Превратности судьбы

– Вы ранены? – спросила Вирджиния.

– Нет, мадам. Но как хорошо, что вы пришли вовремя! Даже сказать не могу, что бы со мной сделали…

Оуэн вытащил из кармана отмычку.

– Сейчас я выпущу тебя отсюда.

– Что здесь произошло? – тихо спросила Вирджиния.

Бекки колебалась.

– Не очень-то я хорошо помню, мадам. Я стояла на своем обычном месте, возле таверны. Подъехала богатая карета, а внутри сидел красивый джентльмен. Он высунулся в окошко и сказал, что я очень хорошенькая. Сказал, что заплатит мне вдвое против того, что я обычно беру. Я села в карету… и это последнее, что я запомнила. А потом очнулась в этом ужасном месте. Я звала на помощь, звала целую вечность, но никто даже не откликнулся! И я сдалась. А потом вдруг услышала, что идете вы и ваш друг, и я…

Тут Оуэн распахнул дверь.

– Выходи, Бекки. Мы и так потеряли много времени.

Девушка выбежала из камеры.

– Благодарю вас, сэр.

Оуэн не ответил. Он рассматривал каменный пол камеры. Вирджиния же почувствовала, как воздух снова наполняется темной энергией – Оуэн вновь воспользовался своими необычайными способностями.

– Очень интересно… – пробормотал он.

– Что такое? – спросила Вирджиния.

– Полагаю, именно в этом месте Холлистер повстречал человека, который воткнул нож ему в грудь.

Оуэн говорил очень тихо, и его слышала только Вирджиния; Бекки же, судя по всему, думала лишь о том, как выбраться из каменного коридора.

– Вы можете видеть вещи такого рода? – спросила Вирджиния.

– Я могу видеть, где стояла убийца, когда делала свое дело, – ответил Оуэн.

– Так его убила женщина?

– Да. Более того, она была безумна, совсем безумна…

– Боже правый! Неужели леди Холлистер?!

Глава 2

Оуэн решил, что не имеет права чувствовать себя оскорбленным, пусть даже Вирджиния относилась к нему с явным недоверием. В конце концов, он – Суитуотер. Как правило, мужчины из его семьи или очаровывали женщин, или внушали им страх – среднего не бывало. Но к какой бы из двух этих категорий женщины ни относились, они в любом случае понимали: мужчины рода Суитуотер – очень опасны. По словам его тети Мэриан, паранормальный талант и нечто особенное в их ауре внушали людям – и мужчинам, и женщинам – тревогу и беспокойство.

Тем не менее он вел себя сейчас как романтически настроенный глупец. Нескрываемое подозрение, с которым относилась к нему Вирджиния, неожиданно явилось для него весьма болезненным ударом. И Оуэн с досадой понял, что потерпел сокрушительное поражение. «Что ж, сам виноват, – решил он. – Использовал неверную тактику!» Оглядываясь назад, можно было сказать: он допустил ошибку, объявив себя «мастером расследований, специализирующимся на разоблачении шарлатанов, практикующих в области паранормального». Но он просто не мог придумать другого способа проникнуть в закрытое сообщество практиков, связанных с Институтом Лейбрука.

Однако у него еще будет время, чтобы обдумать свой промах. А сейчас следовало вывести в безопасное место двух женщин.

Оуэн поднял с пола карету с часовым механизмом и сунул ее под мышку. Лошади болтались в воздухе, повиснув на ремнях сбруи.

– Мисс Дин, возьмите фонарь, будьте любезны, – сказал он.

– Я и так его держу, – ответила она, поднимая фонарь повыше.

Оуэн взглянул на женщин.

– Держитесь возле меня. Мы выйдем отсюда тем же путем, каким я сюда проник, то есть через старый амбар-сушильню. Там, поблизости, нас дожидается карета.

За спиной его раздался какой-то сдавленный стон. И свет фонаря заплясал на каменных стенах.

– С вами все в порядке, мисс Дин? – спросил Оуэн.

– Разумеется, – отозвалась она весьма холодно. – Я просто споткнулась об один из камней, которыми вымощен коридор. Пол очень неровный, а света мало.

Несмотря на дурное настроение, Оуэн мысленно улыбнулся. Вирджиния Дин вполне оправдывала его ожидания. Чтобы расстроить ее нервы, требовалось кое-что посильнее, чем труп или смертельно опасная заводная игрушка!

