Ришелье

Узнав об этом, Ришелье, уже тяжело больной, писал Людовику XIII: «Войска Вашего Величества захватили Перпиньян, и враги Ваши обратились в прах». Ему оставалось жить всего три месяца.

Часть III. Уход

Вот нам и пришло время расстаться с Арманом Жаном дю Плесси. Я провел вас по его жизненному пути, делая остановки на самых значительных событиях. Теперь я должен рассказать, как этот человек, редчайший из редчайших, ушел из жизни. И точно так же, как не похож был его жизненный путь на жизнь многих его современников — да и потомков тоже, — так и в смерти своей он остался необычен и бесконечно одинок.

Жизненный путь Ришелье обрывается внезапно, точно туго натянутая нить. До самого конца все шло как обычно: та же интенсивная деятельность, то же плохое и постепенно ухудшающееся состояние здоровья, те же заботы и радости, связанные со службой королю и нации, та же борьба с заговорами, та же высокая религиозность, та же непреклонность и мужество, не считающиеся с последствиями.

Кардинал умирал в своем дворце, которым он гордился — дворец дорого ему обошелся — и который он завещал королю.

Здесь он узнает от своей любимой племянницы, которую Мария Медичи прогнала от себя, не стесняясь в выражениях, что его бывшая покровительница очень нуждается в деньгах. На его тонких губах появляется ироническая усмешка — судьба дает ему возможность расплатиться с женщиной, которая ненавидела его, — и он отдает приказание послать Марии Медичи деньги.

Его любимая племянница хочет уйти после его смерти в монастырь, но он отговаривает ее. «Кто, кроме тебя, сможет заниматься моим наследством?» — спрашивает кардинал, и она соглашается быть его душеприказчицей.

В последние месяцы жизни кардинал озабочен тем, чтобы выдать замуж другую свою племянницу за принца Конде, который стал потом выдающимся полководцем и был прозван Великим Конде. Он устраивает молодому человеку — ему двадцать лет — настоящий экзамен: как он собирается вести свое хозяйство, как будет тратить деньги и сумеет ли их накопить, и т. д.

В эти последние месяцы жизни он по-прежнему мало спит и много работает. Летом просыпается, как только начнет светать, зимой работает почти до рассвета.

И в эти же последние недели и дни ему снова приходится распутывать нити заговора. Об этом заговоре писали уже сто раз, некоторые писатели рассказали романтические истории, связанные с заговором. Я кратко изложу ход событий, чтобы читатель ясно представил себе, как прошли последние месяцы жизни кардинала.

После смерти одного из помощников кардинала, которого Ришелье глубоко уважал и ценил, остался юноша — сын, получивший по обычаю того времени титул маркиза де Сен-Map. Кардинал представил девятнадцатилетнего юношу Людовику XIII незадолго до рождения у короля наследника. Он понравился королю и вскоре стал его фаворитом, получив должность главного конюшего или, как его стали называть при дворе для краткости, мосье Гран, то есть господин Главный. Юноше нравилось скакать на лошади впереди королевского эскорта. Он любил кружева и бархат и знал, что женщины не отрывают от него глаз.

Маркиз де Сен-Map был высок и строен, его рыжеватые волосы были завиты по моде того времени и опускались до плеч. Он был смел и горяч, в его взгляде был виден не только ум, но и изрядная доля наглости. Женщинам это нравилось — у него была любовная связь с Марион де Лорм, понимавшей толк в мужчинах, — и маркиз де Сен-Map не знал у них отказа.

Кардинал надеялся, что юноша не забудет, кому он обязан всеми своими почестями. И уже не в первый раз ошибся. Читатель, быть может, помнит о Шатонефе, которого кардинал сделал хранителем печати и который был председателем трибунала, рассматривавшего дело маршала Марильяка. Известная интриганка и распутница герцогиня де Шеврез соблазнила его, и он стал выбалтывать ей служебные тайны, а потом был вовлечен в заговор Гастона, принца Орлеанского. Конечно, агенты кардинала узнали о его кознях, и Шатонеф был арестован и приговорен к тюремному заключению.

