Загадка Фишера

ЭДМАР МЕДНИС (США): «Если позволяют обстоятельства, стремитесь к чрезвычайно сложным, несбалансированным позициям. Но убедитесь сначала, что они действительно трудно контролируемы и лишены ясных позиционных ориентиров. Бобби отличный тактик, но в «сумасшедших» позициях ошибаются все, и Бобби такие позиции недолюбливает».

СВЕТОЗАР ГЛИГОРИЧ (Югославия): «Фишер редко проигрывает, хотя иногда ему просто везет. Вместе с тем, он может быстро проиграть партию, если его атака не удалась…»

РОБЕРТ БИРН (США): «Хотя ошибки никогда не исчезнут из шахматной игры, полагаться на них во встрече с Фишером – задача неблагодарная. Он демонстрирует наиболее свободную от ошибок игру в истории шахмат».

МАРК ТАЙМАНОВ (СССР): «Фишер, конечно, замечательный шахматист, но силен он, по-моему, не «сверхчеловечески». Во всяком случае, с ним можно и нужно бороться».

МИХАИЛ ТАЛЬ (СССР, Латвия): «Нельзя недооценивать талант и мастерство Фишера, однако и не следует его бояться. Нельзя уступать ему ни в чем – ни на доске, ни в столь любимой им «психологической» войне вокруг матча. Необходимо всегда помнить, что, как это ни звучит парадоксально, Фишер учился у советских мастеров».

АНАТОЛИЙ КАРПОВ (СССР): «Фишер – не мифическая шахматная машина, а человек, которому, как и всем смертным, не чужды азарт и заблуждения, легкомыслие и небрежность… Фишер включил три проигрыша в книгу «Мои 60 памятных партий», ясно, что он долго раздумывал над печальным итогом своих схваток со Спасским, Талем и Геллером. Во всяком случае, и психологические, и чисто шахматные причины поражений всегда волновали всех шахматистов».

ВАСИЛИЙ ПАНОВ (СССР): «Нельзя сказать, изжил ли Фишер имевшийся у него ранее серьезный спортивный недостаток: в турнирах прошлых лет он плохо переносил проигрыши, расстраивался, даже плакал после них, а очередные партии играл значительно, слабее обычного. Но если даже Фишер преодолел такую спортивную ранимость, то, вероятно, он помнит об отрицательном влиянии проигрышей и опасается их».

РОБЕРТ БИРН (США): «Поражения великого шахматиста столь же поучительны, сколь и его победы. Но для этого он должен быть поистине великим, а кто более отвечает этому требованию, чем Бобби Фишер?»

VI делец или художник?

ВИКТОР ВАСИЛЬЕВ (СССР): «В старину отношения с искусством у шахматного спорта были более лояльные… Роковую роль в усилении спортивных мотивов в ущерб искусству сыграл, как ни покажется зто странным, одиннадцатый чемпион мира Роберт Фишер. Стремясь поднять престиж шахмат, Фишер стал требовать – и добился – не виданных прежде гонораров для себя, а заодно и для других гроссмейстеров экстракласса. Казалось бы, можно только порадоваться. Но, желая добра шахматам, Фишер способствовал еще большему преобладанию спорта над искусством. В сочетании с жесткой системой отбора и коэффициентами Эло экстрагонорары отодвинули искусство на третий план».

АНАТОЛИЙ ВАЙСЕР (СССР): «Роберт Фищер создал возможность для западных шахматистов быть профессионалами. Сейчас, играя в шахматы, даже если природа не наделила тебя исключительными способностями, худо-бедно, но можно существовать. Минусом такого профессионализма стал уход на второй план творческого начала».

МИХАИЛ БОТВИННИК (СССР): «Творческий труд участников должен быть вознагражден, но призы должны быть под силу хотя бы одному национальному шахматному союзу из числа тех, которые претендуют на организацию матча. С 1971 года все это было отброшено в сторону. Во главу угла были поставлены деньги и только деньги. С помощью закрытого аукциона матч на первенство мира продавался с молотка…»

ВИКТОР КОРЧНОЙ (СССР, Швейцария): «Сколь привлекательна игра Фишера, столь неприятно его поведение. Подавляющее большинство шахматистов осуждает его претензии на исключительность».