Впрочем, он и не предполагал, что она окажется трусихой. Он с самого начала знал, что эта восхитительная леди наделена твердым характером и исключительной силой духа. А еще у нее – огромный талант, в этом он не сомневался. В отличие от того, чем могли похвалиться многие из ее коллег по Институту, дар Вирджинии был истинным. И воздух вокруг нее был напитан живой, бодрящей энергией – по крайней мере ему она казалась бодрящей.

Оуэн по опыту знал, что большинство ее коллег и конкурентов являлись откровенными мошенниками. В лучшем случае они просто развлекали публику – подобно колдунам и иллюзионистам, – доводя до совершенства всевозможные трюки, основанные на ловкости рук. В худшем же случае это были негодяи, намеренно обманывающие и обирающие доверчивых клиентов.

Совсем другое дело – Вирджиния Дин. Эта девушка поразила его в тот самый миг, когда он впервые ее увидел. Случилось это неделю назад, когда в числе небольшой группы исследователей он находился в элегантной гостиной леди Помрой и наблюдал за Вирджинией, демонстрировавшей свой дар. Когда эта девушка взглянула в висевшее над камином зеркало, он сразу ощутил, как потрескивают в воздухе энергетические разряды.

Их взгляды встретились в зеркале, но она тут же отвела глаза. Однако этот краткий контакт подсказал ему: Вирджинию волнует его присутствие точно так же, как ее присутствие волнует его. По крайней мере Оуэну хотелось в это верить.

На девушке было темное, строгого покроя платье с высоким воротом и длинными узкими рукавами, а еще – небольшой, искусно задрапированный турнюр наподобие того, что был на ней и сейчас. Волосы же были заколоты и спрятаны под маленькую скромную шляпку. Но если столь строгий наряд она выбрала для того, чтобы сделать неприметной свою внешность, казавшуюся отчасти неземной благодаря волосам цвета красного золота и зеленовато-голубым глазам, то затея эта потерпела сокрушительный провал. Она не была красавицей в общепринятом смысле этого слова. Но в ней было нечто необыкновенное, сразу же привлекавшее и интриговавшее человека такого склада, как Оуэн. В этой женщине была тайна и была сила. И Оуэн-мужчина был покорен.

Он не сомневался: в тот день она заметила его пристальный интерес к ней. Знал он и кое-что другое… Знал, что в душе она кипела от злости, хотя виду не подавала. Леди Помрой, знатная дама, которая хотела, чтобы ей погадали по зеркалу, не предупредила девушку заранее, что на сеансе будут присутствовать сторонние наблюдатели. И Оуэн видел, что этот сюрприз совсем не понравился Вирджинии.

Он не знал, что в тот вечер девушка увидела в зеркале. Однако, едва закончив сеанс, она отвернулась, чтобы поговорить с леди Помрой с глазу на глаз. А в толпе наблюдателей послышался громкий ропот – все хотели узнать, что же именно увидела Вирджиния.

Наконец девушка повернулась к ним с выражением ледяного презрения, сделавшим бы честь даже очень рассерженной королеве Виктории.

– Я не читаю в зеркалах ради того, чтобы развлекать зевак или тешить их любопытство, – заявила она. – Когда я приняла сегодняшний заказ, мне казалось, что эта просьба – всерьез. Я не подозревала, что должна буду подвергнуться изучению. Боюсь, на подобные глупости у меня просто нет времени.

Резко развернувшись, девушка вышла, не сказав больше ни слова. Негодование тех, кого она так неучтиво бросила в гостиной, весьма позабавило Оуэна. И леди Помрой, и ее гости, исследователи из Общества Аркан, – все они считались людьми весьма респектабельными, и им нелегко было смириться с тем фактом, что их окатила холодным презрением зеркальная гадалка, женщина из низов, которая была вынуждена зарабатывать на жизнь собственными талантами.

Едва придя в себя, они потребовали объяснений от раскрасневшейся леди Помрой.

– Что она вам сказала? – спросил Хеджуорт.

– Мисс Дин поведала, что мой супруг не был убит. И он не совершал самоубийства, как полагали некоторые. По ее словам, Карлтон находился один в гостиной, когда его настигла естественная смерть. То есть все было именно так, как я и предполагала. Никаких следов насилия!