Страница 4 из 79
«Первого октября Москве состоится шахматный турнир. Приказываю широко оповестить округ настоящем турнире. Помещение и продовольствие Москве обеспечено. Не позднее 15 сентября представить Москву Главупрвсевобуч сведения желающих участвовать турнире: имя, фамилия, адрес службы, занимаемая должность, степень незаменимости, год рождения, начало занятий шахматами, название шахматного общества, каких состязаниях участвовал, занятое место, нуждается ли Москве помещении. О допущенных участию турнире будет сообщено телеграфно. 17 августа 1920 года. № 648/1516.
Одновременно с подобными телеграммами был послан список сильнейших российских шахматистов, персонально приглашаемых в чемпионат. Можно себе представить удивление начальников территориальных округов, получивших подобные приказы. Однако приказ есть приказ, и в округах начали активно разыскивать шахматистов. Так в Минске обнаружили мастера А. Рабиновича, а в городке Черикове Гомельской губернии — сильного московского шахматиста Дмитрия Павлова. Найдя того или иного шахматиста, местные военные власти немедленно рапортовали в Москву, одновременно сообщая дату его отправки. Всего удалось собрать 16 участников (в том числе 5 мастеров) в главный турнир и 27 — в побочный.
Жили все участники в казармах, где и зачислялись на весьма скудное довольствие. Проблема с питанием явилась постоянной головной болью организаторов; в то время Москва жила впроголодь и в придачу к красноармейским обедам необходимо было доставать еще какое-нибудь продовольствие. Ильин-Женевский и Григорьев, одновременно принимавшие участие в главном турнире, просто разрывались на части, в то время как Алехин с началом игры устранился от каких бы то ни было организационных дел.
В середине соревнования группа участников предъявила Ильину-Женевскому, как главному организатору, своего род ультиматум:
Участников Всероссийской шахматной олимпиады.
Ввиду значительного ухудшения продовольственного положения мы считаем необходимым заявить, что при создавшихся условиях мы не в состоянии продолжать турнир и вынуждены его прекратить с воскресенья 17 октября в случае неудовлетворения следующих требований:
1. Выдача аванса в размере 15 000 р. на человека.
2. Немедленная выдача оставшегося сыра на руки участникам.
3. Увеличение хлебного пайка или компенсирование хлеба другим способом.
4. Немедленная выдача папирос.
Здесь необходимы небольшие комментарии. Так 15 тысяч были на самом деле небольшой суммой: рубль в то время был сильно девальвирован. Что же касается сыра, который тогда являлся настоящим лакомством, то организаторам удалось раздобыть несколько кругов, но, видимо, его выдавали не весь сразу. Судя по тому, что турнир благополучно окончился, претензии участников были удовлетворены.
Победителем турнира, а значит, и первым чемпионом Советской России стал Алехин. Занявший второе место Петр Романовский был удостоен звания мастера. На третьем месте оказался Григорий Левенфиш. Написанный от руки аттестат, это удостоверяющий, можно увидеть сейчас в Москве, в Музее шахмат России.
Для самого Ильина-Женевского соревнование кончилось не слишком хорошо, хотя он был в числе немногих, кто сделал ничью с победителем. На финише волнения и хлопоты, связанные с турниром, подорвали его силы, он заболел и последние две партии провел лежа в постели. В итоге — дележ 9—10-го мест.
Несколько слов о ближайших поворотах в судьбе первого чемпиона Советской России. С марта 1920 года Александр Александрович начал работать переводчиком в Коминтерне, а с августа того же года стал кандидатом в члены партии. В декабре он сопровождал делегатов конгресса Коминтерна в их поездке на Урал. Именно тогда он, вероятно, сошелся со швейцарской социал-демократкой Анной Лизой Рюгг, развелся со своей первой женой и в марте 1921 года зарегистрировал второй брак. И уже в начале мая вместе с новой женой выехал за рубеж. Вряд ли замнаркома иностранных дел Карахан, давая разрешение на выезд, предполагал, что он отпускает будущего чемпиона мира. А сам Алехин, прибыв в Берлин, немедленно выпустил небольшую брошюру «Шахматная жизнь в Советской России», которая заканчивалась следующими словами: «Кажется невероятным, что на таком несолидном фундаменте (под этим Алехин подразумевает личное влияние кого-нибудь из представителей власти — любителя шахмат. — Ю. А.) можно построить что-нибудь значительное. Ныне русским шахматистам приходится уповать лишь на случайные шансы и использовать их, разумеется, как можно продуктивнее, пока не случится наконец то событие, которого русская шахматная общественность ожидает с той же горячей надеждой, что и вся честно мыслящая Россия». Брошюра Алехина была выпущена на немецком языке, небольшим тиражом и, видимо, долгое время была у нас неизвестна властям предержащим. Между тем слова Алехина ясно показывают его отношение к советской власти. Более того, на обложке брошюры он назвал себя не Алехин, а фон Алехин, как бы подчеркивая свое отнюдь не пролетарское происхождение.
Объединительный съезд
В то время как в Москве, с 1918 года ставшей столицей Советской России, шахматы начали возрождаться при помощи Всевобуча — государственной организации, в бывшей столице — Петрограде, восторжествовала частная инициатива и произошло восстановление институтов довоенного периода — сначала Шахматного собрания, а позднее, в 1923 году, — Всероссийского шахматного союза.
В этом большую роль сыграл возвратившийся из плена С. Вайнштейн. Он явился одним из инициаторов издания «Листка шахматного кружка Петрогубкоммуны», в 1922 году преобразованного в журнал «Шахматный листок». В 1923 году ему удалось провести второй Всероссийский турнир (чемпионом стал П. Романовский) и организационный съезд ВШС, на котором он был избран его председателем.
Важно отметить, что в стране наступил так называемый НЭП. Была разрешена частная коммерческая деятельность, в магазинах появились товары, произошло укрепление рубля — короче говоря, экономика страны начала заметно улучшаться. Улучшение жизни привело к повышению интереса к шахматам. Не только в Москве и Ленинграде, но и в провинции стали стихийно возникать шахматные кружки. Причем эти кружки часто создавались при профсоюзных и даже государственных клубах.
Одним из несомненных достижений РШС явилась организация гастролей экс-чемпиона мира Эм. Ласкера, первого иностранного гроссмейстера, посетившего Советскую Россию. Его выступления в Москве и Ленинграде (после смерти Ленина город на Неве был переименован в Ленинград) прошли с большим успехом. Стоит отметить, что в Москве в одном из сеансов Ласкеру противостояли ответственные партийные работники во главе с редактором газеты «Правда» Ю. Стекловым. Можно сказать, что в те годы были опробованы два пути развития шахмат. Один основанный на частной инициативе, членских взносах и пожертвованиях, второй построенный на связи с профсоюзными и государственными организациями, следовательно, на помощи государства. По первому пути пошел Ленинград, по второму — Москва, где шахматная секция была создана при МГСПС (Московском государственном совете профессиональных союзов), причем столичный шахматный актив демонстративно вышел из ВШС. Назревал серьезный конфликт.
Шахматисты огромной страны, вобравшей в себя ряд республик и с 1922 года получившей название СССР, с тревогой наблюдали за дальнейшим развитием событий. Показательна резолюция, принятая, например, съездом украинских шахматистов:
«Съезд констатирует, что взаимоотношения между Москвой и Ленинградом носят ненормальный характер и тормозят развитие шахмат в СССР. Не считая возможным входить в оценку этих взаимоотношений по существу, съезд считает настоятельно необходимым скорейшее выяснение и урегулирование их».