Превратности судьбы

– Кого-нибудь могло бы встревожить ваше отсутствие этой ночью? – спросил Оуэн. – Кроме экономки, разумеется…

– Нет. На самом деле я даже удивлена, что миссис Крофтон вдруг забеспокоилась. Она у меня недавно и еще не изучила мой необычный распорядок. Я часто выхожу по вечерам, однако так поздно еще ни разу не возвращалась.

По ее тону Оуэн понял: она не привыкла к тому, что кто-то может поднять шум или хотя бы забеспокоиться из-за ее долгого отсутствия.

– А почему вы работаете по ночам?

– Ночью энергия в зеркалах обычно сильнее и легче воспринимается. А мой дар набирает особую силу и его легче концентрировать также ночью. Я часто думала: а может быть, это из-за того, что ночью отсутствует энергия, излучаемая солнцем? Наверное, потоки солнечной энергии взаимодействуют с некоторыми видами паранормальных излучений, препятствуя им.

Оуэн молчал, и она добавила:

– Мне известно, что вы и ваши единомышленники в Аркане не очень-то высокого мнения о тех из нас, кто вынужден зарабатывать на жизнь своим талантом. Знаю, вы считаете, что большинство из нас – шарлатаны. Понимаю также, что встречи с клиентами по вечерам никак не улучшают мою репутацию в глазах ваших коллег по Обществу. Но хочу прямо заявить: мне плевать на вас и на всех прочих членов Аркана, – что бы вы ни думали обо мне и моих друзьях из Института Лейбрука.

– Вы уже выразили свое мнение обо мне и Обществе, мисс Дин. Хочу, однако, заметить, что я – не член Аркана.

– Тогда почему вы были в той группе так называемых исследователей, желавших подвергнуть испытаниям мой дар, когда я читала в зеркале в доме Помроев?

– О, это долгая история… А вы очень устали. Вам требуются покой и время, чтобы прийти в себя после пережитого. Но обещаю, что утром расскажу вам все.

Вирджиния, не удержавшись, спросила:

– Для чего вы рисковали собственной головой, отправившись на мои поиски? Зачем?

– Я уже говорил, что приглядываю за вами. И я подумал, что вам, возможно, угрожает опасность. Хотя признаюсь: такой ситуации, в какой вы оказались сегодня, я никак не предполагал. Я искал в другом направлении.

– Так вы – не член Аркана?

– Аркан – мои заказчики.

– Заказчики? – Казалось, она ужасно удивилась. – Вы работаете на Общество?

– В данный момент я занят расследованием для агентства «Джонс и Джонс», созданного Арканом. Они там занимаются исследованиями психики человека. Возможно, вы уже слышали об этом.

Вирджиния стиснула зубы.

– Да, до меня уже доходили слухи о новом агентстве.

– Вы не одобряете их деятельность?

– Подозреваю, что задача агентства «Джонс и Джонс» состоит в том, чтобы лишить куска хлеба тех из нас, кто зарабатывает на жизнь своим талантом. В Аркане полагают, что практикующие в области паранормального, в частности, в Институте Лейбрука, портят репутацию других исследователей психических явлений.

– Потому что в вашей среде слишком много шарлатанов. Эти мошенники дурачат публику и наживаются на ее заблуждениях. Но я думаю, что не ошибусь, если скажу: в данный момент в «Джонс и Джонс» по горло заняты по-настоящему опасными психопреступлениями. Поверьте, Калебу и Люсинде Джонс, директорам «Джонс и Джонс», сейчас не до обычных медиумов, гадалок и прочих подозрительных личностей.

– Это мы еще посмотрим.

– Я понимаю, вы не доверяете Аркану, однако мне нужна ваша помощь. Я выслеживаю убийцу, Вирджиния, такого убийцу, который действует в вашей среде.

– О чем вы?..

– В последнее время умерли две женщины, читающие в зеркалах. «Джонс и Джонс» просили меня разобраться в этом деле.

– С чего бы «Джонс и Джонс» стали волноваться из-за двух зеркальных гадалок? Полиция наверняка ими не заинтересовалась. Они даже не поверили, что миссис Рэтфорд и миссис Хэкетт были убиты. И никто не верит. Власти заявили, что смерть обеих женщин была естественной.

– Но вы подозреваете, что дело нечисто, ведь так?

Вирджиния медлила с ответом. Наконец кивнула:

– Да.

