Страница 1 из 1
Рэй Брэдбери
Пересадка сердца
– Хотел бы я – что? – переспросил он, лежа расслабленно в темноте, с глазами, обращенными к потолку.
– Ты меня слышал, – сказала она, так же расслабленно лежа рядом с ним, держа его за руку и тоже глядя на потолок, но пристальнее, будто пытаясь что-то там рассмотреть. – Ну так как?
– Повтори, пожалуйста.
– Хотел бы ты, если бы мог, снова влюбиться в свою собственную жену?
– Странный вопрос.
– Не такой уж и странный. Этот мир является лучшим из всех возможных миров, если все в нем идет, как надо. А надо ведь, чтобы влюбленность возникала вновь и чтобы люди жили потом счастливо, верно? Я вспоминаю, как безумно ты был влюблен в Энн.
– «Безумно» – не то слово.
– Ты никогда не забудешь об этом?
– Никогда. Это точно.
– Тогда, значит, верно, ты бы хотел…
– Уместнее спросить, мог бы?
– Забудь ты об этом «мог бы». Представь на минуту, что все изменилось и твоя жена вновь стала такой же, какой она была много-много лет назад… Что тогда?
Он слегка приподнялся в постели и, опершись на локоть, удивленно посмотрел на нее.
– Странное у тебя сегодня настроение. Что случилось?
– Не знаю. Может быть, вся беда в том, что завтра мне исполнится сорок, а тебе через месяц будет сорок два. Если мужчины сходят с ума в сорок два года, то почему это не может происходить с женщинами двумя годами раньше? А может быть, я подумала: какой стыд! Как стыдно, что люди не могут полюбить друг друга так, чтобы пронести эту любовь через всю свою жизнь, и вместо этого начинают искать кого-то другого… Как стыдно!
Он коснулся пальцами ее щеки и почувствовал влагу.
– Господи, ты плачешь!
– Немножко. Все это так грустно. Мы. Они. Все. Печально. Неужели так было всегда?
– Я думаю, да. Просто об этом не принято говорить.
– Как я завидую людям, жившим сто лет назад…
– Не говори о том, чего не знаешь. И тогда было ничуть не лучше.
Он стер поцелуями слезы с ее глаз.
– Ты можешь сказать, что случилось?
Она села, не зная, куда девать руки.
– Ужас какой. Ни ты, ни я не курим. Герои фильмов и книг в таких ситуациях всегда курят. – Она скрестила руки на груди. – Мне вспомнился Роберт и как я была без памяти влюблена, и чем я тут с тобой занимаюсь, вместо того чтобы сидеть дома и думать о своем тридцатисемилетнем супруге, который больше похож на ребенка…
– И что же?
– Мне вспомнилась и Энн, как она мне действительно, по-настоящему нравилась. Какая она удивительная…
– Я стараюсь о ней не думать. В любом случае, она не ты.
– А что, если бы она стала мной?
Она обхватила руками колени и заглянула ему в глаза.
– Не понял?
– Если бы все, что она утратила и что ты нашел во мне, вернулось бы к ней? Хотел бы ты, мог бы ты тогда снова влюбиться в нее?
– Да, самое время закурить… – Он опустил ноги на пол и отвернулся от нее, уставившись в окно. – Что толку задавать вопрос, на который нет и никогда не будет ответа?
– В этом все дело, правда? – продолжала она, обращаясь к его спине. – У тебя есть то, чего не хватает моему супругу, а у меня – то, чего недостает твоей жене. Похоже, нам нужно произвести двойную пересадку души. Вернее так – двойную пересадку сердца!
Она то ли всхлипнула, то ли рассмеялась.
– Неплохой сюжет для рассказа, для романа или фильма.
– Это сюжет нашей собственной жизни, и мы погрязли в нем без надежды выбраться, разве только…
– Что «только»?
Она встала и беспокойно зашагала по комнате, потом подошла к окну и, подняв голову, посмотрела на усыпанное звездами летнее небо.
– В последнее время Боб стал вести себя так же, как в самом начале нашей совместной жизни. Он стал таким хорошим, таким добрым…
– Какой кошмар. – Он тяжело вздохнул и закрыл глаза.
– Вот именно.
Установилось долгое молчание. Наконец он произнес:
– Энн тоже стала вести себя куда лучше.
– Какой кошмар. – Она на миг зажмурилась и вновь посмотрела на звезды. – Как это там? «Превратись желание в коня, сколько бы коней имел бедняк!»
– Опять не возьму в толк, о чем ты, – и ведь не первый раз за эти несколько минут!
