Страница 7 из 74
Между сенаторами было мнение, что в административном строе Малороссии могут предстоять основные изменения, предполагалась и возможность назначения нового генерал-губернатора. Это видно из решения Сената по поводу донесения Румянцева о сокращении сроков, положенных для апелляции на нижние суды к вышним. Сенат определил: так как теперь еще неизвестно, останется ли Малороссия при прежних своих основаниях, или по определению туда нового генерал-губернатора последуют и новые установления, то Сенат и не находит нужным делать между тем в правах малороссийских какие-либо перемены или пополнения, и потому означенное донесение оставить без резолюции до того времени, пока Сенат о воле ее и. в-ства касательно Малороссии точнее известен будет.
Перемены начались уже подле Малороссии, в Новой Слободской губернии. Мы видели, что в докладе сенаторов кн. Шаховского, Панина и Олсуфьева было указано на неравномерность тяжестей, которые несло тамошнее народонаселение, вследствие чего и введен был общий оклад. По поводу этого нововведения слободской губернатор Щербинин доносил: «Не скрою, что из такого множества людей все считали общий оклад облегчением; некоторые довольны, а другие жалуются что им стало хуже, именно те, которые ничего не платили и жили под покровительством какого-нибудь начальника или каким-нибудь случаем успевали увертываться от платежа и содержания козака, консистенции, и работать, – таким, конечно, тяжелее. Переход жителей с места на место всеми принятыми мерами теперь, кажется, задержан, разве что весна покажет, ибо здешний народ по большей части переходит весною и осенью». Против этого императрица написала: «Когда Малороссия будет приведена в порядок, то, надеюсь, и то пресечется».
В то время как надеялись, что общие государственные меры получат силу и в Южной степной Украйне, представлявшейся страною безнарядною, Сенат был изумлен сопротивлением мере важной и разумной, сопротивлением, оказавшимся в той окраине, где всего менее, по-видимому, можно было ожидать его. Сделано было общее распоряжение, чтоб изо всех областей доставлялись в Сенат ведомости о хлебном урожае, и вдруг получается мемориал от лифляндского генерал-губернатора Броуна с представлением препятствий, какие лифляндское рыцарство находит в исполнении этого предписания. Сенат приказал отвечать, что, вникнув с полным вниманием в представленные от лифляндского рыцарства резоны и затруднения к сочинению ведомостей о ежегодном тамошнем хлебном урожае, он отнюдь не находит их основательными; без таких ведомостей никакое благоучрежденное государство обойтись не может, и потому господину генерал-губернатору безо всякой отмены те хлебные ведомости, благоучрежденным образом непременно в свое время собирая, присылать в Прав. Сенат.
Немецкие колонисты, вызванные для поселения в Юго-Восточной Украйне, уже начали затруднять правительство. Канцелярия опекунства иностранных обратилась к Сенату с просьбою о помощи, не зная, что делать, ибо немцев нахлынуло такое множество, что недостает рабочих людей, леса и других материалов для скорой постройки им домов. Сенат отвечал, что вместо деревянных домов нельзя ли делать мазанки; а больше всего, по мнению Сената, надобно было избегать вредного наряда с уездов крестьян к работам: это может произвести в старых жителях крайнее негодование и ропот, разорить целые села и деревни, и потому надобно исправляться наймом вольных работников. Сенат по заочности не может в таком деле ничем распорядиться, а рекомендует канцелярии отправить на место поселения искусного человека с полною доверенностию, чтоб это лицо не переписывалось о всяком деле с главною командою, распоряжалось бы поселением и сносилось с ближними губернаторами и воеводами. Через несколько месяцев после этого последовал указ о прекращении выхода иностранных поселенцев в Россию впредь до обзаведения выехавших уже.
В этом указе, между прочим, говорилось и об отягощении казны вследствие приезда слишком большого количества колонистов; не хотели увеличивать издержек на колонизацию, которые были определены в 200000 рублей на год. Доходы в 1766 году несколько увеличились: их было 23708401 рубль, тогда как в 1765 году было 22715389 рублей; но и расходы также увеличились: их было в 1766 году 22991793 рубля, тогда как в 1765 году было 22468535 рублей. Заметное увеличение расходов произошло на коллегию Иностранных дел, именно 101655 рублей, тогда как в два предыдущих года издерживалось по 42353 рубля; чрезвычайные расходы в 1766 году простирались до 1315338 рублей, тогда как в 1765 году их было только 654416, но зато в 1764 году они доходили до 1696600 рублей.
