Страница 29 из 49
—Она в морге в ящике, — сказала я. — Что может быть холоднее и теснее?
—Я вижу цветок, розу, шипы и капающую кровь, но не знаю, что обозначает сей образ.
—Если Вы ожидаете, что я или Натали сделаем предположения, подумайте еще раз, — усмехнулся Монк. — Мы не деревенщины и видим Вас насквозь.
—Вы подозреваете мужа в убийстве, не так ли? —не унимался Свифт.
—Муж всегда подозреваемый номер один, — заметил Монк. — Вряд ли это можно назвать откровением.
—Хелен тоже подозревает его. Я чувствую ее недоверие, ощущаю ее гнев. У нее имелись сомнения, очень серьезные, в его верности. Но в последние несколько дней она нашла покой. Она восхищалась Гавайями. Она полюбила людей и ей очень понравилась местная еда. Хелен была сластолюбивой, особенно, когда дело касалось еды. Каждый день она приносила домой свежий ананас и пирог.
—Вы могли видеть это из своей передней, — предположил Монк. — Вам не нужен взгляд в другой мир.
Свифт устало вздохнул. —Мистер Монк, я признаю, Вы мне не верите, но вовсе необязательно противоречить всему сказанному мной. Воспользоваться моими словами или нет — это Ваш выбор.
—Я выбираю не воспользоваться. Считаю, что Вы мошенник, эксплуатирующий уязвимость людей для личной выгоды. Это преступно.
—Чью уязвимость я эксплуатирую сейчас?
—Ее, — кивнул на меня Монк. Я удивилась.
Свифт повернулся ко мне. — Вас можно уязвить, Натали?
Я собиралась ответить отрицательно, но не стала лукавить. —Когда дело касается моего мужа.
—Вам не стоит казнить себя.
Мне хотелось влепить ему пощечину. —Вы не имеете права говорить, что мне следует делать и чувствовать! Вы ничего не знаете обо мне или о нем.
—Я знаю, что Митч убежал не потому, что боялся. Он отвлекал сербский патруль от своего израненного экипажа. Он поставил себе цель любым способом спасти товарищей. Я ощущаю его чувство долга и ответственность перед своими людьми.
Я начала дрожать, мурашки побежали по коже. Слова медиума походили на правду. Митч всегда ставил долг передо мной, Джули или самим собой. Его первым побуждением было бы спасение не собственной жизни, а своих людей.
Но как Свифт мог узнать? Как он мог узнать хоть каплю?? Ничего из поведанного мной ранее не могло раскрыть эту информацию. Как- будто Свифт сам присутствовал в Косово. Или может...
Нет, я не могла поверить. Рациональная часть меня знала, это не может быть правдой. Но эмоционально и физически я чувствовала, что Митч с нами, обращался ко мне. Я ощущала его присутствие.
Похоже, мое выражения лица все передало Монку, потому что он внезапно покраснел от гнева. Я раньше никогда не видела, как он сердится. Он не стал кричать. Он просто обратился к Свифту низким, размеренным голосом.
—Убирайтесь. Немедленно.
—Нет, подождите, — я посмотрела медиуму в глаза. — Почему экипаж называет его трусом? Он же отдал за них свою жизнь! Почему они не рассказали, что он герой?
—Они не поняли. Они видели, как он бежал. Именно так он показывает ситуацию мне. Он не остановился объяснять, что он делает; просто сделал. Он не обвиняет друзей в неправильной интерпретации его действий. И Вам не следует. Он хочет, чтобы вы забыли.
Я села на край дивана. Мое сердце колотилось. Глаза наполнились слезами.
Монк крепко схватил Свифта за руку, подтащил к двери и открыл ее. —Больше не возвращайтесь.
—Я не причинил ей боль, мистер Монк. Я дал ей мир. Могу дать Вам то же самое.
Монк толкнул его за дверь и захлопнул ее. Зашел на кухню, глядя на свои руки.
—Салфетку, — попросил он.
Я всхлипнула, встала и пошла за сумочкой в мою комнату. Достала две салфетки и протянула их Монку, который протирал руки так, словно они покрыты толстым слоем грязи. Похоже, он пытался очиститься не только от простых микробов. Он силился оттереть весь жизненный опыт.
—А что, если Вы не правы, — прошептала я, — и он может разговаривать с покойниками?