И вот с Сен-Маром повторилась та же обыкновенная история: те, кому было оказано покровительство, рано или поздно восстают против своих покровителей, потому что им становятся со временем несносны ограничения притязаний, появившиеся у них благодаря высокому положению.

В 1642 году маркизу де Сен-Map исполнилось двадцать два года. За те три года, что он провел при дворе, король смертельно надоел ему своей сентиментальностью, странным образом сочетающейся со вспышками ревности, которые потом сменяются уверениями в любви и дружбе. Молодой человек терпел все это, потому что задумал войти в круг высшей знати, — он хотел жениться на дочери герцога де Невера, то есть герцога Мантуанского, Марии. Кроме того, король обещал ему — Сен-Map очень просил его об этом — ввести его в состав Королевского совета.

И в первом и во втором случае честолюбивый молодой человек столкнулся с непреодолимыми ограничениями, которые ему поставил кардинал. Доброжелатели передали ему, что по поводу его женитьбы на Марии, герцогине Мантуанской, кардинал сказал: «Надеюсь, она никогда не забудет о своем происхождении». Иными словами, ее брак — дело государственной важности, а не просто замужество с красивым мужчиной.

Когда же кардиналу сказали, что Сен-Map хочет стать членом Королевского совета, то он сначала рассмеялся, но потом, махнув рукой, согласился. Сен-Мар действительно появился в совете, но в тех заседаниях, в которых он принимал участие, речь шла в основном о пустяках. Сен-Мару передали слова кардинала: «Нельзя о серьезных вещах говорить при детях».

Все это, конечно, вызвало ненависть Сен-Мара, и он стал часто говорить королю — и не только ему, — что нельзя дольше терпеть неограниченную власть кардинала, что пора положить ей конец и т. д. Через своих агентов кардинал знал об этих разговорах.

Весной 1642 года король сильно занемог, и опять опасались за его жизнь. Придворных охватил панический страх, что после смерти короля кардинал возьмет всю власть в свои руки. Анна Австрийская трепетала от страха, что кардинал отнимет у нее детей. В пустой голове Гастона вновь мелькнула мысль: «Еще не все потеряно. Я могу занять трон».

Тотчас созрел заговор, в который вовлекли Сен-Мара как человека, имеющего влияние на короля, герцога де Буйона, сына известного читателю вождя гугенотов, который владел крепостью Седан, где Анна Австрийская думала укрыться вместе с детьми, и конечно Гастона, принца Орлеанского.

Заговорщики не могли найти поддержку внутри страны, поэтому они обратились за помощью к испанцам и заключили с ними тайный договор, по которому испанская корона обещала помочь им людьми и деньгами. Это был акт государственной измены, потому что Франция находилась в состоянии войны с Испанией. Было решено убить кардинала, но никак не могли найти убийцу, — все, кому заговорщики предлагали это сделать, отказывались, потому что испытывали непреодолимый страх перед кардиналом.

Выздоровев, король отправился на юг, где французские войска вели ожесточенные бои в горных условиях. Перед французской армией была поставлена задача захватить провинцию Руссильон. Смертельно больной, с парализованной правой рукой, страдающий от гнойных язв на теле, кардинал сопровождал короля в его поездке. Убийство кардинала должно было произойти во время поездки, но, как уже сказано, оно все откладывалось.

В мае кардинал прибыл в Нарбон. Здесь им было написано завещание, и здесь кто-то — до сих пор неизвестно, кто именно — передал ему текст договора, который заговорщики заключили с Испанией.

Кардинал был так болен, что должен был вернуться в Тараскон. Король, уже предупрежденный о заговоре, приехал к кардиналу. Он снова разболелся. Два больных человека стали вместе думать, что им теперь делать. Было ясно, что ни королеву, ни брата Гастона нельзя трогать. Оставался Сен-Map, который находился в Нарбоне и проводил время в попойках и любовных приключениях.

Каким-то образом Сен-Map узнал о том, что его должны арестовать. Он попытался бежать из города, но городская стража была предупреждена, и городские ворота оказались закрыты. Сен-Map провел ночь у какой-то девицы и наутро был арестован.