Страница 56 из 85
Ликование было полным. Белый дом выпустил специальное сообщение для прессы, подписанное Линкольном, в котором говорилось, что « в этот день нам следует возблагодарить Того, чьей волей – не нашей – свершилось случившееся… ».
В своем роде это был парафраз слов, которыми в Европе предваряли сообщения о великих победах, с вознесением благодарности Всевышнему: « Не нам, не нам, но имени Твоему …»
7 июля Линкольн узнал о сдаче Виксбурга, и тоже из телеграммы. На этот раз она пришла не в военное министерство, а в министерство флота – ее отправил адмирал Дэвид Портер. Он командовал канонерками, приданными армии Гранта, и, по-видимому, сумел отправить кого-то вверх по Миссисипи, туда, где имелась действующая телеграфная линия.
Какое-то время казалось, что исход войны уже решен, и конец мятежа не за горами. Войска Конфедерации в походе на Пенсильванию перешли верховья реки Потомак, а после бурных дождей река разлилась, и Армия Северной Виргинии оказалась между Потомаком и войсками северян. Но генерал Мид не сдвинулся с места, и Ли сумел уйти обратно в Виргинию.
Линкольн был в полной ярости. Он написал Миду очень резкое письмо, которое начиналось словами благодарности за « замечательный успех …», но дальше не оставляло никаких сомнений в том, что президент считал бездействие генерала после битвы упущенной возможностью закончить войну: «… я не уверен, что вы понимаете размер несчастья, связанного с тем, что Ли сумел уйти. Он был в ваших руках, и в вашей воле было завершить начатое, что, в сочетании с нашими успехами в других местах, закончило бы войну. Теперь же она продлится, и неизвестно, на какое время. Золотая возможность оказалось упущенной, и я безмерно этим огорчен …»
Письмо, однако, не было отправлено. Линкольн даже его не подписал, оно так и осталось в архиве, и известно нам только благодаря его секретарю, которому оно было продиктовано, – он сохранил текст.
То ли Линкольн несколько остыл, то ли он подумал, что все-таки несправедливо обвинять Мида в упущениях. В конце концов, генерал принял командование всего за три дня до сражения, в ходе которого его армия понесла огромные потери, многие из лучших командиров в его подчинении были убиты или ранены. В такой ситуации, право же, трудно решиться на немедленный переход в наступление, особенно против Роберта Ли. В общем, письмо отправлено не было, и Мид узнал о недовольстве президента только через главнокомандующего, генерала Хэллека. Он немедленно предложил свою отставку. Ее отвергли – генерал получил «разъяснения», что его собирались не укорять, а всего лишь « поощрить к большей активности …». К середине июля 1863 года Линкольну в любом случае было не до воспитательных мер по отношению к генералу Миду, он оказался лицом к лицу с глубоким политическим кризисом.
В Нью-Йорке вспыхнул мятеж, направленный против закона о призыве.
II
Фильм «Банды Нью-Йорка» вышел в 2002 году и получил множество номинаций на «Оскар», но особого шума не наделал. Фабула фильма состоит в том, что в «плохой» части Нью-Йорка, где оседают бедняки-ирландцы, идет конфликт между ними и бандой «коренных», которой заправляет местный мясник. Taм вообще много всего наворочено – с мясником будет сражаться некий романтический герой, отца которого тот когда-то убил, и герою, понятное дело, теперь ничего не остается, как отомстить.
Если учесть, что кровь в фильме лилась рекой, а мстителя играл Леонардо Ди Каприо, заодно уж отбивший у своего врага подругу, то понятно, что публика в кинозалы так и ломилась.
Но отвлечемся от сюжета, сам по себе он нас сейчас не интересует, а обратим внимание вот на что: тут есть еще и политика. Потому что граждане, как-никак, голосуют и, как говорит местный политический воротила, « голосовать должны даже те, кто курит опиум …».
