Страница 12 из 15
Это событие исключительной важности, скрепившее нашу дружбу; вот почему было сделано так много приготовлений, чтобы придать городу праздничный вид.
На вокзале император представил моего мужа президенту Фору, произнеся следующее: «Друг моего детства, князь Толи Барятинский».
К моему большому удивлению, муж получил приглашение, адресованное просто «Князю Толи». Там присутствовал чиновник, который, вероятно, расслышал только имя.
Так как все происходило в октябре и с деревьев падали листья, кому-то в голову пришла странная идея украсить обнажившиеся ветви деревьев на Елисейских Полях по пути следования императора и императрицы розочками из розовой бумаги. С расстояния эффект был неплох, но вблизи это выглядело смешно.
Царь с царицей сидели бок о бок, а президент – лицом к ним; это дало начало популярной на Монмартре песенке «Felix ler roi du Strapontin» («Феликс I – король на приставном стуле»), с намеком на то небольшое сиденье, на котором он сидел спиной к лошадям.
Процессию возглавлял знаменитый копьеносец Наполеона III Монжаре. Это имя часто упоминалось, когда Францией правил Наполеон III, и он очень гордился возможностью вновь сопровождать императора.
На императоре была униформа полка Rifle Gardes, императрица была во всем белом, а президент Феликс Фор – в смокинге, с обнаженной головой. Он смотрелся настолько элегантно, так хорошо выглядел и обладал столь приятными манерами, что получил прозвание Феликс Красивый. Французы – остроумный народ, они быстро подмечают человеческие слабости и дают прозвища большинству людей и предметов, обративших на себя их внимание.
Императора сопровождали знаменитые шаги[13] (самая живописная группа мужчин на свете) на своих великолепных арабских скакунах, в парадном уборе из золота и серебра. Все они были вождями своих племен и добровольно изъявили желание эскортировать русского царя в знак огромного уважения, которым он пользовался.
На пути от вокзала на тротуарах стояли люди, страстно желавшие увидеть гостей, некоторые забирались для этого на фонарные столбы и деревья, чтобы приветствовать императора и императрицу. Отдельные из услышанных нами комментариев были очень забавны, к примеру: «Феликс Фор, тебе надо бы надеть на голову корону, ты не похож на короля».
Их величества по политическим соображениям предпочли остановиться в российском посольстве.
Пока мы с мужем шли на обед, устраиваемый в фешенебельном ресторане, а надо сказать, муж выглядел очень привлекательно и был в красивой форме адъютанта, нас часто останавливали и забрасывали цветами, и потому мы с большим трудом добрались до места назначения. В самом ресторане хозяин был столь подобострастен, что мы были рады вернуться в гостиницу, хотя и испытывали гордость от обрушившихся на нас знаков внимания.
Раздавались крики: «Да здравствует царь! Да здравствует Россия!», продолжавшиеся, пока люди не охрипли.
Вечером был дан торжественный ужин, на котором произносились принятые в таких случаях тосты.
После ужина в Опере было дано представление, на которое были приглашены и мы.
Поскольку я не могла ходить, то отдала свой билет сестре, которая была немного похожа на меня. Перед самым началом к нам в комнату ворвался мой кузен и потребовал: «Возьмите меня с собой!» Мой муж возразил: «Но как я могу? Ведь у тебя нет билета!» – «Это легко устроить, – ответил кузен. – Я проскользну за тобой». Мой муж рассмеялся: «Ты слишком полный, мой дорогой, чтобы спрятаться за мной!»
Тем не менее кузен был решительно настроен поехать и, чтобы сделать вид, что является одним из приглашенных, прикрепил на свой сюртук награды, которых никогда не получал. Наконец, ему удалось убедить моего супруга взять его с собой.
Увидев эти поразительные награды, сестра спросила: «И где же ты их получил?» Он с большой гордостью дотронулся до них и произнес: «Это мой шанс!»
