Страница 1 из 28
Лев Прозоров
Русские герои. Святослав Храбрый и Евпатий Коловрат. «Иду на вы!»
Святослав Храбрый. «Иду на вы!»
Тень Святослава скитается невоспетою…
Как изменился лик Земли!
Мы лишь поем о великанах,
О тех героях, что ушли,
Оставив сталь свою в курганах…
На нем лежит, как символ посвященья,
Арийской чистоты последняя печать.
Он – Бог Войны, он – призрак отомщенья,
Мы смотрим на него, и… глаз не оторвать.
Посвящение
Винаяке – Попутнику, чей смех на закате рассыпался в небе путеводными звездами.
Всем, кто делит со мною тяготы и радости Пути.
Благодарности
Роду Всеотцу за этот мир.
Макоши Пряхе – за долю и недолю.
Перуну Метателю Молний – за силу и решимость.
Волосу Отцу Могил – за знание, память и слово.
Предкам – за кровь в моих жилах и нашу землю.
Доброславу – за Коловрат.
Сэру Гилберту Кийту Честертону – за логику и стиль.
И. Я. Фроянову, А. Г. Кузьмину и А. Л. Никитину – за открытия и идеи.
Моему научному руководителю В. В. Пузанову – за терпение и терпимость.
Русскому художнику Расславу (А. Гусельникову) – за помощь.
Стрыю, Вадиму, Беде, Змею и Арьядеву – за участие и хорошие советы.
Огневеду (Ижевск) – за астрологическую консультацию.
Стихотворцам, в особенности из творческого общества «Солнцеворот» и объединения «Равноденствие», а равно и Светобору из Зуевки – за отличные стихи.
Всем, кто помог создать и издать эту книгу.
Предупреждение
Убежденный христианин, мусульманин или иудей может испытать неприятные ощущения при чтении этой книги. «Кто предупредил, тот не виноват!», как говорили викинги.
Гуманистов, либералов и интеллигентов убедительно просят не читать эту книгу.
Род и родина. Языческая держава
Не надо обманчивых грез,
Не надо красивых утопий;
Но Рок поднимает вопрос:
Мы кто в этой старой Европе?
Случайные гости? Орда,
Пришедшая с Камы и с Оби,
Что яростью дышит всегда,
Все губит в бессмысленной злобе?
Иль мы – тот великий народ,
Чье имя не будет забыто,
Чья речь и поныне поет
Созвучно с напевом санскрита?
1. «Племена» или Держава?
Я знаю – далеко в былом
Тот мир, что я искал.
Маленькая страна Македония подарила мировой истории Александра Великого. Весь мир знает римлянина Юлия Цезаря. Однако мало кто за пределами России знает воина, сравнимого с Александром и Цезарем, а как правителя и человека безмерно превосходящего их, – великого князя Киевского Святослава Игоревича, прозванного Храбрым.
Более того, сейчас и из русской памяти его пытаются вычеркнуть, вытеснить. Выходят книжки по русской истории, где нашему герою уделяются две-три странички, если еще не строчки. А то нет и того, как в неведомо зачем переизданной дореволюционной детской книжке «Моя первая русская история», где за Ольгой сразу идет Владимир. Словно и не было Святослава Храброго, которого даже враги почтительно называли «царствующим на север от Дуная» и сравнивали с древним героем Ахиллом.
Есть сочинители похитрее: «Да-де, был такой разбойник-гуляка, на соседей набеги устраивал, ничего, кроме грабежа, и знать не знал. И погиб по-глупому, в одном из своих налетов».
Что здесь скажешь? Знать, и тысячу лет спустя кому-то страшно и ненавистно его имя. Знать, и сегодня не дает кому-то спать его слава.
Впрочем, что один человек, даже такой, как Святослав Храбрый. В иной нынешней книге прочтешь, что и Руси-то, оказывается, в его времена не было. Не было державы. Были одни «племена», с которых брали дань чуть менее дикие норманны.
