только что позволил ей увидеть что-то дурное. Что-то очень дурное. Он был не уверен, что именно, но лихорадочно пытался придумать оправдание.