Страница 68 из 85
Армия Потомака несла беспрецедентные потери, и получалось, что генерал Макклеллан в свое время был прав, отказываясь идти на штурм неприступных позиций южан, – он берег жизни своих солдат. К тому же по всему выходило, что правы и демократы – война действительно ни к чему не вела, кроме все новых и новых жертв, и из этого неоспоримого факта должны были бы быть сделаны и выводы. Макклеллан теперь выступал как кандидат в президенты от демократов – уж он-то наверняка сможет закончить дело приемлемым миром.
В довершение всего корпус южан под командой генерала Джубала Эрли [4] прорвался долиной Шенандоа к самым окрестностям Вашингтона. Сил у него было немного, и брать столицу США он и не собирался – его целью было посеять панику и вызвать отход Армии Потомака из Виргинии.
Линкольн был сильно встревожен. Он выехал в один из фортов на линии укреплений, защищавших Вашингтон, и даже попал там под обстрел. Согласно легенде, он стоял на парапете, пока какой-то сержант не рявкнул на него: « А ну, немедленно вниз!» Трудно сказать, случилось ли это в действительности – биографии известных людей обрастают всякого рода живописными деталями, имеющими мало общего с действительностью, но телеграмма Гранту с требованием перебросить часть его сил на защиту столицы действительно имела место.
Улисс Грант дрался примерно так же, как дрался бы бульдог, – однажды вцепившись в свою жертву, он ее уже не выпускал ни за что, и отозвать его было нелегко даже хозяину. Первый приказ Линкольна был попросту проигнорирован, понадобился еще один.
К этому времени Грант уже успел втянуться в долгую осаду Петерсберга, на подступах к Ричмонду, и оставлять ее ни за что не хотел.
В Вашингтоне, конечно, многого не знали.
Безумная настойчивость Гранта стоила его армии огромных потерь, но и его противнику приходилось плохо. Огромные ресурсы Севера позволяли быстро восполнять потери в людях и снаряжении – у Юга такой возможности не было. Петеpсберг был значительным по величине городом, в нем жило 18 тысяч человек, то есть он был чуть меньше Атланты. Туда сходились дороги, через которые шло снабжение Ричмонда. Роберт Ли не мог бросить его на произвол судьбы – и получилось так, что Грант наконец-то достиг своей цели, – он приковал Армию Северной Виргинии к защите одного определенного пункта.
Кампания, проходившая летом 1864 года на востоке, стала самой кровопролитной за всю историю войны. Федеральные войска потеряли убитыми, ранеными и пленными примерно 55 000 человек, в то время как Конфедерация – только 32 600. И все же это была стратегическая победа Севера. В процентном соотношении Грант понес огромные, неслыханные потери в размере 45 % личного состава подчиненной ему армии.
Но его противник, Роберт Ли, потерял еще больше, около 50 %.
Восполнить свои потери он не мог, и они были невосполнимы не только в количественном отношении. В самом начале кампании, еще в мае 1864 года, Филип Шеридан в обход своего номинального начальника, генерала Мида, запросил разрешения Гранта на крупный кавалерийский рейд в сторону Ричмонда.
Грант ответил согласием, и в итоге мощное соединение из 10 тысяч конных, с собственным обозом и артиллерией, двинулось в обход фланга Армии Северной Виргинии. В полдень 11 мая 1864 года у местечка под непритязательным названием «Желтая таверна», кавалерийский корпус северян столкнулся с конницей под командованием легендарного Джеба Стюарта. Южан было вдвое меньше, но они устояли, и в итоге результаты рейда оказались не столь уж блестящими: Шеридану удалось захватить сотни три пленных и ворваться в один из лагерей, где держали пленных федералов.
Oн освободил всех, кто там был, но лагерь был невелик, и пленных там было всего 400 человек.
В общем, сравнительно с масштабами предприятия результаты были бы ничтожны, если бы не одно сопутствующее обстоятельство: некий спешенный рядовой 5-го мичиганского федерального кавалерийского полка, по имени Джон Хафф, выстрелил в Джеба Стюарта из своего многозарядного карабина с дистанции примерно метров двадцать. Он попал в цель. Стюартa эвакуировали, но он умер в Ричмонде на следующий день. Вот его Роберту Ли заменить было абсолютно некем. А в сентябре одновременно и в Ричмонд, столицу КША, и в Вашингтон, столицу Союза, пришли ошеломляющие вести с запада.