– Так же думают «Джонс и Джонс». Так же думаю и я. Как я уже говорил, это долгая история, а час довольно поздний. Даю слово, что утром все вам объясню.

– Вам не удастся отделаться от меня так просто, сэр. Вы сказали, что расследуете смерть женщин, читающих в зеркалах, и делаете это от имени Аркана, так? Но каким талантом обладаете вы сами, если имеете право проводить подобное расследование?

– Ну, скажем так… Вы были очень недалеки от истины, когда сказали Бекки, что я – частный сыщик. На самом деле я охотник.

– На кого же вы охотитесь, мистер Суитуотер?

– На чудовищ рода человеческого, мисс Дин. Как и вы, больше всего я люблю работать по ночам.

Когда он возвращался к себе, его дом стоял темный и безмолвный, как всегда бывало по ночам. Оуэн жил один. Экономка приходила рано утром и уходила ближе к вечеру. Такой распорядок позволял ему находиться в одиночестве, которого он все сильнее желал после наступления темноты. Никто не видел, когда он уходил бродить по ночным улицам. И никто не мог бы сообщить об этом другим членам его семьи – очень сплоченной и любящей семьи.

Но дело о зеркальных гадалках могло на время отвлечь Оуэна от ночных скитаний и пропасти, все более его манившей.

Он отнес заводную игрушку в библиотеку и положил на стол. Темные окна миниатюрной кареты зловеще блеснули в свете газового рожка. Прежде чем отправиться спать, следовало надежно запереть эту штуку в сейфе, в подвале. Оуэн был уверен, что ему удалось обезвредить зловещее орудие, но испытывать судьбу он не хотел. Эта игрушка – что-то совершенно новое; такие ему еще не попадались. С ней надлежало обращаться с величайшей осторожностью.

Оуэн пересек библиотеку, подошел к столику с бренди и отмерил себе разумную порцию. Со стаканом в руке он сел напротив остывшего камина и начал внимательно разглядывать искусно сделанную диковину. Расследование, которым он занимался, неожиданно сделало резкий поворот. Но смерть Холлистера сейчас волновала его меньше всего. Вопросов было по-прежнему больше, чем ответов, но одно стало ясно: ключом ко всему являлась Вирджиния Дин.

Глава 4

На следующее утро Оуэн извлек карету из сейфа, принес наверх, в библиотеку, и положил на стол. Подобрав кое-какие миниатюрные инструменты, он тотчас же принялся за работу – начал разбирать игрушку. Он уже вынимал одно из окошек, когда в дверь постучали.

– Не сейчас, миссис Брент! – Оуэн не поднял взгляда от своей тонкой работы. – Я сказал, чтобы сегодня утром меня не беспокоили. Ясно?

– Да, сэр. Я знаю, сэр. – Из-за двери голос экономки звучал приглушенно. – Но это миссис Суитуотер, сэр.

– Которая из них? В Лондоне их с полдюжины.

Дверь распахнулась, и миссис Брент строго посмотрела на Оуэна:

– Миссис Аурелия Суитуотер, сэр. Она прибыла только что и настаивает на встрече с вами.

«Разумеется, это Аурелия», – со вздохом подумал Оуэн. Старшая из его двоюродных тетушек, старейшая из женщин рода Суитуотер, умело пользовалась своим особым положением в семействе. Оуэн тотчас напомнил себе, что давно ожидал визита этой почтенной дамы. И ее визит внушал ужас…

Снова вздохнув, он пробормотал:

– Очень хорошо, миссис Брент. Проведите ее сюда, пожалуйста.

– Да, сэр, – кивнула экономка.

– Но предупреждаю: если вы принесете сюда поднос с чаем, это будет стоить вам места, – проворчал Оуэн. – Не хочу, чтобы она оставалась здесь дольше, чем нужно.

Губы миссис Брент сложились было в ухмылку, но она сумела сохранить невозмутимое выражение лица.

– Да, сэр.

– Я все слышала! – возвестила Аурелия Суитуотер. Она ворвалась в библиотеку, по-королевски элегантная в своем пурпурном одеянии. Ее седые волосы были уложены в высокую прическу-башню, увенчанную шляпой с перьями в тон платью. Длинные юбки старухи зловеще шуршали по ковру. – Кстати, сегодня у меня нет времени пить чай, но дело не в этом.