Страница 5 из 8
До сих пор мы касались главным образом летописного текста в том виде, как он известен нам в "Повести временных лет", но в ту же повесть внесены два подлинных документа X века: договор Олега с греками 911 года и договор Игоря 945 года. Оба договора обычно признаются несомненными доказательствами правильности домыслов летописца о варяжском происхождении названия "Русь", потому что в них "от рода Русскаго" выступают люди, носящие в договоре 911 года почти исключительно, а в договоре 945 года – преимущественно норманские имена. Попытки объяснить имена русских послов из славянских корней являются, пожалуй, наиболее компромитирующими для противников норманской теории происхождения Руси и доведены в работах Гедеонова и Иловайского до абсурда.
Было бы совершенно бесцельно о ненаучно делать славянами Инегельда, Фарлофа и других посланных от имени Олега в Византию. Но скандинавские имена русских послов в Византии еще не доказывают, что Русь и скандинавские выходцы – одно и то же. Варяги, бывшие представителями "от рода Русскаго" в Византии, без всякого сомнения, и не могли бы себя иначе называть в официальном договоре, потому что они были представителями русского князя. К тому же роду Русскому в договоре 945 года отнесены Володислав и Борич, лица, носившие имена, во всяком случае, не скандинавского происхождения. Конечно, в договорах Руси с Византией не отмечали данных о происхождении того или иного гостя или посла, отправленного в Византию для переговоров о мире. Поэтому отрицать наличие славянских имен в договоре Игоря 945 года столь же смешно и нелепо, как делать всех послов Олега и Игоря славянами. Несомненно, количество дружинников-варягов в войсках Олега и Игоря было значительным. В самой Византии варяги были хорошо известны и служили в придворных войсках императора. Вот почему они и выступают главными представителями русских князей в X веке. Поэтому "Русь" X века нередко отожествлялась византийцами с норманнами, как это читаем, например у Симеона Логофета. Ведь писал же Титмар Мерзербургский, что в Киеве живет много данов (датчан), хотя самый ярый норманист не сказал бы, что в начале XI века Киев был не славянским, а датским городом, тем более что даже имя датчан осталось, как мы видели, неизвестным "Повести временных лет". Впрочем, изучение имен русских послов в договорах Олега и Игоря могло бы дать все-таки неожиданные результаты. Зная о существовании болгарской надписи 904 года на греческом языке, где упоминается об Ольге-таркане, ученые остерегались бы делать Олега скандинавом.
Из кого же состояла русская знать X века: из славян или варягов?
На этот вопрос дает ответ тот же договор Руси с греками 945 года: "Мы от рода Рускаго слы и гостье, – читаем в его тексте, – Ивор, сол Игорев великаго князя Рускаго, и обчии сли, Вуефаст Святославль сына Игорева, Искусеви Олгы княгыня, Слуды Игорев, нетий Игорев, Улеб Володиславль, Каницар Передславин". Перед нами два ряда имен: князья, посылающие своих представителей, носят имена Игоря, Святослава, Ольги, Владислава, Передславы, тогда как послы называются Ивором, Вуефастом, Искусеви, Слуды, Улебом, Каницаром. Не будем заниматься лингвистическими изысканиями. Пусть имена послов, даже такие, как Ивор и Улеб, принадлежат к скандинавским именам, что, впрочем, сомнительно, но три княжеских имени из пяти (Святослав, Владислав, Передслава), бесспорно, славянские.
Итак, верхушка, князья – славяне, а их послы – варяги. Вот единственный вывод, который можно сделать из анализа имен в договорах Руси с греками X века. Напрасно ссылаться на быстрое ославянивание варяжской династии. Родовые имена держались обычно долго, как это видим в первой династии прошлого происхождения в Дунайской Болгарии, князья которой сохраняют титулы и имена неславянского характера почти два века.
