Джеймс Бонд отдыхает

— А, Сеня, здравствуй! Каким ветром тебя к нам занесло? Ведь у твоей мамы дежурство еще утром закончилось.

— Здравствуйте, Елена Анатольевна! В этом-то и проблема — мама в ординаторской сумочку с зарплатой забыла.

— Кошмар! А вдруг она ее где-нибудь по дороге потеряла?

— Вроде бы нет. Я сейчас уточню.

— Иди скорее, проверь.

Сеня неторопливо пошел по коридору, а медсестра вновь склонилась над работой, вывязывая спицами сложный ажурный орнамент. Пройдя несколько метров, он резко обернулся — за стойкой виднелась только склоненная голова в белой шапочке. Мальчик на миг замер, а потом решительно открыл находившуюся рядом с ординаторской дверь и проскользнул в палату.

В ноздри ударил резкий запах больницы, от которого холодело под ложечкой. Справившись с волнением, Сеня осторожно шагнул вперед к единственной находившейся в помещении кровати. На ней неподвижно лежал обмотанный бинтами человек. Его глаза были закрыты. Мальчик застыл на месте, не зная, как ему поступить дальше — подойти и разбудить раненого он бы не посмел, а ждать пока тот придет в сознание — не мог. Разгадка тайны была так близка, но при этом недостижима. Неожиданно солдат открыл глаза.

— Эй, ты к кому, приятель? — произнес он слабым голосом.

— Это вы упали со скалы?

— Я.

— Тогда — к вам. У меня только один, но очень важный вопрос: скажите, кто вас столкнул с обрыва?

— Как ты узнал? — изумился лежавший на больничной койке человек.

— Догадался. Мы провели маленькое расследование и…

— Лучше не лезь в это дело, а то окажешься рядом со мной или в гробу. Блондин очень опасен… — солдат умолк, каждое слово давалось ему с трудом, но, собравшись с силами, все же продолжил: — Фотограф выспрашивал меня, кто служит в части, о других вещах, которые штатским знать не положено… Мне показалось подозрительным его поведение, он это понял и… и столкнул меня вниз…

Больной в изнеможении закрыл глаза, откинувшись на подушку.

— Спасибо! Выздоравливайте! Всего вам хорошего, — произнес Сеня, не зная, слышат его или нет.

Только выйдя в коридор, мальчик вспомнил о формальной цели своего визита, и ринулся в ординаторскую. Действительно, изящная дамская сумочка из крокодиловой кожи спокойненько лежала в ящике стола, как ни в чем ни бывало дожидаясь свою владелицу. Сеня на всякий случай открыл сумку — деньги были на месте. Успокоенный он вышел в коридор.

— До свидания, Елена Анатольевна!

— Подожди, а сумочку-то нашел?

— Нашел. Все в порядке.

— Я рада. Передавай привет маме.

— Обязательно.

Выбежав из травматологического корпуса, Сеня, осмотрелся по сторонам и, убедившись, что поблизости нет никого из персонала, стремительно рванул к проходной…

На остановке было немноголюдно. Мальчик посмотрел на часы — до появления автобуса оставалось еще минут пятнадцать. Прислонившись к фонарному столбу, он задумчиво раскачивал болтавшуюся на длинной цепочке сумочку, думая о том, как ему следует поступать дальше. Полученная информация была бесценной, но вот использовать ее оказалось невозможно. Если бы Сеня сообщил в милицию о словах солдата, всю семью Седовых и, прежде всего папу, ожидали бы колоссальные неприятности, ведь отец не имел права пропускать на территорию военного госпиталя посторонних, пусть даже этим посторонним являлся его собственный сын. А еще мальчик очень жалел о том, что забыл уточнить у солдата, успел ли тот дать показания следователю, и теперь, в результате этой оплошности, мог только гадать, знают ли милиционеры о виновности Дмитрия.

Занятый собственными проблемами, Сеня не сразу засек пристальный взгляд, словно пронзавший его насквозь. А когда почувствовал неладное, то просто оцепенел от страха, представив, что находившийся поблизости шпион целится в него какой-нибудь отравленной иголкой… Но коварного фотографа поблизости от остановки не было — рядом с Сеней находилась только женщина с двумя детьми детсадовского возраста и несколько нагруженных авоськами пенсионерок. Немного успокоившись, мальчик снова погрузился в размышления и вновь ощутил на себе неприязненный взгляд. Он резко поднял голову — одна из пенсионерок поспешно отвела глаза и притворилась, будто изучает развешенные на столбе объявления.

