Неукротимый горец

Фэллон постукивал пальцем по подлокотнику своего кресла.

– Как тебе удалось прожить пятьсот лет?

Айла сглотнула, у нее пересохло в горле. Она знала, что расскажет им то, что удивит их.

– Дейрдре удалось связать свой разум с моим, таким образом контролируя меня.

– Что происходит, когда она это делает? – спросил Лукан.

– Возникает боль, как будто моя голова раскалывается надвое. Потом я слышу в голове голос Дейрдре, приказывающий мне выполнить какое-нибудь задание. Я бессильна бороться против этого, не важно, сколько раз я пыталась.

Куин нахмурился.

– Что именно она приказывает тебе?

– Убивать.

Глава 6

Айла знала, что ее заявление шокирует их.

– Как только отдается приказ, я теряю контроль над телом. Я не помню того, что происходит. Правда, она не может долго владеть мной, поскольку это требует огромных магических затрат.

И снова зал взорвался возгласами, когда Воители стали обсуждать между собой ее откровение.

Фэллон поднял руку, и снова воцарилась тишина.

– Ты когда-нибудь получала контроль во время этих… выходов?

– Однажды, – ответила Айла, едва скрывая дрожь, охватившую ее. – Только однажды.

Молчание, наступившее после этого, было оглушающим. Айле не нравилось думать о том времени, когда контроль ускользнул от Дейрдре. Это было ужасающе. От осознания того, насколько порочна и отвратительна была она, убивая, Айла заболела физически. Позывы к рвоте еще долго мучили ее после каждого принятия пищи.

Айла облизнула губы.

– Я не могу не позволить Дейрдре взять контроль надо мной. Это и есть причина, почему я должна немедленно уйти отсюда. Каждое мгновение, пока я нахожусь здесь, я подвергаю вас опасности.

– Но ты могла бы помочь нам.

Айла посмотрела на женщину. Она узнала друида с огненно-рыжими волосами, одну из тех, кто накладывал на нее усыпляющее заклинание. Магия этой маи была сильной, очень сильной.

– Кто ты?

– Соня.

– Ты бы рискнула жизнями всех остальных, Соня, ради шанса, что я могу помочь вам? – спросила Айла.

– Информация, которую ты дала нам о Дейрдре, поможет нам. Знание – это сила.

Маркейл выбрала этот момент, чтобы высказаться:

– Расскажи о щите, о котором ты говорила мне.

Айла пожалела, что рассказала Маркейл о своей способности. Оставаться в замке было последним делом. Айла встала, чувствуя через чулки холод каменного пола.

– Ты не понимаешь. Никто из вас не понимает.

– Мы понимаем, – сказал Брок, тоже вставая и подходя к ней. – Ты знаешь о магии Дейрдре такие вещи, которых не знаем мы. Подумай, что мы сможем сделать с ней, объединив наши знания.

Айла посмотрела на Маркейл, рука друида снова легла на живот. На весах была жизнь еще одного ребенка. Но стоило ли это риска, что Айла останется?

Ответом было решительное «нет».

– Мне жаль, но я не могу. Моему телу потребуется еще один день, чтобы залечить рану, а потом я должна уйти.

– Уйти куда? – спросил Фэллон.

Айла пожала плечами:

– Разве это имеет значение? Я уйду очень далеко отсюда, подальше от всех, чтобы меня больше нельзя было использовать для причинения вреда людям. Если бы Хейден забрал мою голову, как я просила, никто из вас не был бы в опасности.

Дункан стукнул рукой по столу.

– Ты же не можешь ожидать, что мы поверим, будто ты действительно хочешь умереть?!

Айла заглянула в карие глаза Воителя, полные ненависти.

– Я хочу этого больше всего. Я устала от того, что меня используют. И хочу положить этому конец.

– И единственный способ сделать это – забрать твою голову? – спросил Куин.

Айла, сглотнув комок в горле, кивнула:

– Точно так же, как Воитель может умереть только тогда, когда ему отрубят голову, моя жизнь закончится только тогда, когда Дейрдре умрет… или когда моя голова будет отделена от тела.

– Дьявольщина! – выругался Куин и резко выдохнул.