ЭДВИН ОЛБО (США): «Шахматный мир славится капризами своих игроков, однако они не идут ни в какое сравнение с выходками Фишера…»

ОУЭН ДИКСОН (Великобритания): «Сожаление исходит не от Фишера, а от шахматистов всего мира, которые смотрят на его выходки с возрастающим неудовольствием. Считаю, что характерное для него честолюбие никому не идет на пользу и, разумеется, также самому Фишеру… Рано или поздно кто-либо должен будет сказать Фишеру, что ему следует прервать свои выступления в международных шахматах до тех пор, пока он не научится вести себя так, как это делают другие».

ВЛАСТИМИЛ ГОРТ (Чехословакия, ФРГ): «Американец явно начинает путать 64-клеточную доску с профессиональным рингом. Я далек от того, чтобы критиковать ФИДЕ. Однако как долго эта организация может терпеть капризы одной личности?.. Фишер, очевидно, просто забыл о своей принадлежности к великой семье шахматистов и в глазах своих друзей становится все более похожим на предпринимателя… Будет жаль, если наша шахматная семья вынуждена будет сказать: «Извините, господин Фишер, но вы в нашей семье находиться не вправе».

ВИКТОР КОРЧНОЙ (СССР, Швейцария): «Всем памятны времена, когда почти каждое известие о Фишере сопровождалось комментариями о его неуемной страсти к стяжательству. Советская печать сообщала об этом с оттенком осуждения, американская – с нескрываемым восхищением перед человеком, так ловко делающим деньги».

БРЭД ДАРРАХ (США): «Фишер считает себя «суперзвездой», сильнейшим шахматистом мира, и убежден, что за свои выступления должен получать такие же деньги, как, скажем, Мохаммед Али».

ГАРОЛЬД ШОНБЕРГ (США): «После того как Фишер стал действительно лучшим шахматистом мира, ему все простили. И он изменился: Фишер теперь – сама учтивость. Сегодня он – сильнейший и, кажется, дешево себя не продаст…»

МАКС ЭИВЕ (Голландия): «Не нужно идеализировать Фишера. Мне кажется, он просто хочет сколотить себе состояние на черный день».

МИХАИЛ БОТВИННИК (СССР): «Плохо то, что мастер, узнав, какой непривычно большой приз его ожидает, теряет творческое настроение. Во время соревнования мастер должен служить только шахматам, а все остальное совершать автоматически, по стандарту. Вот приз и может быть любой, но обязательно стандартный… Но тогда напрашивается возражение: почему же на Фишера не оказывает влияния огромный приз? Положение Фишера и его противника лишь на первый взгляд кажется одинаковым. Американцы с малых лет приучаются к большому бизнесу…»

АЛЕКСАНДР КОТОВ (СССР): «В смеси бахвальства, саморекламы и детской наивности – весь Фишер. Одностороннее развитие привело к тому, что оценка им мира, культуры, различных сторон жизни еще чисто детская. Одно он усвоил хорошо: нужно иметь как можно больше денег! И эта чисто американская доктрина сквозит в каждом действии молодого гроссмейстера, в каждой его фразе. Что поделаешь: такое воспитание дает американский уклад жизни!»

ВАСИЛИЙ ПАНОВ (СССР): «Фишер фанатически предан шахматам и ничем больше не интересуется. Он целеустремлен, практичен, корыстолюбив, а последнее, само по себе отрицательное моральное качество, в волчьих условиях капитализма, где каждый успех расценивается на доллары, тоже является для него стимулом самосовершенствования».

АЛЕКСАНДР КОТОВ (СССР): «Нет силы бороться с Желтым Дьяволом, уже погубившим душу талантливого американского чемпиона!..»

БЕНТ ЛАРСЕН (Дания): «Финансовые требования Фишера нередко производят впечатление непомерной алчности. Но это не так. Деньги для Фишера не играют своей обычной роли. Да, во время и после матча в Рейкьявике американский гроссмейстер отклонил массу выгодных предложений. Он легко мог получить несколько миллионов долларов, но так же легко от них отказался».

ВИКТОР ХЕНКИН (СССР): «Сколько злых насмешек, грязи, даже прямых оскорблений сыпалось на его голову, когда он, по существу еще мальчик, юноша, мужественно отстаивал право шахматного профессионала на достойное вознаграждение тяжкого труда, на лучшие условия для жизни и творчества… Между тем он боролся за всех гроссмейстеров, в том числе и за своих хулителей, недаром в шахматных кругах, пусть и с некоторой долей иронии, его называли «председателем профкома».