—Не может, — ответил Монк. — Он лишь сказал то, что тебе хотелось услышать. Вот что он творит.
—Но случившееся с Митчем в Косово является секретом, его никогда не обнародуют. Дело запечатано и засекречено. Свифт не смог бы докопаться до деталей так оперативно. Это технически невозможно.
—А разговаривать с мертвецами возможно?
—Прекрасно. Это невозможно. Тогда объясните мне, мистер Монк, как Свифт мог узнать о случившемся с Митчем?
—Пока не знаю, — ответил тот. — Но узнаю.
16. Мистер Монк и арахис.
После общения с медиумом мне захотелось уединиться подальше от Монка и бунгало. Мне требовалось в тишине разобраться с мыслями, и я отправилась на пляж. Нырнув в воду, я поплыла навстречу волнам, перевернулась на спину и вытянула руки и ноги.
Смотрела на бесконечное синее небо и дрейфовала подальше от земли, от своих неприятностей и от самой себя.
Вскоре я вообще перестала думать о чем-либо. Я стала частью моря и неба; более ничем. Не знаю, как долго продолжалось это блаженство, но внезапно я ощутила присутствие кого-то рядом со мной. Повернув голову, я увидела тюленя-монаха, плавающего на спинке поблизости, с любопытством разглядывая меня своими щенячьими глазками.
Я не поразилась и не испугалась, чувствовала себя спокойно и, судя по всему, так себя и вела. Мы поплавали рядом некоторое время, глядя друг на друга, а потом он перевернулся, нырнул и проплыл подо мной, направляясь в открытое море.
Я поплескалась еще несколько минут, затем поплыла к пляжу, покачиваясь на ласковой волне, помогая ей отнести меня на берег. Веселое катание на волне так увлекло меня, что некоторое время я чувствовала себя ребенком. Затем приняла в уличной кабинке душ и, слегка обожженная солнцем, но расслабившаяся, вернулась в бунгало.
Монк внутри помещения отсутствовал. Я снова приняла душ, немного намазалась лосьоном и переоделась в блузку без рукавов и шорты.
Выйдя из комнаты, обнаружила, что на улице льет сильный дождь. Широко распахнутые скользящие во внутренний дворик двери позволяли теплому, влажному воздуху проникать в сухой дом. Это было приятно, хотя моя одежда стала прилипать к коже, вызывая зуд.
Монк сидел за кухонным столом спиной ко мне перед большой кучей арахисовой скорлупы. Я подошла к нему и увидела, что он очистил почти целый мешок орехов. Должно быть, он сходил в продуктовый магазин, пока я была на пляже. Зная Монка, могу предположить, что поход за орехами отнял у него массу времени. Мне очень захотелось зайти в этот магазин и посмотреть, как он реорганизовал там фрукты, овощи, мясо и остальные продукты.
—Что Вы собираетесь делать? — спросила я.
—Я подумал, мы могли бы насладиться дружеской игрой с арахисом, — ответил он.
Я выдвинула стул и присела. —Вы прямо читаете мои мысли. Какие правила?
—Ты никогда не играла?
—Я вела замкнутый образ жизни.
—Это обманчиво простая игра. Сопоставляй орехи с очищенной скорлупой. Игрок, сопоставивший больше орехов, выигрывает.
—Как Вы только сопротивлялись желанию съесть их?
—Это искушение придает игре остроту.
Монк отшелушил последний орех. —Желаешь перетасовать орехи и скорлупу?
—Я доверяю Вам.
Он подвинул две отдельные кучи орехов и скорлупы в центр стола.
—На старт. Внимание. Марш!
Его руки начали двигаться настолько быстро, что сначала я не смогла и рассмотреть, как он пробует различные комбинации скорлупы и орехов. Удивительно, как проворно он разбирался в них! Через какое-то время и я включилась в игру. Взяла орех, а потом скорлупку — не совпали. Взяла другую — тоже не подошла.
Я взглянула на него. Он уже вложил несколько орешков в скорлупу.
Монк улыбнулся мне: —Разве это не весело?
—Для меня даже слишком.
Как у него получилось? Я задумалась, являлось ли его умение более свойством памяти, нежели поиском соответствия по форме. Съела лежащий в руке орешек и взяла следующий, дабы попытать счастья.