Колониальная служба

— Если вы хотите пойти, то не возражаю, — сказал Бордман не слишком грациозно.

Он подождал пока Рики оденет свой массивный комбинезон, который необходимо было одевать даже днем чтобы выйти наружу и который вряд ли был уже необходим по ночам. На ней были ботинки с подогревом толщина подошв которых достигала дюйма скрепленные с цельными штанами комбинезона. А поверх одета плотная заполненная воздухом туника с пухом закрывавшая руки.

— Никто не сможет выйти наружу ночью, — сказала она когда они вместе вышли в шлюз.

— Мне придется, — сказал он. — Я хочу кое-что найти.

Наружная дверь открылась и он вышел наружу. Он подал ей руку, потому что ступеньки и дорожка уже больше не обогревались. Сейчас она была покрыта толстым слоем измороси, больше похожей не на снег а на белый микроскопически размолотый порошок — очень маленькие ледяные кристаллы выпавшие из воздуха в невероятно холодную ночь.

Здесь не было луны, правда покрытые льдом горы слабо светились. Жилища-соты выстроившиеся ровными рядами темнели на фоне снега. Стояла тишина, ничто не шевелилось создавалось ощущение древнего покоя. Ни единого дуновения ветерка. Ничто не шевелилось, ничто не жило. Тишина была такой что звенели барабанные перепонки.

Бордман задрал голову и смотрел на небо долгое время. Ничего. Он посмотрел вниз на Рики.

— Посмотрите на небо, — приказал он.

Она взглянула вверх. И посмотрела на него. Но когда она подняла взгляд выше, то чуть не вскрикнула. Небо было заполнено звездами самых разных видов и форм. И самые яркие были звезды, какими она их никогда не видела. Так же ка солнце днем было окружено гало — бледные фантомы солнц, выстроившиеся рядом с настоящим — так отдаленные яркие солнца сверкали в центре кольца образованного вокруг них. Они больше не производили впечатление одиноких точек. Они отличались формами и глаза инстинктивно искали самый сложный узор в котором было больше всего артефактов.

— О — как красиво! — мягко воскликнула Рики.

— Смотрите! — настаивал он. — Продолжайте смотреть!

Она продолжала смотреть, доверяя ему, вертя головой из стороны в сторону. Это был вид, который просто невозможно себе представить. Каждый оттенок и каждый цвет, всех возможных уровней и яркости. И были группы звезд которые почти образовывали треугольники, но неправильные. Были звезды похожие на розы, которые почти сформировали арку. И были узоры похожие на линии почти сформировавшие прямоугольники и многоугольники, но не соединившиеся в своих призрачных линиях.

— Это прекрасно, — сказала Рики. — Но что я должна увидеть?

— Ищите то, чего здесь нет, — приказал он.

Она принялась смотреть дальше, на звезды но не замечала ничего необычного. Звезды заполнили все черное пространство неба, и в этом пространстве нельзя было найти ни единого темного пятнышка, все было заполнено их светом. Но это было вполне нормально. И лишь где-то вдалеке мелькал сероватый свет, мерцая и затухая. Он исчезал. И она сообразила.

— Северное сияние исчезло! — воскликнула она.

— Именно так, — сказал Бордман. — Здесь всегда были северные сияния. Похоже, что виноваты в этом мы. Я думал, что было неплохо побыстрее собрать в резервуар всю энергию. Мы могли бы сообразить. Но мы не можем позволить этого.

— Я видела его, когда мы впервые приземлились, — согласилась Рики. — Это было незабываемое зрелище. Оно происходило каждую ночь. Но снаружи, не в жилище было слишком холодно. И каждый раз, я говорила себе, что посмотрю на него завтра, и так продолжалось на следующий день. Так я и не насмотрелась на него.

Бордман не сводил глаз с того места где был сероватый свет. И он вспоминал, что предыдущие ночные игрища призрачных цветов были потрясающими.

— Северное сияние, — сказал он, — происходит в очень ограниченном верхнем слое воздуха, на высоте в семьдесят-девяносто миль, когда Бог знает откуда взявшиеся лучи солнца проходят через этот слой, пересекая магнитное поле планеты. Феномен игры ионов северного сияния. Мы используем ионосферу гораздо ниже того места, где оно происходит, но мне кажется, что именно мы виноваты в его отсутствии!

— Мы? — воскликнула шокированная Рики. — Мы, люди?