20 января в присутствии императрицы в Сенате читан был доклад о новом учреждении по дворянским банкам. Екатерина указала: иметь по этому делу конференцию с генералом Бецким и другими, не приметят ли они каких потребных к тому учреждению пополнений или соображений; между тем мыслить, не лучше ль будет то учреждение, как интересующее всю партикулярную публику, за полгода прежде, чем в самое действие вступить может, публике дать знать напечатанием его, не называя Докладом, а назвав прожектом, с тем, что если кто из партикулярных людей что к лучшему объявить захотел, то б присылали письменные о том объявления, хотя б не означая своих имен: тогда в прочности его надежнее приступить будет можно. 17 марта императрица также присутствовала в Сенате, и шло рассуждение также о финансовой мере, именно о наложении на французскую водку новой пошлины с будущего года. Екатерина решила: наложением пошлины обождать, пока в Комиссии о коммерции сделано будет общее положение о пошлинах на все товары. Но в то же время сильно беспокоило корчемство русскою водкою. Сенат сделал секретный вопрос новгородскому и смоленскому губернаторам, каким образом прекратить корчемство со стороны Лифляндии и Польши. Сиверс отвечал, что хотя точных мер принять против этого нельзя, ибо лакомство к вину и собственная прибыль будут поощрять к корчемству, однако он не оставил при всех случаях открыто и под рукою наведываться от воевод, дворян и нижних чинов людей и от самих корчемников, недавно пойманных под самым Новгородом, каким образом производится корчемство: почти все ему объявили, что они покупают вино в бочках и анкерках не только из дворянских корчем, но покупают и разменивают у крестьян хлеб на вино, крестьяне этот хлеб опять употребляют на винокурение и так продолжают беспрерывный торг. Сиверс представлял, не угодно ли будет Сенату приказать лифляндскому генерал-губернатору, чтоб он не только подтвердил всем живущим на границе дворянам смотреть как можно внимательнее за своими крестьянами, но и умножил нынешнее денежное наказание за корчемство или по меньшей мере предостеpeг дворян, что их умышленное нерадение может повредить их привилегиям. От такого подтверждения и страха, по словам Сиверса, может произойти немалая прибыль в Новгородской и Псковской провинциях, ибо смело можно утверждать, что не менее 30000 ведер входит в Россию через корчемство. Сенат определил: обязать подписками пограничных жителей не продавать вина иначе как по мелочам. Относительно винных откупов Сенат получил следующие известия: Воронежская губерния была взята за 161200 рублей; Белгородская – за 116000; Смоленская – за 45200; Оренбургская – за 121200; Астраханская – за 215000; Московская провинция, кроме Москвы, с уездом – за 128000; Калужская губерния, кроме города Мещовска, – за 64000; провинции Московской губернии – Юрьевская, Суздальская, Тульская, Владимирская, Углицкая, Костромская, Рязанская, Переяславская – за 410000; Устюжна Железопольская – за 9800; Свияжская провинция, Казанской губернии, – за 42500.
Все еще тянулось неприятное дело о вознаграждении виноторговцев, у которых пограблено было вино солдатами 28 июня 1762 года. Сенат подал императрице доклад, чтоб купцу Медеру с товарищи вместо расхищенных у них вин зачесть пошлину с их товаров. Но Екатерина написала на докладе: «1)В сем докладе не видно, свидетельствовано ли, чтоб у сих погребщиков в тот день столько выпито было, и о разграблении сих погребов. 2) Так как казна не приказала грабить, то и справедливости не вижу; если просят из милосердия, то расчеты не надобны. 3) Пример кабацких откупщиков к сему служить не может, понеже целость сбора зависит от их целости». Сенат, делать нечего, приказал предложить дело вновь к слушанию. Это слушание происходило не ранее 27 ноября, и Сенат решил оную высочайшую резолюцию тем просителям объявить.