Пронто

– ...историю, которую он никогда и никому прежде не рассказывал. Тогда все понятно.

Рэйлен ждал заказанный кофе, потирая закоченевшие руки. Он спросил Джойс, не кажется ли ей, что сейчас на улице не пятьдесят восемь градусов по Фаренгейту, а меньше. Затем сказал ей, что здесь пользуются шкалой Цельсия, и сообщил, что перейти от Цельсия к Фаренгейту очень просто – умножить на один и восемь сотых и прибавить тридцать два.

– Вы так и будете говорить о погоде? – поинтересовалась Джойс.

Рэйлен взял со столика свой путеводитель, раскрыл его и зачитал пассаж о том, что «в любое время года Рапалло может предоставить своим гостям как великолепные окрестности, так и разнообразные развлечения для активного отдыха». Затем он спросил, что, по ее Мнению, обозначают в этом контексте слова «разнообразные развлечения».

Джойс пожала плечами.

Тогда он продемонстрировал ей фотографию нового зала и надпись под ней, гласившую: «рассчитана на триста сорок мест».

Джойс не улыбнулась.

Тогда Рэйлен закрыл путеводитель, положил его на столик и сказал:

– Я хочу поговорить с Гарри, убедить его. Он должен вернуться для своего же собственного блага.

– Он не вернется, – покачала головой Джойс. – Он не хочет садиться в тюрьму.

– А умереть от пули – это его больше устроит?

– Вы что, настолько любите свою работу? – спросила Джойс. – Вы готовы его пристрелить?

– Очень не хотелось бы сообщать вам такие печальные новости, – вздохнул Рэйлен и рассказал ей про Томми Бакса, или Зипа, с напарником, прилетевших в Милан тем же маршрутом, что и она.

Джойс съежилась. Целую минуту она молчала и остановившимися глазами смотрела на улицу, а затем перевела взгляд на Рэйлена и спросила, уверен ли он, что они здесь.

– Почти уверен, – ответил Рэйлен. – Очень жаль, что вы не знаете, где сейчас Гарри, – добавил он, внимательно следя за реакцией Джойс.

Джойс не ответила, ее внимание привлек неожиданный шум. Остановившийся посреди улицы «мерседес» перекрыл движение, задержанные им машины неистово гудели.

– Даже и не знаю, – сказал, поглядев на это представление, Рэйлен, – от чего больше шума – от любви здешних водителей к звуковым сигналам или от этих шныряющих мотороллеров. Господи, как же они трещат.

Теперь на сцене появился еще один персонаж – мальчик лет двенадцати. Выйдя из-за кустов и пальм, отделявших улицу от набережной, он подобрался к «мерседесу», присел на корточки и чиркнул спичкой. Затем он поднес спичку к чему-то зажатому в кулаке, бросил это «что-то» на багажник машины и со всех ног бросился прочь; какофония автомобильных гудков дополнилась громким треском рвущихся петард, напомнившим Рэйлену звуки стрельбы из малокалиберного оружия.

– Я читал в путеводителе, – сказал он, – как здесь любят фейерверки, даже организуют, как они их называют, пиротехнические соревнования между клубами микрорайонов – кто устроит лучший фейерверк на набережной. Вы можете себе такое представить?

Джойс не ответила, и Рэйлен снова оглянулся. Теперь задняя дверь «мерседеса» со стороны кафе была открыта, из нее вылезал на мостовую молодой парень в кожаной куртке. «Мерседес» упорно не двигался, другие машины столь же упорно гудели. Сопровождаемый этим гвалтом парень пересек улицу по направлению к кафе.

– Я думал, он погонится за мальчишкой, – сказал Рэйлен. – А вы?

Теперь на мостовую вышел и водитель «мерседеса», плотного сложения человек в белой рубашке. Он сделал несколько шагов назад; негодующие гудки начали почему-то затихать, а потом и совсем смолкли.

Тем временем молодой парень вошел в кафе; он стоял посреди прохода и смотрел в направлении столика Джойс. Длинная, почти по бедра кожаная куртка парня была застегнута до самого верха, под ней угадывались мощные, мускулистые плечи. Не спуская с Джойс глаз, парень пробирался все ближе и ближе, здоровенные кисти, высовывающиеся из кожаных рукавов, болтались по бокам. Остановившись у столика, он оперся о его край кончиками пальцев, совсем рядом с Рэйленом.