Он имеет в виду вполне конкретных посетителей китайских опиумных курилен, так что голоса свежеиспеченных граждан-ирландцев его тоже интересуют. В общем, долго рассказывать – но самое интересное в фильме то, чего там нет: Гражданская война Севера и Юга, которая идет не так уж далеко, в Пенсильвании, Виргинии и вокруг Вашингтона.
Она как бы даже и присутствует: прибывших с последним кораблем нищих иммигрантов встречают зазывающие объявления: « Три хороших кормежки в день!» – это вербовщики в федеральную армию. Солдат, кстати, не только кормят и одевают, им еще и платят 13 долларов в месяц. Hо это все остается за кадром, а суть дела в том, что в огромном, хаотическом городе, в котором все что-то производят, продают, покупают или просто воруют, система найма на военную службу – попросту один из видов бизнеса.
Все делается точно так же, как и все в этом городе, – следов государственной власти и не сыскать, потому что полиция в Нью-Йорке муниципальная, и уж кстати – никакой другой тут нет, а полицейские и сами не прочь при случае войти в долю с ворами, которых они предположительно должны ловить.
И вдруг, в один прекрасный погожий летний день, «дно Нью-Йорка» неожиданно взрывается. Но почему? Жизнь тут очень далека от буржуазных стандартов, но все вроде бы сыты, и пива хватает всем желающим, и тут даже балы устраивают, где барышни, воровки и проститутки, могут щегольнуть нарядными шалями.
А дело все в том, что федеральная власть провела закон о призыве – и его сочли нечестным. Ярость вызвал не только «налог кровью», который, собственно, нечестным и сочли, но и то, что принципе от него можно было откупиться. Всякий, вытянувший жребий на призыв, мог внести 300 долларов и нанять себе заместителя – ну, хотя бы из числа тех ирландцев, которые только что ступили на американскую землю и еще не имели гражданства. В качестве неграждан они не подлежали призыву, и это доводило местных старожилов, многие из которых голосовали за «ничегонезнаек», просто до исступления.
Местные «ничегонезнайки» сцепились на улицах с ирландцами, началась форменная резня и погромы, в ходе которых, кстати, громились не только питейные заведения и здания, принадлежащие муниципальным властям, но и детские приюты для «цветных». Поскольку в Нью-Йорке считалось, что война с Югом длится и длится только потому, что аболиционисты настаивают на освобождении негров, толпа начала обваливать их в смоле и перьях и вешать на фонарях. Трупы, случалось, еще и поджигали.
Мятеж длился четыре дня и был в конце концов подавлен федеральными войсками, которым пришлось применить даже артиллерию. Общее число жертв в точности неизвестно – оценочно от двухсот и до двух тысяч только убитыми. Верхняя цифра, скорее всего, преувеличение, но точное доказательство невозможно из-за отсутствия внятной статистики.
На предложение создать комиссию по расследованию Линкольн наложил вето. Дело, что называется, замели под ковер – президент посчитал, что не следует нарушать правила, согласно которому « Соединенным Штатам следовало в каждый отдельный момент времени иметь дело только с одним мятежoм… »
В середине июля 1863 года президент Линкольн yже был занят Гражданской войной с отделившимися от США штатами Юга – и затевать расследование мятежа в Нью-Йорке он не хотел совершенно категорически. С другой стороны, он столь же категорически отклонил предложение губернатора Нью-Йорка об исключении города из общих правил. Дело кончилось ничем.
Закон о призыве, как ни странно, в Нью-Йорке в дальнейшем выполнялся.
III
Для отказа от расследования у президента имелись хорошие основания. Федеральная власть в Соединенных Штатах имела на редкость малый «аппарат правления». B состав кабинета Линкольна входило всего семь министров, включая генерального почтмейстера, и лично у президента имелось два секретаря, которые помогали ему со всякого рода бумажными делами. Никаких местных префектов, готовых выполнять указания президента, в природе не существовало, и единственным механизмом исполнительной власти, который « выполнял приказы центра », была армия.