Страница 3 из 170
После многочисленных «охов» и «ахов», поцелуев и объятий, слёз радости и вопросов о перелёте и последующей поездке, Розамунда, наконец, оказалась вот в этой самой комнате на втором этаже в особняке четы Мэйсон. Ее тётя, отойдя от первых восторгов столь долгожданной встречи, отправилась на кухню готовить праздничный ужин, дав девушке время отдохнуть, разложить вещи, привести себя и свои мысли в порядок. Чем в данный миг и занималась Роуз, хотя последнее давалась ей с трудом, так как мысли скакали как блохи и были весьма далеки от оптимистических. Не смотря на то, что она была рада увидеться с любимой тётушкой и дядей, её по-прежнему тянуло назад в Лос-Анджелес, к Анне и Адаму. И очень хотелось оказаться не здесь, в этой большой и одинокой спальне, а дома, в своей маленькой и женственной комнатке с интерьером в бледно-розовых тонах, в объятьях любимого из мужчин. Однако сие было невозможно и недоступно.
Обречённо вздохнув, Роуз прошлась по комнате, а затем, с тяжёлым кряхтеньем один за другим перетащила свои тяжёлые чемоданы через порог и поставила возле шкафа. Стоило ей сие дело немалых физических усилий, так как Роуз не отличалась ни силой, ни телосложением Геркулеса, а багаж весил, казалось бы, тонну. Затащив в комнату последний и чувствуя, как лоб покрыла испарина, девушка крайне пожалела, что отказалась от посильной помощи дяди Джона, когда тот ей предлагал. Теперь боль в пояснице и лёгкий тремор рук ясно говорили, что всплеск самостоятельности был ошибкой с её стороны. Розамунда со стоном рухнула на горку чемоданов, мысленно спрашивая себя о том, зачем она притащила сюда, в эту несусветную глушь, половину своего гардероба и стоило ли это того?! Боль и усталость во всём теле после непростой работы утверждали, что небольшого чемодана с самым необходимым в её случае было бы вполне достаточно. В крайнем случае, у неё было достаточно наличности и несколько кредиток, чтобы заполнить пустоту в гардеробе. На какой-то момент Роуз стало страшно, что из-за своей глупости, она сорвала себе спину. Однако, вместо того, чтобы в ужасе броситься за аптечкой, девушка рассмеялась горьким и ироничным смехом, так как в голове появился собственный довольно карикатурный образ городской дамочки в фиксирующем корсете, в котором ей придётся явиться на глаза к новым одноклассникам. Однако это было бы ей наукой, чтобы в следующий раз не браться за дело, которое ей не по плечу, пытаясь строить из себя абсолютно самостоятельную особу, не нуждающуюся в помощи даже ближайших родственников.
Поднявшись с горы чемоданов, Розамунда, слегка поморщившись от дискомфорта во всём теле, направилась к постели и, не потрудившись снять обувь, уселась на нее, как в детстве: подтянула к себе колени и, обняв их руками, уткнулась в них подбородком, чувствуя себя при этом разнесчастной и полностью выбитой из колеи. Мысленно она пыталась осознать своё нынешнее положение и по возможности настроиться на позитивный лад для того, чтобы понять, как ей жить дальше в сложившейся ситуации. Только хочешь – не хочешь, а ей предстояло строить здесь новую жизнь.
Розамунда тяжело вздохнула, мысленно ругая себя за уныние и буквально ненавидя за слабость, привычным жестом крепко сжала в ладони висевший на груди талисман на кожаном шнурке – небольшой, хорошо отшлифованный, напоминавший по форме блинчик, самородок серебра, который девушка никогда не снимала. Розамунда наткнулась на него в одном из рудников, в ту далёкую пору, когда вместе с родителями ездила по их исследовательским командировкам. Когда же она показала им свою находку, они восхитились, до того камушек был хорош, а затем, отдали его ювелиру, который сделал огранку и довёл слиток до ума, превратив тот в красивый амулет. Розамунда с тех самых пор с ним не расставалась и верила, что он оберегает её и даёт жизненные силы. Поэтому когда ей было особенно тяжело - как вот сейчас, возникали трудности, а тяжёлые мысли заполняли голову, она сжимала его в руке или просто прикасалась и будто бы подпитываясь его энергией. Роуз нравилось серебро – бесцветный, абсолютно «не кричащий» и невероятно загадочный металл, словно пропитанный тайной и полный скрытого холодного огня. К тому же во многих верованиях серебро считалось лютым врагом всякой нечисти, а фильмы и книги утверждали, что именно пулей из этого металла можно убить оборотня. Во что, впрочем, Розамунда не верила, считая сие чепухой и вымыслом из легенд, так как никогда не была излишне суеверна, да и вообще, помимо веры в свой талисман многое подвергала сомнению, так как считала себя дочерью «науки» и «прогресса». Что было неудивительно, в тех обстоятельствах, когда твои родители знаменитые учёные. Но, не смотря на это, она считала, что серебро отражает её сущность.