Мой муж, ведя сестру под руку, должен был пройти через турникет у подножия лестницы. Кузен, держась близко сзади него, протолкался, несмотря на свою тучность, и услышал, как сзади закричал служащий: «Эй, господин, господин, ваш билет!» Но кузен сделал вид, что не слышит, и в мгновение ока взлетел по лестнице и исчез из вида. Он заметил дверь в какую-то ложу, открыл ее и проскользнул внутрь; к своему огромному удивлению, он оказался в ложе китайского и корейского министров, одетых в свои национальные одежды. Они в свою очередь изумленно уставились на вторгшегося господина (который учащенно дышал после бега вверх по лестнице), но он закрыл за собой дверь, а, разглядев его «великолепные награды», они подумали, что это очень важная персона, и предоставили ему почетное место.
Во время первого акта мой муж пытался с помощью бинокля отыскать своего кузена по всему залу. Наконец, моя сестра разглядела его на почетном месте среди азиатов. То, что он был так тучен, а они так малы, представляло такой смешной контраст, что невозможно было удержаться от смеха, а это вызвало неудовольствие соседей.
Когда опера закончилась, он пришел за своей женой и заявил: «Это самые изумительные люди, у них горы сладостей, которыми меня угощали, а когда что-нибудь на сцене им нравилось, они хлопали меня по спине и показывали на сцену. Они называли меня министром и дали мне свои визитные карточки. Я замечательно провел время».
Само же представление было великолепным. В нем принимали участие лучшие артисты «Гранд-опера» и балета, и на всех них были русские национальные костюмы. Это очаровало парижан, а император с императрицей были в восторге.
Визит нашего государя оказался самым успешным. В посольстве давались официальные обеды. На одном из них император принял некоторых представителей старого французского дворянства. Среди них был и какой-то дряхлый принц в придворном костюме времен Людовика XVI – напудренный парик, бриджи, бархатный парчовый камзол и жилет с кружевными манжетами и воротником. В завершение картины он прибыл в карете того периода. Царь, увидев его, был озадачен, но принц, низко поклонившись со своей треугольной шляпой в руке, пояснил: «Я бы никогда не принял приглашение вашего величества прибыть в современной одежде. Светские церемонии во Франции никому не интересны, но перед вашим величеством я могу появиться только в придворной одежде».
В завершение мероприятий на Елисейских Полях был устроен уникальный парад.
Царь был в восторге от великолепной дисциплины и прекрасного внешнего вида французских войск, особенно артиллерии, которая была выше всяких похвал, и то и дело говорил об этом.
Мой муж тоже был взволнован. Он рассказывал мне: «Какое великолепное зрелище! Жаль, что ты не могла этого видеть. Мы гордимся, что у нас такие союзники».
В тот же вечер их величества попрощались с президентом.
Император поблагодарил сопровождавшего его полковника за любезность и подал ему руку. Весьма смущенный полковник, вместо того чтобы пожать руку, наклонился и поцеловал ее. Это одно из подтверждений популярности, какой пользовались во Франции царь и царица.
Мой муж сопровождал императора до границы, потом он вернулся в Париж, а императорская чета продолжила свое путешествие через Германию, чтобы в итоге вернуться домой, в Царское Село.
Во время царского визита в Париж Дион Бутон предложил вниманию императора первый автомобиль, но император предпочел подождать, чтобы лимузин был доведен до совершенного состояния. Когда я однажды увидела автомобиль на улице, я была поражена – он производил столько шума, что лошади шарахались, и произошло немало инцидентов. Очертания машины были самые примитивные. Она была похожа на квадратный ящик с двигателем сзади. Моего мужа уговорили купить авто (полагая, что ему будет очень удобно ездить на машине туда и обратно из Царского Села, где я оставалась на лето, в загородную резиденцию, экономя при этом время).
Он не посоветовался со мной по этому поводу и сам поехал к Диону Бутону, чтобы заказать машину. Изготовитель заявил, что не сможет обеспечить ею моего мужа ранее чем через год. Брат мой убедил мужа купить бывшую в употреблении автомашину. Он спросил меня: «Ты не считаешь, что я поступил ловко, приобретя уже испробованную машину?» – «Полагаю, – ответила я, – ты глуп, потому что потратил деньги на подержанную машину – вместо того чтобы подождать. Можешь быть уверен, что она негодна». – «О нет, – возразил он. – Я опробовал ее на Елисейских Полях, и она ехала вполне нормально. В любом случае сейчас уже поздно что-либо предпринимать – я ее уже купил.
13
Спаги (иначе – сипаи) – мусульманские кавалеристы, в данном случае арабы.