Неторопливо подкатил автобус. Озадаченный Сеня хотел пропустить вперед разглядывавшую его старуху, но она отступила, давая ему дорогу. Все это было довольно странно, но занятый своими мыслями мальчик сразу позабыл о необычном поведении пожилой женщины. В салоне свободных мест не нашлось, и Сеня сразу протиснулся на заднюю площадку. Отказавшись от предложенного ей места, старуха почему-то последовала за ним. Двери закрылись, лихо развернувшись, словно находясь за рулем гоночного автомобиля, шофер выехал из городка и повел автобус потянувшемуся вдоль гор шоссе.

— Мальчик, где ты взял сумку? — раздался над Сениным ухом скрипучий голос.

— Вы что-то спросили?

— Я интересуюсь, откуда у тебя дамская сумочка?

Сеня с недоумением посмотрел на стоявшую рядом пенсионерку — вид у нее был весьма решительный, а скрюченные пальцы так и тянулись к маминой сумке.

— Это мое, — раздраженно произнес он и крепче прижал вещицу к себе.

— Твое?! С каких это пор парни стали ходить с ридикюлями? Сознавайся, где ты его взял! Украл, наверное? Ведь украл, точно!

— Отстаньте от меня! — Сеня отвернулся к окну, решив игнорировать вредную старуху.

Но, похоже, ситуация уже вышла из-под контроля. За его спиной разгорелись жаркие споры: примерно половина пассажиров утверждала, что мальчик ни в чем не виноват, а вторая — поддерживала бдительную пенсионерку. Противная старуха не унималась, обзывая несчастного Сеню, грабителем, мошенником и бандитом с большой дороги.

— Я ни у кого ничего не крал! Это сумка моей мамы! Она забыла ее на работе, а я приехал и забрал! — со слезами в голосе выкрикнул он. — Все, хватит! Оставьте меня в покое!

— Только что придумал, умник? Да только кто ж тебе поверит, воришка!

Старческие руки потянулись к сумке, Сеня шарахнулся в сторону, пассажиры расступились, не вмешиваясь, но и не пытаясь ему помочь. У мальчика горели уши, от стыда и обиды он готов был провалиться сквозь землю.

— Вор! Вор!

К счастью для Сени, автобус затормозил у очередной остановки, двери-гармошки открылись, приглашая в салон новых пассажиров. Не в силах больше терпеть беспочвенные обвинения, мальчик метнулся к выходу…

— Стой! Держи вора! — донеслось вслед. — Он стащил ридикюль! Остановите автобус!

Истошные вопли сменила тишина. Только теперь, оставшись один на пустынной остановке, Сеня дал волю своим слезам — так велика оказалась обида. Но хныкал он недолго — осмотревшись по сторонам, мальчик сообразил, что находится возле пансионата, в котором жила Маша. Наверное, это была судьба…

Глава девятая. Схватка у водопада

Закончив очередную прогулку, Дмитрий направился к себе в номер. Но, едва переступив порог комнаты, он ощутил смутную тревогу — чутье подсказывало ему, что здесь успел побывать кто-то посторонний. Небрежно задвинутые ящики тумбочки и неплотно прикрытая дверь шкафа сразу насторожили «фотографа» — он прекрасно понимал, что следившая за чистотой на этажах уборщица никогда бы не стала обшаривать мебель, а, следовательно, это сделал кто-то другой. Но кто? Блондин направился к стенному шкафу, распахнул его настежь.

— Так и есть, — пробормотал он, заметив осыпавшийся с чьих-то подошв песок и сверкающую заколку в углу возле чемодана. — Шпионят.

У Дмитрия была отличная зрительная память, и он прекрасно помнил, в чьих волосах переливалась яркая безделушка. Все это напоминало самый настоящий заговор, участником которого являлись не в меру шустрые малолетки. Стоя посреди гостиничного номера, постоялец вспоминал события недавнего прошлого, анализируя их и связывая воедино. Мальчишка, которого он называл своим ассистентом, явно что-то заподозрил, увидев, как он фотографирует воинскую часть, его приятельница Маша нагрянула в номер с обыском, и это не могло не вызывать тревогу. Кто знал, что собирались делать эти настырные детишки в дальнейшем, куда настучать и кому сообщить о своих подозрениях? Впрочем, особого повода для беспокойства у Дмитрия не было — он прекрасно понимал, что никто не отнесется в серьез к детскому лепету, однако столь неуемное любопытство к его персоне настораживало.