Страница 12 из 36
Свойствами атомов огня Демокрит объяснял небесные явления. Он говорил, что гром вызывается тем, что с большой силой прорывается огонь, заключенный в облаках с очень толстым покровом. Когда же облако сталкивается с другими облаками, атомы огня как бы процеживаются через имеющиеся пустоты и собираются вместе — это вспыхивает молния. Наконец, когда этот поток порождающих огонь телец силой устремится вниз, молния падает на Землю. Подобно Анаксагору, Демокрит говорил, что звезды — камни, а воспламенились они от быстроты движения (см. там же, 415). Точно так же Солнце и Луна не вечны, а возникли, как и Земля, «при незаконченных образованиях отдельных миров» и их природа была сходной с природой земли, а не горячей; только впоследствии солнечная сфера, расширившись, «приняла в себя и огонь», и солнце стало «куском раскаленного металла или камня» (там же, 395; 396).
Таким образом, между огнем и движением имеется постоянное взаимодействие: от быстроты движения тела раскаляются, т. е. принимают в себя из окружения все больше атомов огня, и, наоборот, быстродвижущиеся атомы огня приводят тела в движение. Можно сказать, что движение атомов огня является силой, приводящей в движение другие тела, ибо Демокрит определял силу как то, что воздействует и является причиной изменения в другом. Притом то, что воздействует, и то, что подвергается воздействию, одинаково, т. е. взаимодействуют атомы, одинаковые по форме. Если даже воздействующее инородно, оно действует «в инородном, поскольку оно сколько-нибудь одинаково», т. е. по принципу соединения подобного с подобным (там же, 315—326 и комм, к 321). Поэтому огненные атомы воздействуют на тело извне постольку, поскольку оно внутри имеет одинаковые атомы, и изнутри, поскольку они соединяются с такими же атомами вовне.
Именно так Демокрит представлял роль огненных атомов в живом организме, атомистически объясняя сущность жизни. И его концепция была шагом вперед по сравнению с гилозоизмом ионийских философов (хотя у Демокрита и были некоторые пережитки гилозоизма). Ни атомы сами по себе, ни их сложные соединения не были «живыми». Жизнь сообщали им атомы огня.
Если вдуматься в роль Демокритовых атомов огня, то их движение представляет у него вторую и, пожалуй, высшую форму движения. Первая элементарная форма движения — вихрь атомов. Вторичное же движение под воздействием атомов огня составляет, по Демокриту, как сущность жизни, так и сущность ума или психики человека; причем это уже не сугубо внешний источник движения. Атомы огня в теле человека и в связи с ним составляют его «душу» или ум, что, согласно Демокриту, одно и то же. Атомы души или разума есть везде, даже в мертвых предметах — камнях. Но там их слишком мало, они далеко отстоят друг от друга и не могут ни разогреть предмета, ни придать ему движения. Если сравнить мертвые предметы и живые, то, по Демокриту, жизнь — это результат количественного накопления, определенной концентрации движущихся огненных атомов, размещенных в ткани тела (см. там же, 443а—451). Древний гилозоизм здесь трансформирован в «физический» («огненный») план и почти исчезает: фиксируется различие живого и неживого.
Жизнь на Земле возникла из неживой материи путем спонтанной генерации из влажной земли. Согласно Демокриту (по мнению Рейнгардта, в свидетельстве Диодора, которое мы здесь приводим, излагается теория Демокрита), от солнечной теплоты «поверхность (еще полужидкой земли) вздулась, а некоторые влажные вещества вспучились во многих местах; в этих местах возникли гнилостные пузыри, покрытые тонкой кожицей...». Вследствие нагревания они «стали нести живой плод», а когда «увеличились до надлежащего размера, оболочки лопнули под влиянием солнечного жара, и появились на свет различные виды животных» (13, 515). С преобладанием теплоты (огненного вещества) они оказались птицами, землистых веществ — сухопутными животными, влажных — плавающими. Животные собирались в виды по принципу тяготения подобного к подобному. Прямо из земли появились деревья и растения. Когда земля окончательно затвердела, она не могла больше рождать крупных животных и стала рождать лишь травы и другие растения, а также мельчайших животных, а «все одушевленные стали уже рождаться от взаимного смешения» (там же).
