Пронто

– Так, значит, он в Англии, – сказал Рэйлен.

– В тот же самый день, – продолжал Торрес, заглянув в распечатку, – в одиннадцать тридцать он улетел из Хитроу на самолете «Бритиш эруэйз», рейсом пятьсот шестьдесят шесть. Самолет сел в Милане в четырнадцать двадцать. Он прожил три дня в отеле «Кавур» и выписался оттуда восьмого ноября утром, то есть в воскресенье.

– А где он сейчас, это вы знаете?

– Насколько мы понимаем, в Италии.

Некоторое время Рэйлен думал, сосредоточенно наморщив лоб, а затем поднял на Торреса широко раскрытые глаза и кивнул.

– Так, значит, Гарри снова в Италии, – сказал он. По голосу можно было подумать, что мысль ему понравилась.

Однажды Зип поцапался с Ники Теста – фраер знал всего несколько слов по-итальянски и относился с полным пренебрежением к этому, как выражался Зип, «языку, наших отцов и матерей». Зип говорил, что Ники должен выучить язык хотя бы из простого уважения. «Ты и сам-то говоришь на нем только потому, что родился в старушке Италии, так что не засирай мне мозги, ладно?»

Двадцатичетырехлетний фраер позволяет себе такое только потому, что близок к Джимми Кэпу и мнит себя привилегированной особой.

Время от времени Зип называл его mammoni – маменькиным сынком, или bambolino – куколкой, или даже – наихудшее оскорбление для итальянца, какое Зип мог придумать, – frocio – педерастом.

– Ладно, а что это значит? – спрашивал иногда Ники. На что Зип отвечал:

– Ты же не хочешь учиться говорить по-итальянски, так какая тебе разница.

На следующий 'день после столь «удачного» визита к Джойс Паттон Зип решил поговорить с Ники и вызвал его в примыкавшую к патио ланаи, нечто вроде гостиной под открытым небом.

– Пошли со мной, stronzo[13].

Последнее слово на языке отцов и матерей обозначало жопу.

– Stronw, – мечтательно произнес Ники, гладя ладонью грудь. – А это что значит – сильный? Вроде как из-за моего телосложения?

– Нечто в этом роде, – уклончиво сказал Зип. Этот парень настолько туп, что его можно обозвать каким угодно словом.. Сейчас Ники вел себя беспокойно и все время поглядывал в сторону патио, где загорала, лежа на животе, Глория. Джимми Кэп ушел в дом, поспать после обеда; воспользовавшись этим, Глория загорала без лифчика.

– Ты что, хочешь попросить ее повернуться? Фраер даже не удосужился ответить.

– Скажи мне одну вещь. Ты с ней спишь?

На этот раз фраер повернул-таки свою башку и процедил:

– Джимми прав, слишком уж у тебя длинный шнобель. – И снова отвернулся.

Волосы Ники были собраны сзади в хвост; Зип схватил этот хвост и резко повернулся, фраер завопил, ударился о конец дивана и приземлился на прохладный каменный пол, мордой вниз. Не выпуская хвоста из рук, Зип уперся коленом в спину продолжавшего визжать сопляка, вынул из кармана складной нож, раскрыл его и одним взмахом срезал этот пук каштановых кучерявых волос. А затем встал, пнул фраера ногой, чтобы тот перекатился на спину, и продемонстрировал ему свой трофей.

– Хочешь выучить слово? – прошипел он. – Minchia. Это слово значит – член. Слово сицилийское, если ты говоришь cazzo), значит, ты родом из других мест. Ну так слушай внимательно. Будь я на месте Джимми, в моем кулаке был бы твой minchia, а не эта поганая волосня. Ты меня понимаешь? Я совсем не такой, как этот comuto, рогоносец. Ты меня хорошо понимаешь? Я не позволяю людям считать, что за моей спиной они могут заниматься чем угодно. Теперь ты будешь работать на меня, поэтому заруби себе это на лбу. И у тебя не будет времени так вот рассиживать попусту, щупать себя самого, как бабу, и красоваться своей мускулатурой.

– А кто это сказал, что я буду на тебя работать? К этому мускулистому мальчонке возвращалось нечто вроде боевого духа. Или он просто заметил, что на них смотрит Глория; сидя на топчане, она даже не пыталась прикрыться, когда Зип на нее оглянулся.

– Это сказал я, stronzo. У меня есть для тебя работа, и Джимми говорит о'кей.

