Страница 8 из 13
А еще бывшая жена Скулова обожала светские приемы и пикники, различные компании. Ее было свойственно легкое отношение к жизни. Она всегда находилась в поиске новых впечатлений. Георгий Иванович слишком поздно понял, что они совсем не подходят друг другу: она яркая, светская, необязательная, и он — весь погруженный в работу, предпочитающий иметь рядом не светскую львицу, окруженную почитателями, а надежного «начальника тыла».
Ему хотелось нормальной домашней еды: котлеток, гречневой каши, пельмешек, блинов, конечно под водочку, а холодильник вечно был забит шампанским и заказными деликатесами из первоклассных интуристовских ресторанов. Домашней кухарке хозяйка дома запрещала готовить любимые борщи и жареную картошку мужа, приучая домочадцев к высококлассной гастрономической кухне. Но от всех этих фрикасе, фондю и фуа-гра у Скулова стала побаливать печень, развился гастрит, грозящий перерасти в язву.
Но это были лишь цветочки. А вскоре пошли и ягодки. Скулов начал получать информацию, что жена ему изменяет со всякими тонкошеими пижонами из «Москонцерта» и «Мосфильма». Однако призвать своенравную супругу к порядку этот стальной человек так и не смог, как ни пытался. Пришлось Скулову смирять гордость и делать вид, что он ничего не замечает ради маленькой дочери и собственной карьеры.
Но когда эта сука закрутила роман с его собственным водителем-дагестанцем, терпение генерала лопнуло. Он просто вышвырнул пойманную с поличным шлюху из шикарной пятикомнатной квартиры и своей жизни. Но вскоре после развода эта распутная женщина, запутавшаяся в своих отношениях с мужчинами, повесилась на чердаке генеральской дачи, оставив записку. Это предсмертное письмо Скулов хранил в своем служебном сейфе. Больше всего он боялся, что когда-нибудь дочь обо всем узнает и обвинит его в страшной смерти матери. Пока же он делал все возможное, чтобы скрыть от Марины правду. По принятой в их доме версии жена Скулова погибла в результате несчастного случая.
Отчасти из-за чувства вины, а также из громадной любви к дочери этот властный мужчина, привыкший подчинять других своей воле, безжалостно сминать врагов, уступал всем прихотям девятнадцатилетней особы. Вот и на этот раз после долгих, но совершенно безрезультатных уговоров не связывать свою жизнь с первым встречным Георгий Иванович сделал вид, что смирился с ее выбором. Скулов даже устроил перевод будущего зятя из авиаполка в Главное разведывательное управление при Генштабе.
Игорь без сожаления расстался с карьерой летчика. Что толку цепляться за ремесло, к которому у тебя нет ни грамма таланта.
Новая же служба в военной разведке сулила серьезные перспективы. Лейтенант попал в очень солидный отдел на хорошую должность. Благодаря скорой женитьбе будущий генеральский родственник имел все шансы быстро преуспеть в карьере.
Теперь Нефедов часто бывал дома у своей невесты. Впервые оказавшись в шикарной квартире, будучи приглашенным на званый обед, лейтенант сильно робел в присутствии хозяина дома. Хотя генерал был одет по-домашнему и вел себя с гостем довольно просто и дружелюбно, молодому человеку кусок не лез в горло. Игорь с нетерпением ожидал, когда же закончатся устроенные ему смотрины. Марину его скованность забавляла. Она веселилась, дразнила приятеля смешными прозвищами, даже раз-другой толкнула Игоря ножкой под столом, а потом похитила его ботинок, ловко стащив его с ноги своими комнатными туфельками и зафутболив куда-то под диван.
— Погодите, — тут же воскликнула хулиганка, прерывая наскучивший ей мужской разговор — погодите! Хватит сидеть, давайте танцевать!
Юная особа легко вскочила со стула, слегка игриво поклонилась кавалеру своей причесанной под мальчика головкой и протянула ему руку.
— Дамы приглашают кавалеров.