Чем же была на деле страна, в которой родился наш герой?
Как ни удивительно – историки не знают, была ли Русь той поры государством. Просто потому, что не знают, что же, собственно, такое – государство. Сталкивается столько определений государства, столько его трактовок и версий его появления, что перечисление их само по себе составило бы главу, а изложение – книгу. Русь называют «варварской державой», «суперсоюзом племен», «протогосударством»…
Проще говоря, историки на наш вопрос ответа не знают. Так не проще ли, чем вникать в дебри их споров, обратиться к современникам? Как смотрели они на наших предков? Кого видели в правителях Руси – племенных вождей или правителей державы?
Западная Европа Средневековья относилась к титулам более чем серьезно. Серьезнее она относилась только к господу богу и христианской вере. За неправильное употребление титула там вызывали на поединок, отправляли на плаху, объявляли войну. Так вот, с самого начала, с сообщения Бертинских анналов о посольстве «народа Рос» к императору франков, Людовику Благочестивому, в 839 году, правителя русов именуют «королем». Через сто с лишним лет, в «Хронике Продолжателя Регинона», княгиню Ольгу, Елену в крещении, назовут «королевой Еленой». И далее, вплоть до «короля Полоцкого» и «короля Суздальского» хроники Генриха Латвийского. Вождей племен – скажем, куршей, ливов, половцев – «королями» никто не величал (а забавно читать в хрониках про «сеньора ливов» или «половецких баронов»). Больше того, иных правителей заведомых государств, христиан-католиков из Чехии или Польши, именовали всего лишь «дюками» – князьями.
Восточные авторы тоже называют русских князей не «раисами» – главами, старейшинами, – а «царями» или даже каганами – титул императорский! Араб ибн Хаукаль поясняет: «Ар-Рус, так же, как аль-Хазар и ас-Серир, – это название государства, а не людей и не города». «Ас-Серир» – это княжество в Предкавказье, а «аль-Хазар» – Хазарский каганат, уничтоженный нашим героем. То есть оценка Руси-государства относится, самое позднее, ко временам его детства. Каким государством был каганат, мы еще расскажем, а сейчас нам важней, что он, несомненно, был государством.
Не признавала за русскими правителями достоинства государей, именуя их «архонтами» (старейшинами), лишь надменная Византия. Так она и за болгарским царем, и за эмиром Египта, и даже за кайзером Священной Римской империи германской нации отказывалась признавать царский титул. Византийцы именовали свою страну Восточным или Вторым Римом, а себя – ромеями, римлянами. Соседи называли их греками, а название Византия вошло в историческую литературу с легкой руки итальянских книжников заката Средневековья. Ромеи смотрели на вещи просто: есть их Империя, и есть варвары, среди коих с горем пополам выделяли франков, остальные же были в византийских глазах почти равны – будь то вождь племени или могучий правитель.
Впрочем, когда припекало, византийский чиновник мог величать русского князя «царствующим». А проповедник Илларион при сыне Святослава писал о нем и его отце, Игоре: «Не в худой и не в неведомой земле владычествовали, но в Русской, что ведома и слышима всеми четырьмя концами земли». Как видно, и он считал языческую Русь не сбродом «племен», а едва ли не мировой державой.
Итак, современники почти единодушно почитают Русь Х в. державой, сопоставимой с Хазарским каганатом и королевствами Запада.
Могут сказать: «Мало ли что думали современники! Где единая система управления? Ведь иными землями до XII века правили не наместники киевского князя, а князьки из местных знатных родов! Где аппарат? Ведь князь вынужден был сам по полгода объезжать земли с дружиной, собирая дань! Где, наконец, внешняя по отношению к обществу власть? Вот, в договоре вашего Святослава: «А со мною бояре и русь вся». Стало быть, вместе с князем заключали договор не только бояре, но и все русы! А значит, власть не отделялась от общества. Какое же это государство?»