Она подошла к кровати, опустилась на колени и, взяв его за руки, посмотрела ему в лицо.
– Моего мужа и твоей жены сегодня в городе нет: он уехал в Нью-Йорк, она – в Сан-Франциско. Верно? Мы проведем эту ночь здесь, в гостиничном номере. – Она на миг задумалась, пытаясь найти нужные слова. – Но что, если, прежде чем заснуть, мы загадаем желания – я для тебя, ты для меня?
– Загадаем желания? – Он рассмеялся.
– Не смейся. – Она коснулась его руки. Он перестал смеяться. Она продолжила: – Мы попросим Бога, и граций, и муз, и волшебников всех времен, и кого там еще, чтобы, пока мы спим, свершилось чудо, чтобы… – Она остановилась на мгновение и вновь продолжила: – Чтобы мы полюбили снова: ты – свою жену, я – своего мужа.
Он промолчал.
– Вот и все, что я хотела сказать.
Он потянулся к прикроватному столику, нащупал на нем коробок и зажег спичку, чтобы осветить ее лицо. В глазах ее он увидел огонь. Он вздохнул. Спичка погасла.
– Будь я проклят, ты это всерьез, – прошептал он.
– Да, и ты тоже. Попытаемся?
– Боже мой…
– Оставь Бога в покое, я не сошла с ума!
– Послушай…
– Нет, это ты послушай. – Она снова взяла его руки и крепко сжала. – Для меня. Ты сделаешь это для меня? А я сделаю то же самое для тебя.
– Ты хочешь, чтобы я загадал желание?
– Мы часто делали это в детстве. Иногда эти желания исполняются. Впрочем, в этом случае они перестают быть обычными желаниями и становятся чем-то вроде молитв.
Он опустил глаза.
– Я не молюсь вот уже много лет.
– Это не так. Сколько раз ты хотел вернуться в то время, когда вы только-только поженились? Это были молитвы. Только ты каждый раз считал подобные надежды несбыточными, и молитвы оставались безответными.
Он нервно сглотнул.
– Не говори ничего, – сказала она.
– Но почему?
– Потому что сказать тебе сейчас нечего.
– Хорошо, я помолчу. Дай мне немного подумать… Скажи, ты хочешь… ты действительно хочешь, чтобы я загадал желание за тебя?
Она опустилась на пол, из закрытых глаз по ее щекам струились слезы.
– Да, любимая, – сказал он мягко.
Было три часа утра, и все было сказано, и они выпили по стакану горячего молока и почистили зубы, и он увидел, выйдя из ванной, что она расстилает постель.
– И что же я теперь должен делать? – спросил он.
Она обернулась:
– Прежде мы это знали. Теперь – нет. Иди сюда.
Она похлопала по дальней стороне кровати.
Он обогнул кровать.
– Я чувствую себя как-то глупо.
– Скоро ты будешь чувствовать себя куда увереннее.
Он лег под одеяло, скрестил руки поверх него и опустил голову на взбитую подушку.
– Так, что ли?
– Все правильно. Теперь сосредоточься.
Она погасила свет, легла на свою половину кровати и взяла его за руку.
– Ты чувствуешь усталость и хочешь спать?
– Честно говоря, да.
– Вот и прекрасно. Главное – сохранять серьезность. Ничего не говори, только думай. Ты знаешь о чем.
– Знаю.
– Закрой глаза. Так. – Она тоже закрыла глаза, и теперь они лежали, взявшись за руки, и не было слышно ничего, кроме их дыхания. – Теперь вдохни, – прошептала она.
Он послушно вдохнул.
– Выдохни.
Он сделал выдох.
Она тоже выдохнула.
– Так, – еле слышно прошептала она. – Начали! Загадывай желание!
Прошло тридцать секунд.
– Загадал? – спросила она негромко.
– Загадал, – ответил он еле слышно.
– Замечательно, – сказала она. – Спокойной ночи!
Примерно через минуту в темной комнате вновь почти неслышно прозвучал его голос:
– Прощай.
Он проснулся без видимой на то причины и попытался припомнить свой сон. То ли земля закачалась у него под ногами, то ли где-то далеко-далеко, за десять тысяч миль от города, где он жил, произошло землетрясение, которого никто не почувствовал, то ли над миром пронеслась весть о втором пришествии Христа, которой оглохший мир так и не внял, то ли луна влетела в комнату и, мгновенно изменив не только ее, но и их тела и лица, остановилась так резко, что от внезапно наступившей тишины его глаза широко открылись. И уже в момент пробуждения он знал, что на улице сухо, дождя нет и тихие звуки, которые он слышит, – это плач.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.