Генерал Уильям Шерман взял Атланту.
Примечания
1. Квадратная миля равна примерно 2,59 кв. км.
2. Битва в глуши (Battle of the Wilderness) – сражение 5–7 мая 1864 года между армией Союза под командованием Улисса Гранта и армией Конфедерации под командованием Роберта Ли во время Гражданской войны в США.
3. Армия Потомака на тот момент насчитывала 78 850 пехоты, 11 625 кавалерии, 9 900 артиллеристов и 314 орудий.
4. Джубал Андерсон Эрли (Jubal Anderson Early) – генерал армии Конфедерации в годы Гражданской войны. Один из самых способных командиров дивизионного уровня. Был категорическим противником отделения Юга, но когда Линкольн призвал 75 000 добровольцев для подавления «мятежа», Эрли записался в ополчение штата Виргиния.
Искусство политики на наглядных примерах
I
Сэлмон Чейз, глава казначейства США, летом 1864 года столкнулся с неприятнейшей проблемой – курс бумажных долларов по сравнению с золотом пошел сильно вниз. На то были объективные причины – конгресс отказался утвердить предложенные Чейзом налоги, денег для покрытия нужд войны не хватало, пришлось прибегнуть к помощи печатного станка – и казначейство немедленно ощутило, насколько шатким стало положение «зелененьких»[1].
Это можно проиллюстрировать на буквально анекдотическом примере – когда уже несколько позднее после описываемых событий корпус Джубала Эрли прорвался через долину Шенандоа на север, в числе прочего он захватил и один городок в Пенсильвании. У мэра потребовали выкуп в размере 500 000 долларов кредитками – или 100 000 долларов золотом. Таких средств в городской казне не оказалось, конфедераты сожгли все, что только смогли, и ушли восвояси – но предложенный ими курс обмена бумажных долларов по отношению к золотым, пять к одному, по-видимому, был близок к реальному.
Чейз пытался бороться с таким положением вещей как только мог. По его почину конгресс принял закон, запрещавший спекуляции с золотом, – что, естественно, уронило бумажный доллар еще больше.
В общем, Сэлмон Чейз чувствовал себя хуже некуда, да и отношения его с президентом Линкольном складывались нелегко. След от их недавнего столкновения остался, они оба чувствовали себя в обществе друг друга довольно стесненно, и объединенные заседания кабинета Чейз посещал все реже.
Гром грянул в конце июня. По заведенному Линкольном обычаю, главы министерств, как правило, сами подбирали себе сотрудников. И Чейз, не ожидая никаких проблем, предложил своего кандидата на освободившийся пост помощника казначея Соединенных Штатов по Нью-Йорку. Ну, не следует понимать официальное название должности – «помощник» – как знак чего-то второстепенного. Kуда большее значение имело то, что помощник был по Нью-Йорку, – пост по значению своему равнялся положению, скажем, первого заместителя главы казначейства.
Итак, Сэлмон Чейз предложил своего кандидата – и совершенно неожиданно для себя нарвался на отказ Линкольна. Оказывается, у президента имелся собственный кандидат, которого ему предложили « влиятельные люди Нью-Йорка …», в лице бывшего губернатора штата и одного из его теперешних сенаторов. Чейз потребовал личной встречи с Линкольном для обсуждения данного вопроса – и снова получил отказ.
Президент, как всегда, сослался на народную мудрость и сообщил своему министру финансов, что « самый лучший судья в том, где именно жмет башмак, должен быть тот, кому этот башмак предстоит носить …». Он имел в виду, что новоназначенному чиновнику надо будет работать в Нью-Йорке, и потому лучше назначить такого, какого ньюйоркцы и хотят – но его аргумент можно было очень легко и перевернуть. В конце концов, этому человеку предстояло работать в теснейшем контакте и с Сэлмоном Чейзом, не так ли? Но его мнение почему-то в расчет принимать не стали. Видимо, нечто подобное пришло в голову и Чейзу. Он вспылил и немедленно подал в отставку.