Девушка приподнялась на постели и, повернув голову, пристально взглянула на своё отражение в большом зеркале, вмонтированном в дверцу гигантского шкафа.
Розамунда была настоящей платиновой блондинкой, с ярко выраженным серебряным оттенком волос. В детстве из-за этой редкой особенности ребята немилосердно дразнила её старухой, что частенько доводило маленькую Роуз до горьких рыданий и тихой ненависти к жестокой природе, наградившей её такими бесцветными локонами. Джеймс и Аманда тихо посмеивались, слушая скорбные жалобы дочери, и говорили, что придёт время, и она сможет оценить себя по достоинству, трезво взглянув на бесценный дар, который преподнесла ей судьба. Правда в ту пору, будучи обиженным ребёнком, над которым нещадно издевались все дворовые хулиганы, Розамунде в предсказание родителей верилось с трудом, и она мечтала взять краску и перекрасить свои тусклые пряди, придав им нормальный оттенок. Только час действительно пришел, былая ненависть пропала, но и дикого восторга или запредельной радости от собственной уникальности так же не возникло. Хотя Адам просто сходил с ума от её волос и был готов сутки напролёт пропускать мягкие пряди сквозь пальцы, тихо нашёптывая ей на ушко, что они у неё подобны шёлку.
Черты Розамунды были словно вырезаны рукой искусного мастера: изящны, прекрасны и тонки. Девушка была наделена невероятно притягательной и очаровательной внешностью: нежный овал лица, аристократический прямой носик, точёные скулы, нежный бутон розовых, чуть пухлых губ, упрямый маленький подбородок, говоривший о некоторой своенравности нрава и глаза – большие, опушённые длинными и густыми, чуть загнутыми кверху ресницами, сиявшие внутренним светом, цветом напоминавшие расплавленное серебро. Те, кто хорошо знал девушку, мог сказать, что цвет её серых глаз мог от настроения Розамунды меняться, становясь то дымчатым – в минуты, когда она была спокойна и весела, и темнеть до цвета грозового неба, когда была рассержена или расстроена. Роста девушка была среднего и обладала женственной изящной фигуркой. Нескладный гадкий утёнок с «седым» пушком на голове в детстве со временем, как в сказке, превратился в прекрасного лебедя, в прекрасную девушку. Только Роуз хоть и принимала себя такой, какая она есть, но никогда, как другие юные мисс, особенно не зацикливаясь на собственной внешности, считая, что это не самое важное в жизни. Она знала, что довольно красива и нравится людям, и этого, ей было достаточно. Но порой, как и другим представительницам прекрасного пола, ей всё же хотелось стать ярче, стать сияющим солнцем, а не блеклой луной, с которой Роуз отожествляли друзья и любимый человек. Они же, наверное, и не позволили бы ей что-либо изменить в себе. Никто не считал её бесцветной и тусклой, а парни так вообще, столбенели и размазывались по стенам, завидев стройную фигурку на своём горизонте.
Девушка несколько минут разглядывала себя в зеркало. Личико Роуз исказила гримаса, когда она, представила, как её будут рассматривать в ближайшие несколько месяцев новые одноклассники, словно диковинную букашку ученый энтомолог. Только тут уж ничего было не поделать, оставалось лишь морально готовиться к предстоящему испытанию, сохраняя хладнокровие и не поддаваться заранее панике. Тихо вздохнув, Роуз отвернулась от своего отражения и перевела взгляд на гору чемоданов. Скоро предстояло спускаться к праздничному ужину, и девушка решила, что пора заканчивать с приступами меланхолии, навалившимися на неё, и начать распаковывать багаж, если конечно она хочет успеть закончить сие предприятие сегодня.