Ромовый пунш

Элмор Леонард

Ромовый пунш

Посвящается Джеки, Кэрол и Ларри

Глава 1

Утром в воскресенье Орделл повел Луиса смотреть шествие, устроенное белыми националистами в самом центре Пальм-Бич.

— Молодняк! Фашисты бритоголовые, — комментировал Орделл. — Вон, гляди, среди них есть даже девки. И туда же: вышагивают тут вместе со всеми. Представляешь? А сейчас идут ребята из «Клана». Что-то их сегодня не слишком много. Кое-кто вырядился в зеленое; мода это у них теперь такая весенняя, что ли. За ними, похоже, пристроились несколько «Рокеров за расизм»; здесь их знают больше как «Рыцарей Дикси». Нужно пройти вперед. Давай-ка начнем пробираться, — велел он, увлекая Луиса за собой.

— Я тут тебе хотел одного мужика показать. Мне сказали, что их ребята собираются пройти по Саут-Каунти и устроить митинг на ступенях у фонтана перед зданием муниципалитета. Ты когда-нибудь видел, чтобы вокруг было столько полицейских? Ну да, в общем-то, не сомневаюсь, что видел. Но все равно, глянь, сколько их сюда набежало. Тоже блюдут тут свой интерес: заранее надели шлемы и вооружились дубинками. С тротуара сойти нельзя, а если что не так, то знай: у них есть полное право огреть тебя по башке. Потому что они должны следить за тем, чтобы улица оставалась свободной для нацистов.

Стоящие поблизости люди то и дело оборачивались и поглядывали на Орделла.

— Вот это да! Куда ни глянь — повсюду репортеры, операторы со своими камерами. Видать, это ублюдство здесь почитается за величайшее событие, и всем жизненно необходимо знать об этом. А то как же: с ранья, тем более, что сегодня воскресенье, из дома выходят только одни почтенные богатые леди со своими собачонками, чтобы сделать пи-пи. Я имею в виду собачонок, а не леди. — Стоявшая впереди девушка посмотрела в их сторону и усмехнулась, и тогда, заметив это, Орделл сказал: — Как дела, крошка? Наверное, лучше всех, да? — Теперь он глядел вперед, мимо нее, а затем обернулся к Луису, и объявив скороговоркой: — Кажется, я вижу его, — начал продираться сквозь толпу, чтобы оказаться поближе к проезжей части улицы. — Ага, это точно он. Видишь? В черной рубашке с галстуком? Вон тот здоровый, наголо обритый детина. Я зову его Верзилой. Ему нравится, когда его так называют.

— Это же Ричард, — проговорил Луис. — Господи Иисусе...

— Похож на него, правда? Помнишь, как Ричард тогда крепко запал на все то нацистское дерьмо, что он собирал и хранил у себя дома? Те его пушки? Так у Верзилы их ещё больше.

— Какой серьезный, — сказал Луис. — Ты только посмотри на него.

— Жаждет власти. А оружие это его слабость, — продолжал Орделл. — Знаешь, где чаще всего встречаются экземпляры, подобные ему? На выставках оружия.

Тут Орделл позволил себе сделать выразительную паузу. По логике Луис должен был бы поинтересоваться, а что, собственно, он сам, Орделл, делал на этих самых выставках, но встречного вопроса не последовало. Луис был занят тем, что сосредоточенно разглядывал молоденьких нацисток: все они казались ему тощими дурнушками с по-мальчишечьи коротко остриженными волосами.

— Вообще-то у меня есть кое-что, что смогло бы привести их в чуство, — сказал Орделл, — и тогда в глазах у них снова появился бы здоровый блеск.

Стоявшие поблизости снова оглянулись в его сторону. У некоторых из них это вызвало усмешку. Луис принялся прокладывать себе путь сквозь толпу зевак, и Орделл поспешил вслед за ним, стараясь не отстать. Теперь, после отсидки и тюремных работ, Луис казался гораздо более широкоплечим чем был прежде, до того как угодил за решетку.