— Мы срываем ионы с их привычного места, — сказал он мрачно, — то же что делает солнечный свет днем. Видимо мы отобрали у северного сияния его энергию.

Рики молчала. Бордман смотрел вверх. И покачал головой.

— Видимо так и есть, — сказал он излишне спокойным голосом. — Мы черпали немного энергии в сравнении с тем что приходило. Но ионизация обладает ультрафиолетовым эффектом. Атмосферные газы не так-то легко ионизировать. Кроме всего прочего, если солнечная постоянная несколько уменьшится, то это может означать чудовищное уменьшение ультрафиолетовой части спектра — а именно это образует ионы кислорода, водорода и азота. Уменьшение ионизации должно быть в пятьдесят раз больше, чем падение солнечной постоянной. А мы вычерпываем энергию из того малого, что у нас имеется.

Рики стояла неподвижно. Холод был чудовищным. Если бы был еще и ветер то вынести его было бы невозможно. Но воздух был неподвижен. Тем не менее холод был настолько силен, что жгло внутри ноздрей и даже в груди чувствовался холод при вдохе. Даже через комбинезон чувствовалось ледяное дыхание мороза.

— Я начал, — сказал Бордман, — подозревать, что я идиот. Или, может быть оптимист. Это может быть одно и то же. Я предполагал, что энергия, которую мы черпаем будет исчезать быстрее, чем будет расти нужда в этой энергии. Но если мы уничтожили северное сияние, то значит мы уже добрались до дна бочки. И это оказалась намного более мелкая бочка, чем кто-либо предполагал.

И снова все замерло. Рики стояла не раскрывая рта. «Когда она поймет, что это значит», — мрачно подумал Бордман, — «она не будет с таким уважением относится ко мне. Я был идиотом на что-то надеясь. И она сейчас видит это».

— Я думала, — сказала Рики, — что ты говоришь о том, что мы не сможем сохранить тепло достаточное для жизни в шахте.

— А мы и не сможем, — согласился Бордман, — не набрать его достаточно много, не сохранить его надолго. И кроме того его будет недостаточно.

— Значит мы не проживем так долго, как рассчитывает Кен?

— Конечно нет, — сказал Бордман. — Он надеется, что мы сможем открыть какие-то приспособления, которые могут быть полезны на Лани-2. Но мы потеряем энергию, которую могли бы получить от ловушки задолго до того, как новые ловушки станут бесполезными. Мы начнем пользоваться резервной энергией гораздо раньше. Это будет сделано — задолго до того как нам действительно понадобится жизненно важное тепло.

Зубы Рики начали стучать.

— Это звучит так, словно я напугана, — раздраженно сказала она, — ничего подобного! И если ты хочешь, то с этой поры я буду вести себя так как ведешь себя ты. Я не буду горевать ни о ком, а они будут слишком заняты, чтобы горевать обо мне… Пойдем вовнутрь, пока там еще тепло.

Он помог ей войти в шлюз и закрыл наружную дверь. Она начала безудержно дрожать, когда внутрь начало поступать тепло.

Они вернулись в кабинет Херндона. Он пришел едва Рики успела снять комбинезон. Она продолжала дрожать. Он посмотрел на нее и сказал Бордману:

— Только что звонили из контрольного отсека посадочной ловушки. Похоже, что что-то не так, хотя они не могут понять что именно. Ловушка установлена на максимальное вычерпывание энергии, в то время как она забирает всего пятьдесят тысяч киловатт.

— Мы возвращаемся в каменный век, — сказал Бордман пытаясь, чтобы слова его прозвучали с иронией.

Это была правда. Человек мог производить двести пятьдесят ватт мускульной работой довольно продолжительный период времени. Когда у него нет других источников энергии он просто дикарь каменного века. Когда он получает киловатт энергии от мышц лошади он переходит в разряд варваров, но энергия целиком не может использоваться по его желанию. Когда он может впрячь ее в плуг у него высокая варварская культура, и по мере того, как он добавляет все больше энергии, то становиться цивилизованным. Сила пара в силу четыре киловатта работали на каждого человека в первых индустриальных странах, и в середине двадцатого века на каждого в высокоразвитых странах приходилось шестьдесят киловатт. В нынешние времена современная культура располагала по меньшей мере пятью сотнями киловатт на человека. Но в колонии на Лани-3 было меньше чем половину потребного. И потребление далеко превосходило получение.