– Чем можем служить? – спросил Рэйлен. Парень даже не оглянулся.

– Вон в той машине вас ждет один знакомый, – сказал он, обращаясь к Джойс. – В «мерседесе».

– Да? – спросила Джойс, бросив взгляд на улицу. – И как же звать этого моего знакомого?

– Он хочет, чтобы вы сели в машину, – сказал парень.

– Скажите сперва, кто это такой.

– Сами увидите. Идемте. – Он нетерпеливо взмахнул рукой. – Нечего рассиживать.

– Дама желает знать, кто такой этот самый знакомый, – вмешался Рэйлен. – Вы что, не понимаете?

Парень посмотрел на Рэйлена, впервые за это время.

– Я с тобой не разговариваю.

– Но все-таки она хочет знать, кто это такой.

– Иди на хрен и не вмешивайся, – сказал парень и снова повернулся к Джойс: – Не хочешь идти сама – могу отнести. Джойс глядела на улицу. Неожиданно она встала.

– Подождите, не надо. – Рэйлен протянул руку, пытаясь задержать Джойс, а когда та проскользнула мимо него и парня в кожаной куртке, повернулся и удивленно посмотрел ей вслед. – Джойс? – растерянно сказал он и тут же увидел, что обстановка на улице изменилась. «Мерседеса» почти не было видно, его закрыл большой серый автомобиль, приехавший с противоположной стороны и остановившийся у ближней обочины. Еще раз окликнув Джойс, Рэйлен начал подниматься, но парень в кожаной куртке грубо толкнул его на место и прижал к столу. Рэйлен не сопротивлялся, но правая его рука, под столом, незаметно скользнула в сапог и обхватила рукоятку «Смита-357»; он замер, напряженно наблюдая за происходящим на улице. Джойс явно шла к «мерседесу». Вот она приобщилась к серой машине, сейчас она обогнет ее и... Но тут серая дверца распахнулась, Джойс нырнула внутрь, и машина резко взяла с места.

Совершенно ошарашенный, Рэйлен даже немного замешкался, прежде чем выхватил пистолет и ткнул уже повернувшегося было уходить парня дулом в пах. Парень болезненно хрюкнул.

– Теперь моя очередь, – пояснил Рэйлен и предложил своему новообретенному знакомому сесть.

Со стороны Виа-Венето снова доносились надсадные гудки. Мгновенно оживший «мерседес» попытался совершить трудный для такой узкой улицы маневр – полный поворот. Дав задний ход, он проехал по кустам и клумбам, примыкавшим к противоположной стороне улицы, а затем вылетел на мостовую, чтобы влиться в поток машин. Ничего из этого не вышло, плотное движение не давало выехать на проезжую часть. Безуспешно посигналив, водитель «мерседеса» оставил дальнейшие попытки и открыл дверцу.

Глядя, как Зип в обычном своем темном костюме и черных очках выходит на мостовую, пересекает улицу и направляется к кафе, Рэйлен испытывал странное облегчение. И не только облегчение, он даже радовался, увидев Зипа, точнее – встретив его вот так, в открытую. Насколько можно было понять за черными очками, Зип тоже смотрел на Рэйлена, но только пока приближался. Подойдя к столику и положив руки на спинку одного из стульев, Зип уставился на парня в кожаной куртке, не обращая внимания на его соседа.

– Что это с тобой?

– Что? – удивленно вздрогнул парень.

– Чего это ты здесь расселся?

– Это я его попросил.

Рэйлен сидел близко к столу, рук его по-прежнему не было видно.

Безразлично, почти как на неодушевленный предмет, взглянув на него, Зип снова повернулся к парню.

– Ты видел, что она уходит, почему не пошел с ней?

– Я могу предложить тебе длинный вариант объяснения, а могу короткий, – сказал парень. – Короткое объяснение состоит в том, что этот тип вытащил откуда-то свою долбаную пушку и ткнул ею в меня. А теперь он, скорее всего, развернул эту пушку на тебя. И скажи мне, пожалуйста, что ты намерен делать. Я лично даже не знаю, что это за хрен и откуда он сыскался.

Зип молча отодвинул стул и сел. Теперь он перестал замечать парня.

– О'кей, и что вы намерены делать с Гарри? Ты здесь, чтобы добиваться экстрадиции? – спросил он у Рэйлена.

– В отпуске я, – сообщил Рэйлен. – А ты что здесь делаешь? Бывал раньше?