Эхо вины

– Сэр… – начал было один из полицейских, но Бейкер взглядом заставил его замолчать.

Однако Стелла была не робкого десятка.

– Джеффри! – воскликнула она. – Искать дальше не имеет никакого смысла! Не осталось ни единого уголка, куда бы мы не заглянули. Мы все просто с ног валимся от усталости. И теряем время. А ведь мы могли бы поискать Ким в другом месте.

– Если девочки здесь нет, тогда она мертва, – упрямо возразил Бейкер. – Если он оставил ее в живых и где-нибудь спрятал, то только здесь. Особого выбора у него не было.

– Хорошо, – сказала Стелла безо всякого энтузиазма в голосе. – Тогда поехали все сначала!

Группа снова распределилась по зонам, и хотя полицейские уже не надеялись что-то найти, все равно они искали так же тщательно, как и в первый раз.

Стелла ходила вместе с Бейкером. Он предложил заново обыскать подвалы, темные и запутанные. Вдруг там обнаружится какой-то тайник, какая-то ниша, которую они не заметили сразу. Стелла согласилась.

Они обыскали сводчатое подземелье самого первого офисного помещения. С течением времени погреб весь отсырел, и его отсеки превратились в холодные и влажные темницы.

Вдоль стен стояли полусгнившие деревянные стеллажи. Трудно было представить, что когда-то здесь стояли папки с документами, что люди каждый день приезжали сюда на работу, что это хозяйство содержалось в чистоте и порядке. А ведь в свое время это была огромная фирма, которая организовывала транспортные перевозки по всей Европе.

После осмотра первого подвала они поднялись наверх ни с чем и вышли на улицу. В полном изнеможении Стелла сползла по стенке здания и села на траву.

– Только пять минут, – попросила она, отирая со лба пот. – Дай мне пять минут, Джеффри. Я только перекурю.

– Если тебе так охота травиться – что ж, пожалуйста, – криво усмехнулся Бейкер. – А я пока схожу в подвал следующего здания.

– Я тебя догоню, – пообещала Стелла, зажигая сигарету и с наслаждением затягиваясь.

Следующий подвал выглядел точно так же, как и предыдущий, только был еще больше и разветвленней. Осторожно ступая, Бейкер освещал себе дорогу карманным фонариком. В запутанных, покрытых конденсатом ходах подвала легко было поскользнуться и сломать себе шею.

Сантиметр за сантиметром Бейкер освещал пространство подвала. Он надеялся обнаружить какую-нибудь потайную дверь или расшатанные кирпичи в стене, которые указывали бы на то, что за ними прячется каморка. Но он ничего такого не находил. Кругом были ровные, плотно зацементированные стены. Никаких лазов, никаких скрытых дверей. Ничего.

«Я ошибся», – подумал он.

Преодолевая страшную усталость, Бейкер спустился по ступенькам очередной лестницы. По его душе, как быстродействующий яд, распространилось отчаяние. Ким Квентин уже не спасти. Ее родителям нечего сказать в утешение. Может быть, Стелла права, и они теряют драгоценное время.

Наверное, надо было продолжать допрос Джека Уолкера, ждать, пока тот расскажет все в подробностях о Саре, Рейчел, а потом, часов через пять, дойдет до своей последней жертвы. Надо было добиться от него не смутных намеков, а четких ответов на вопросы: что он сделал с Ким и где ее искать. Наверное, он поторопился ехать сюда. Ему казалось, что Ким еще жива, что надо как можно скорее найти ее, а не слушать путаные показания Уолкера в надежде на то, что тот выдаст нечто более существенное. Бейкер думал, что найти Ким будет легко. Это подсказывала ему интуиция, а она, как правило, его не обманывала.

А что, если на этот раз он заблуждается? Это может стоить жизни похищенной девочке!

Тяжело дыша, Бейкер остановился. Он понимал, что надо возвращаться в город и продолжать допрос Уолкера, однако заставлял себя довести начатое дело до конца. «Спокойно, – твердил он самому себе. – Сейчас ты досконально осмотришь этот подвал, затем полностью обойдешь следующий. И только тогда поисковую операцию можно считать оконченной».

И в этот момент он услышал какие-то неясные, едва различимые звуки.