Игорь был в замешательстве. Появиться перед генералом пусть даже в неформальной обстановке в одном ботинке было немыслимо. Однако он сумел выпутаться из щекотливой ситуации с большим присутствием духа. Родители, особенно мать, с детства прививали Игорю качество, которое французы называют contenance, что означает умение сохранять присутствие духа. Хотя в воздухе и в отношениях с командиром эскадрильи молодой человек часто бывал подвержен порывам страстей, приступам застенчивости и совершал опрометчивые поступки, но основа его характера нет-нет да напоминала иногда о себе неожиданными взлетами самообладания. Приняв приглашение дамы, Нефедов вышел с ней на середину комнаты и закружился в медленном танце. Скулов с недоуменным видом проводил взглядом его ногу в носке, но промолчал, только хмыкнув. Зато танцор неожиданно ощутил прилив наглости и сам пояснил, переходя вслед за музыкой к более страстному танго:
— У них в Аргентине так принято, что если мужчина приходит в дом невесты просить у родителей девушки ее руки, то один ботинок он должен символически снять в знак того, что готов ради счастья любимой ходить в рубище и босиком.
Юная проказница, с веселым блеском в глазах ожидавшая развязки, просияв, утвердительно кивнула головой, подтверждая его слова:
— Точно, дядя Жора, у них в Южной Америке так все и происходит, а иначе как девушка поймет, что ее кабальеро действительно хочет ее, а не ее наследство.
— О! Прекрасный обычай, — поднял бокал с вином Скулов. — И все-таки надеюсь, что вы больше ничего снимать сегодня не станете…
После обеда Марина потащила Нефедова к себе. В ее комнате все было устроено с авангардистской смелостью: вместо массивных кресел — легкие городские «шезлонги» на раскоряченных ножках с простыми фанерными подлокотниками. Долой традиционные люстры! Вместо них свисающие цилиндры из разноцветного пластика.
Никакого монолитного шкафа! (Для одежды и обуви юной хозяйки в квартире была предусмотрена специальная гардеробная комната.) Зато в центре ее личной «резиденции» «расположился» полупустой сквозной стеллаж с какими-то загадочными фигурками из стекла, керамическим кувшином в восточном стиле и скульптурой из коряги, напоминающей диковинного спрута.
Здесь все должно было символизировать индивидуальность и свободу. На стенах не традиционные пейзажи и натюрморты, а эстампы на фантастические сюжеты и странные авангардистские картины. Зато, по мнению Марины, такой творческий минимализм создавал особенное жизнерадостное настроение молодости, легкости и полета. Бывающие у нее в гостях молодые художники, чьи работы власти объявляли «дегенеративным искусством», обычно хвалили нестандартный вкус хозяйки.
После однообразной жизни в офицерском общежитии Игорю нравилось бывать дома у Марины. Он мог с удовольствием часами болтать с подругой в ее комнате, слушать диски модных иностранных групп, которых у девушки было огромное количество. Будущий муж прекраснейшей из девушек часто представлял, как они просыпаются вместе. Рядом ее обнаженное теплое тело. Он сразу начинает ласкать ее, а она спросонья только мурлычет от удовольствия. Но постепенно его ласки распаляют ее. Тихо постанывая, она ждет, когда он начнет энергичный танец любви… Впрочем… Продолжая поддакивать в такт рассказу подруги о какой-то сногсшибательной фотовыставке в Питере, Игорь слегка покачался на тахте, на которой сидел. Нет, тонкие ножки этого хлипкого порождения дизайнерской мысли вряд ли переживут даже их первую брачную ночь. «Надо начать присматривать более основательное „ложе“», — решил молодой человек. Он был совершенно счастлив!
Совсем другой энергетикой обладал генеральский кабинет. В каждой его детали чувствовался консервативный вкус хозяина. Именно так и должен выглядеть кабинет большого государственного человека — с обязательным бегемотоподобным кожаным диваном и массивным столом, на зеленом сукне которого надежно базировалась тяжелым бронзовым основанием «наркомовская» лампа под зеленым абажуром. По стенам — уходящие под потолок стеллажи. За их стеклом поблескивали золотым тиснением регулярно протираемые домработницей корешки неподъемных фолиантов. И можно было не приближаясь угадать, что там притаились не всякие там Дюма и Жюль-Верны, а обязательные для любого правоверного коммуниста собрания сочинений Ленина, Маркса — Энгельса.