– Какая еще работа?

– Следить за этой бабой, подружкой Гарри Арно. Смотреть, куда она ходит.

– А чего ты сам этим не займешься?

Валяясь на полу, этот фраер смотрел в его сторону, но не на зажатый в руке нож, а куда-то дальше. Значит, Глория наблюдает за сценой. На этот раз Зип не стал на нее оглядываться. Если он ее захочет – она всегда под рукой.

– Ну и подходик же у тебя к делу, – сказал Зип, недоуменно нахмурив брови. – Может, отрезать тебе все-таки этот твой minchia, пока нож под рукой? Как ты думаешь?

Глава 8

Женщину из залоговой конторы Эй-би-си звали Пэм. Раньше она работала вместе с мужем, но потом мужа застрелил один из его же собственных клиентов, так что все дела легли на ее плечи. Пэм объяснила все это Рэйлену, когда тот поинтересовался, чего ради молодая и привлекательная женщина взялась за страховое дело, да еще за самый неприятный его вариант, ведь тут с такими типами приходится общаться. До начала беседы он успел продемонстрировать Пэм свое удостоверение и значок маршала, чем произвел на нее заметное впечатление.

Эй-би-си располагалась на первом этаже одного из домов Семнадцатой улицы, в центре Майами, всего в паре кварталов от управления юстиции и судов. Одним из сотрудников конторы оказался немолодой мужик, в прошлом лицензированный залоговый специалист. Он работал неполный день, безостановочно жевал потухшую сигару и всем своим видом соответствовал подобному заведению. Кроме него, Рэйлен познакомился с плотным негром по имени Десмонд, обязанностью которого были розыски нарушителей, клиентов, не явившихся в суд ко времени. Пэм пожаловалась, что назначенные заседания суда пропускает каждый третий из ее подопечных. Рэйлен не задавал слишком много вопросов, он и сам знал, как работают такие конторы. Про себя он отметил, что вряд ли Десмонд способен найти Гарри Арно. Сигарожеватель не станет этим заниматься, и Пэм, конечно, тоже, ведь на ней держится вся работа.

Рэйлену стало ее жаль, несчастная женщина работает в этой дыре да еще пытается привлекательно выглядеть. Весит она, на глазок, побольше, чем Винона, а в той добрых сто тридцать фунтов. Полная фигура, белый костюм с глубоким вырезом, черные бусы и серьги, в волосах – черный бархатный бант, то ли для красоты, то ли волосы придерживать.

В конце концов он подошел к цели своего визита, к Гарри Арно, и спросил, слышала ли она о нем.

– Да, звонили из полицейского управления Саут-Майами-Бич, сказали, что выписан ордер на арест за нарушение условий залога. Только этого мне и не хватало, – горестно покачала головой Пэм. – Секвестр на сто пятьдесят тысяч.

– Но ведь у него нет еще неявки, – возразил Рэйлен. – Да и тогда у вас еще будет время, ведь платить суду нужно не сразу, верно? – Показал, что он знает, как работает эта система.

– Для этого надо, чтобы Арно вообще пришел на суд, – вздохнула Пэм. – А разве он явится, если уехал в Италию или еще черт-те куда.

– Вы хотите, чтобы я его нашел? – спросил Рэйлен.

– Да, конечно, – ответила она с той же безнадежностью.

– Посмотрите на меня, пожалуйста, – сказал Рэйлен. Пэм медленно подняла глаза. – Я говорю абсолютно серьезно. Вы хотите, чтобы я его нашел?

Теперь Пэм задумалась.

– Но ведь вы на работе. – В ее глазах появилось подозрение. – Вас что, посылают туда? Затребована экстрадиция?

– Им занимаются органы юстиции штата, – сказал Рэйлен. – А я – федеральный агент. И я узнавал, полиция Саут-Майами-Бич не собирается добиваться, чтобы Вашингтон послал запрос о выдаче.

– Так, значит, вы будете сами по себе?

– В свое личное время. У меня скоро отпуск, и я могу часть его использовать раньше.

Теперь Пэм напряженно перебирала в уме все причины, по которым, с ее точки зрения, ничего из этого не выйдет, не сообщая ему, однако, о чем она думает.

– Разве вы не знаете, – продолжил Рэйлен, – что поиски беглых – одна из главных обязанностей маршальской службы США? Выследить нарушителя, поймать его и притащить в суд.

13

Созвучное со strongco (англ.) – сильный.