Эти звуки были до того слабыми, что их легко можно было заглушить собственными шагами. И тем более шаги и дыхание Стеллы, окажись она рядом, помешали бы расслышать их. Только потому, что он был один, только потому, что он остановился, только потому, что воцарилась полная тишина, Джеффри смог уловить эти звуки.

Они были похожи на царапанье. Такое легкое, такое эфемерное, что в следующее мгновение следователь подумал, что ему это лишь чудится. Но вскоре звуки послышались снова. Кажется, они доносились из той черной дыры, куда упирался длинный проход, по которому двигался Бейкер.

С него внезапно слетела вся усталость. Быстрыми шагами следователь продвигался вперед. Он твердил себе, что победу праздновать рано, ведь звуки могут означать что угодно. Может быть, это скреблись крысы, скользя своими крошечными коготками по бесконечным цементным полам.

То и дело Бейкер останавливался и прислушивался, затаив дыхание. Звук мог иссякнуть в любой момент, а найти его источник было невероятно трудно.

Однако царапанье не прекращалось. Слабый, прерывистый – этот звук все-таки был слышен…

Бейкер дошел до самого конца коридора. Слева и справа от него располагались два помещения. Их двери были давно сорваны с петель и валялись под ногами.

Он снова прислушался. Звук доносился из комнаты справа, и Джеффри направился туда. Они со Стеллой уже были здесь сегодня, и видели громадную кучу поломанных евро-палет, которые валялись посреди помещения. Тогда они посветили фонариком между деревянными планками, однако ничего интересного не увидели. Но теперь Бейкеру казалось, что царапанье слышится именно оттуда, из-под горы дров, и он снова приблизился к ней.

Поддонов было очень много. Поломанные, сцепленные друг с другом, с торчащими во все стороны гвоздями и щепками, они представляли собой настоящее препятствие. Бейкер отложил фонарик, разместив его так, чтобы тот освещал ему рабочее пространство, и принялся разбрасывать доски в стороны. Ему приходилось действовать очень осторожно, ведь он не знал, что прячется под этой пирамидой, и нужно было разгребать ее так, чтобы остаток дощатых ежей не сложился карточным домиком.

Бейкер тяжело дышал. Царапанье затихло.

Затем за его спиной раздались шаги, и подвальную полутьму пронзил луч второго фонарика.

– Вот ты где! – сказала Стелла. – Ты чего там делаешь?

– Я слышал здесь какие-то звуки, – пояснил Бейкер. – Там, под этими поддонами. Помоги-ка мне, живо!

Стелла тоже отложила фонарик в сторону, и с ее помощью дело пошло быстрее. Она поддерживала дощатые поддоны с одного края, а он осторожно разбирал завал с другого. Куча досок заметно поредела.

– Под ними что-то есть! – воскликнула Стелла.

Она снова схватила фонарик и осветила какой-то предмет, который вырисовывался под остатками завала.

– Там ящик! – закричала она.

– Держи фонарик! – взревел Бейкер. Наскоро убедившись, что ему на голову ничего не свалится, он разбросал в стороны остатки палет и склонился над ящиком. Замка на нем не оказалось, но крышка была очень тяжелая, и Бейкеру потребовалось приложить все силы, чтобы откинуть ее.

Ким Квентин лежала на стопке старых одеял. Ее ноги были скрючены, поскольку вытянуть их она не могла. В тот момент, когда ее лицо осветил фонарик, она непроизвольно закрыла глаза. Девочка была жива.

Бейкер вынул из ящика ослабевшее тельце. Легкое, как перышко, оно безвольно повисло у него на руках.

– Господи боже мой! – услышал он шепот Стеллы. – Как все-таки хорошо, что мы…

Она замолкла.

– Ким, – позвал Бейкер, осторожно отнимая со лба девочки залипшие пряди волос. – Ким, все будет хорошо.

Девочка открыла глаза и посмотрела на него ясным взглядом.

– Я ужасно хочу пить, – выговорила она.

Вторник, 12 сентября 2006 года

1

Было почти восемь часов вечера, и на Ферндейл Хаус опустились сумерки. Осень приближалась семимильными шагами. Когда солнце заходило, сразу же становилось очень холодно. Воздух был пряным и влажным.