Не проще ли считать, что варяги-наемники окрашивали своими именами дружину русских князей X века, а князья были славянами и пользовались славянскими именами? Поэтому Русь клялась Перуном и Волосом, а не Одином и Тором, как следовало бы ждать от норманских князей.
Анализ летописных известий, как мы видели, привел нас к выводу, что название "Русь" было древним для Киевской Руси и возникло значительно ранее X века. Теперь нам надлежит посмотреть, как этот вывод подтверждается иностранными свидетельствами.
В основном иноземные источники, упоминающие о Руси IX-X веков, относятся к трем группам: заподноевропейской, византийской и восточной.
Западноевропейские авторы зхнали о РУси уже в IX веке. В конце IX века (по мнению Шафарика, между 866-890 годами) написал свою работу анонимный "Баварский географ", произведение которого сохранилось уже в списке XI-XII веков. Перечисляя города и области к северу от Дуная, он называет некоторые восточнославянские племена, известные по летописи. В этом перечислении находим хазаров (Cazari) и русских (Ruzzi). Аноним знает русских как особое племя и помещает его тотчас же после хазар, отмечая тем самым их близкое соседство, как это и было в действительности. Ruzzi "Баварского географа" упомянуты в числе других славянских племен, и ничто еще не указывает на позднее, а тем более на варяжское происхождение их имени.
Замечательно, что в Венгрии существовало предание о том, что русские пришли к Карпатским горам вместе с венграми под предводительством венгерского вождя Альмы, как пишет это в своей хронике известный нотарий короля Белы. Насколько было древним в Венгрии имя русских, показывает свидетельство 1031 года, по которому сын короля Стефана Венгерского, княживший в Бихарске, назывался русским князем – dux Ruizorum.
К еще более раннему времени относится известное упоминание о Руси в Бертинских летописях. В 837 году к Людовику Благочестивому в Ингельгейм пришли послы от византийского императора Феофила и привели с собой "неких людей, которые говорили, что их, то есть их народ, зовут Рус, и которых, как они говорили, царь их по имени Хакан отправил к Феофилу ради дружбы". Теперь уже нет сомнения в том, что речь идет о титуле "Каган", применявшемся еще в XI веке по отношению к киевскому князю, как показывает известное "Слово о законе и благодати" митрополита Иллариона.
Известия Бертинских летописей неоднократно подвергались анализу в ученых исследованиях, но все ученые одинаково исходили из мысли о том, что русские были неизвестны в Германии, что появление народа "рос" при дворе Людовика Благочестивого было неожиданным и вызвало соответствующую реакцию. Предвзятое мнение о появлении названия "Русь" только после пресловутого призвания князей всегда довлело на комментариях вышеупомянутого известия 837 года. Между тем русские были известны в Германии уже в 903-904 годах, как это доказал В.Г.Васильевский на основании Раффельштеттенского устава. Васильевский, кстати сказать, весьма насмешливо отнесся к скептицизму русских историков, упорно отвергавших мнение, что устав говорит о славянах, приходящих из Руси, несмотря на авторитетные замечания ряда немецких ученых. "Невероятным это, – пишет Василевский, – продолжает казаться только русским исследователям; они как будто пугаются мысли, что уже во времена Олега русская торговля могла заходить столь далеко". Итак, два западных известия – Раффельштеттенский устав и баварский аноним – уже знают русских, которые, следовательно, были известны в Германии в конце IX века.
Бертинские летописи обнаруживают, что русские были известны и в Византии. Император Феофил прислал к Людовику Благочестивому посланных из "народа Рос", с тем, чтобы дать им возможность вернуться на родину безопасно. Что народ "рос" был известен в то время в Византии, уже доказано Васильевским. Ясно, что византийцы знали о существовании пути из Германии к народу "рос".
Если бы народ "рос" был совершенно неизвестен в Германии, то появление его представителей в Ингельгейме не вызвало бы никаких подозрений, но в том-то и дело, что прибывшие были варягами, а не русскими (eos gentis esse Sueonum), что и вызвало подозрение Людовика.