Об этой теории, которую Диодор позаимствовал от земляка Демокрита, философа Гекатея Абдерского (IV—III вв.) и которая повторяется у ученого Гермиппа (III в.), постоянно (особенно в зарубежной науке) идут споры. Одни ученые признают ее демокритовской, другие нет. Данная теория приводится и другими авторами (Цензорином, Аэцием, Лактанцием). Правда, она не излагается в терминах атомистического учения, но, во-первых, авторы, переработавшие ее, не были атомистами, а во-вторых, во всех остальных свидетельствах, касающихся вопросов биологии, у Демокрита прямо об атомах уже не говорится; речь ведь идет о соединениях, сложных телах. В биологии Демокрита (см. там же, 514—557) говорится о четырех элементах. Традиционное учение о них находилось в некотором противоречии с теорией атомов, но признавалось атомистами. Теория, приведенная Диодором, содержит взгляды, уже до Демокрита распространенные в Ионии; кроме того, подобная теория излагается в двух произведениях Гиппократа: в «О древней медицине» и «О мускулах». Наконец, еще у одного абдерита — Протагора, как мы увидим дальше, взгляды на возникновение жизни, человека, общества имели много общего с изложенными у Диодора. Нет сомнения, что именно «естествоиспытатель» Демокрит был основным автором теории, передаваемой Диодором.
Немало наивного и несостоятельного было и во взглядах Демокрита на происхождение и развитие жизни. Но в то же время у Демокрита обнаруживается замечательная догадка, своего рода зачатки теории естественного отбора. Уже Анаксимандр учил, что первоначально че ловек произошел от животных другого вида и «вначале был подобен ...рыбе» (14, 1, 39). Ксенофан на основе изучения окаменелостей и отпечатков доказывал, что некогда земля была покрыта водой и существовали только морские животные. Затем земля стала илом и эти животные были занесены на сушу, тогда появились и люди (см. там же, 103).
Взгляды Анаксимандра и Ксенофана на возникновение живых существ развивал в середине V в. Эмпедокл. Согласно его концепции, в природе под влиянием двух мировых сил — Любви и Вражды — был осуществлен ряд последовательных разрушений и созиданий животного царства. В первобытном море плавали сначала части тел животных — «головы без тел, руки без плеч, ноги без тела» (14, 2, 199). Под действием Любви они стали соединяться; но сначала это были уродливые образования — существа с двумя головами, с головой быка и телом человека, и наоборот. Эти образования оказались нежизнеспособными и погибли. После трех рождений улучшающихся, но все еще неудачных существ появились, наконец, совершенные, которые остались в живых (см. там же, 199—201; 159; 160). Так, в этой еще полумифической картине катастроф прозвучала мысль о выживании приспособленных. Идеи борьбы за существование, результатом которой является естественный отбор, здесь нет еще. «Уроды» Эмпедокла никакой борьбы не вели, они вообще были не способны к жизни.
Несравненно более научной была философия великого мыслителя V в. Анаксагора. Мы не знаем полностью его взглядов на происхождение жизни и человека; но до нас дошла его блестящая догадка о решающей роли руки в становлении человека (см. 55, 201). Наличие рук привело, согласно Анаксагору, к развитию разума человека и определило превосходство последнего над животными. На каком же основании мы можем утверждать, что именно в учении Демокрита появились зачатки теории естественного отбора?
В «Физике» Аристотеля утверждается, что то или иное устройство тел животных возникает в силу естественной закономерности и необходимости, причем целесообразность этого устройства является результатом случайных благоприятных совпадений, которые сохранились, в то время как другие, неблагоприятные приводили и приводят к гибели организмов: «...что препятствует тому, чтобы так же обстояло дело и в природе, и с (отдельными) частями (тела), например, то, что из числа зубов в силу природной необходимости передние вырастают острыми, удобными для разрывания пищи, а коренные — плоскими, полезными для растирания пищи, т. е. не может ли быть, что это происходит не для указанной цели, а имеет место лишь случайное совпадение?.. (Части), в которых все совпало таким образом, как если бы они возникли для определенной цели, уцелели, так как они, образовавшись спонтанно, оказались полезными, части же не такого устройства погибли и погибают, подобно тому как Эмпедокл рассказывает о своих „быка порожденьях с лицом человечьим“» (13, 31). Здесь ясно выражена мысль о естественном отборе. Зубы животных устроены удобно и целесообразно для питания животных потому, что животные с такими зубами уцелели в борьбе с окружающей природой.