— Сюда, — подсказал Орделл, и так они пошли вдоль Саут-Каунти, опережая шествие, два давнишних приятеля: Орделл Робби и Луис Гара — негр с весьма светлым для негра оттенком кожи и довольно смуглый белый; оба они были родом из Детройта, в одном из баров которого судьбе было угодно свести их вместе, и в ходе завязавшегося разговора стало ясно, что прежде и тот и другой уже успели провести некоторое время в одной и той же тюрьме на юге штата Огайо, и что у них вообще довольно схожие взгляды на жизнь. Через некоторое время после той их самой первой встречи Луис уехал в Техас, где снова угодил за решетку. Вернувшись после отсидки домой, он опять встретил Орделла, у которого уже было готово новое предложение для него: вся идея заключалась в том, чтобы похитить жену одного подпольного дельца, сколотившего себе внушительное состояние, укрываемое им на Багамах, а затем потребовать за её освобождение миллионный выкуп. Луис согласился. Операция завершилась полнейшим провалом, и тогда же Луис зарекся впредь пускаться в подобные авантюры. И с тех пор прошло уже тринадцать лет...

И вот теперь у Орделла был готов какой-то очередной план. Луис чувствовал это. Ведь именно поэтому они сейчас были здесь, глядя на это уличное шествие бритоголовых парней в широких балахонах и остроконечных колпаках.

Орделл нарушил молчание.

— Помнишь, когда ты только-только вышел из тюрьмы в Хантсвилле, я познакомил тебя с Ричардом?

Ну вот, уже начинается. Теперь Луис не сомневался в этом.

— Сегодня все как будто так же, как тогда, — продолжал Орделл. — По-моему, это судьба. На этот раз ты тоже только-только после отсидки, и я показываю тебе Верзилу — как будто бы сам Ричард вдруг воскрес из мертвых.

— Единственное, что я запомнил с того раза, — сказал Луис, — так это то, что мне пришлось не раз пожалеть, что наше с Ричардом знакомство вообще состоялось. Чего общего у тебя с этими фашистами?

— За ними довольно занятно наблюдать, — отозвался Орделл. — Ты только посмотри на их знамя. Так сразу и не догадаешься, что это такое: флаг СС или пиратский «Веселый Роджер».

— А может быть тебя просто осенила очередная гениальная идея, и ты снова хочешь испробовать её на мне? — язвительно поинтересовался Луис.

Орделл обернулся к нему, его взгляд был холоден и серьезен.

— Ты приехал сюда в моей машине. А это уже не просто идея, я заплатил за неё реальные деньги.

— А зачем ты показываешь мне этого детину?

— Верзилу? Вообще-то его зовут Джеральд. Как-то раз я по-дружески назвал его просто Джерри, так он ухватил меня за ворот, как следует встряхнул и сказал: «Меня зовут не так, сынок». Я сказал ему, что я тоже за чистоту рас, так что лично против меня он ничего не имеет. Было дело, познакомились с ним на выставке оружия...

Снова он с этими своими намеками.

Тогда Луис сказал:

— Ты так и не ответил на мой вопрос. А здесь-то мы что делаем?

— Так я тебе уже говорил. Ты же узнал в Верзиле одного из наших общих знакомых. Послушай, здесь поблизости живет ещё один человек. Скажу — не поверишь. Могу подсказать, что это женщина. Побробуй угадать, кто.

Луис лишь пожал плечами.

— Понятия не имею.

Орделл усмехнулся.

— Мелани.

— Шутишь.

Еще одно знакомое имя из прошлого. Только подумать, тринадцать лет назад...

— Да нет, правда. Мы с ней поддерживаем довольно хорошие отношения. Однажды Мелани мне позвонила... Сейчас она живет в моем доме на побережье — это здесь же, в Пальм-Бич. Хочешь с ней повидаться?

— Вы живете вместе?

— Ну, можно сказать, я время от времени наведываюсь, чтобы её проведать. Так что если хочешь, то мы сегодня же после обеда отправимся туда. Знаешь, Мелани почти не изменилась — все такая же дылда, какой была раньше. Послушай, это же судьба, черт возьми! Представляешь, мы снова вместе. И теперь я собираюсь представить Верзилу Мелани.

Клонит к чему-то. Луис был в этом уверен.

— А это ещё зачем?

— Просто так. Хочу посмотреть, что из того получится. Это должно быть круто! Знаешь, Мелани же ничуть не изменилась. Можешь представить её рядом с этим бритоголовым нацистом?

Орделл вел себя, как ребенок, которому удалось узнать какую-то тайну — ему нетерпелось побыстрее рассказать, в чем секрет, но в то же время очень хотелось, чтобы прежде его спросили бы об этом.