Тут Айла подумала о последней вещи, которую разыскивала Дейрдре. Может быть, если она расскажет об этом Маклаудам, этого будет достаточно, чтобы отвлечь их внимание от нее. Айла могла использовать против них свою силу. Хотя они и Воители, зато она драу, пятьсот лет совершенствовавшая свою магию. Она – сила, с которой придется считаться, но Айле не хотелось бы вредить кому-то в замке Маклауд. Здесь живут хорошие люди, стремящиеся поступать правильно.

Айла подошла к столу и поставила вино, к которому едва притронулась.

– Дейрдре всегда гордилась своим знанием друидов и магии. Она знала, что среди друидов существуют те, кто жаждет мести и вселяет магию в те вещи, которые могут помешать ее силе.

Не обращая внимания на пристальные взгляды, Айла обошла большой зал. Хейден оставил свое место у стены и направился к ней. Неужели он подумал, что она собирается убежать? Со временем это произойдет, но не сейчас.

– О чем ты говоришь, женщина? – спросил Хейден. В его грубом голосе звучало нетерпение с оттенком сомнения. Но то, как он смотрел на нее, с напряжением и голодом, заставляло ее сердце биться чаще.

– Точнее, предметы. Они спрятаны по всей Шотландии. Некоторые из них могут препятствовать магии Дейрдре, другие она может обратить в свою пользу, причем так, что они дадут ей еще больше силы.

Лукан застонал:

– Вот только этого нам не хватало.

Оказавшись перед Хейденом, Айла остановилась. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть в его лицо, и какое же это было красивое лицо. Она обнаружила, что поднимает руку, собираясь провести пальцами по его полным губам, но вовремя опомнилась и убрала за ухо прядь волос, скрывая то, что намеревалась сделать.

Если бы она не была той, кто она есть, и если бы обстоятельства сложились иначе, она бы даже пофлиртовала с ним.

Как только эта мысль пришла ей в голову, она отбросила ее. Такие мысли не для нее. Ее путь уже продуман, и изменить его нельзя.

– Откуда ты знаешь об этих… предметах? – спросил Хейден.

Айла посмотрела ему прямо в глаза, такие черные, что она не видела зрачков. Хейден не из тех, кто согнется из-за кого-то или чего-то. Он человек, созданный особенной жизнью, точно так же, как и она, поэтому Айла понимала его грубость.

– Очень давно, когда я была еще ребенком, ходили рассказы о неких могущественных племенах друидов, которые владели реликвиями, передаваемыми из поколения в поколение каждой верховной жрице. Каждое поколение друидов наполняло своей магией эти реликвии.

Лоб Хейдена нахмурился.

– Зачем им это делать?

– После того, что случилось в связи с освобождением богов, друиды стали искать другой способ защитить Британию. Они верили, что если в предмете есть достаточно магии, он может защитить нас.

– И он защитил?

Айла на мгновение закрыла глаза.

– Это никогда не проверялось. Их преследовала Дейрдре, хотели истребить христиане, и друидам пришлось тщательно спрятать эти предметы. А их местонахождение, видимо, затерялось в веках.

– Да, – раздался голос Сони. – Я слышала такие рассказы от друидов, вырастивших меня. Сами они не владели такими реликвиями, но тем не менее передавали эти рассказы из уст в уста.

Фэллон смотрел то на Айлу, то на Соню.

– Кто-нибудь из вас знает, где закопана какая-нибудь из этих реликвий?

– Не совсем, – ответила Айла. – Я поняла, что именно ищет Дейрдре, когда она начала задавать мне вопросы об этом. Поэтому я сама тоже задала кое-какие вопросы.

Тут она умолкла и посмотрела на Хейдена.

– Я сама точно не знаю, насколько верно то, что она сказала мне потом.

– Почему? – спросил Хейден.

– Потому что она наверняка лжет.

– Совершенно верно, – сказал Куин. – И все же расскажи нам, что она тебе говорила.

Айла заставила себя отойти от Хейдена. Ее нервировала его близость, заставлявшая ее думать только о нем, о том, как бы его руки обнимали ее. Было что-то такое в этом гиганте, что лишало ее равновесия, в котором Айла так нуждалась, находясь среди всех этих Воителей.