Ночь волка

Однако, сознавая это, упускали из виду более важный момент. Лишь немногие понимали, что психопатология как наука оказалась намного действеннее, чем обычная психология, так как первая была правдивее. С самого начала человек вел себя, как ненормальный, верил в вещи, которых не существовало на самом деле, клал в основу своих доводов сверхъестественные силы, в которых не было и зерна правды, возвеличивал свои предрассудки и чудачества, превозносил свой маленький личный опыт до космических масштабов. Вся цивилизация была одной гигантской историей болезни.

И только горсточке сомневающихся удалось найти друг друга. Они излагали друг другу свою точку зрения на мир и становились уверенней в справедливости своих подозрений. Они говорили: «Мы не похожи на обычных психиатров, которые пытаются сделать больных маньяков здоровыми маньяками. Мы предпочитаем рассматривать человека на фоне Вселенной. Мы понимаем его ничтожность и бедность, хвастовство и раболепство, его вопли и ворчание. Мы хотим научить его смеяться над собой. И в один прекрасный день мы вылечим его».

Она взглянула на Норма.

Норм кивнул. Она продолжала спокойно и с юмором, как будто говорить об этом слишком серьезно было бы опасно.

— Но времена изменились. Образовались первая и вторая мировые лиги, первая и вторая мировые федерации. Началась всеобщая ядерная война, которая сократила население Земли до одного процента. Последовало возрождение Мертвых земель, правление Великодушных Лунатиков — мы не единственные сумасшедшие в этом мире, Норм, — новое покорение планеты.

Но основная группа продолжала тайно работать. Время от времени после тщательного отбора в нее принимали новых членов.

Иногда члены организации считали ее чем-то большим, чем просто бессмысленным хобби. Иногда они были даже слишком серьезны. Порой наступали вспышки активности проводились собрания, обсуждения, велось планирование. Порой члены общества напоминали волчью стаю, которая охотится за человеком и никогда не упускает возможности перегрызть ему горло. Многие из них отнюдь не были человеколюбивыми, поверьте мне! Иногда члены организации надолго теряли связь друг с другом — бывало, на десятилетия, а случалось, и на целые поколения.

У организации никогда не было названия. Ее называли го Компанией Разумных, то Лигой Психиатров. Вошло в привычку называть друг друга докторами или геодоками, потому что мир был их пациентом.

Но времена продолжали меняться. Возникло единое государство. Стали обожествлять человека. Возникли войны в том виде, как мы их знаем сейчас — не в результате логического анализа, как вас учили, а потому что армия, обреченная на самоубийство в случае поражения, подумала, что еще до начала войны ее заманили в ловушку, и направила оружие на самоуничтожение.

Наступила последняя стадия душевного заболевания мира. Геодоктора, наполовину очнувшись от векового любительства, поняли наконец, что им не уйти от проблемы, стоящей перед ними. Хотя организация находилась практически в упадке, пришло время действовать.

Оказавшись перед необходимостью социализации, систематизации, более тщательных наблюдений, чем прежде, они обращались к старой практике и опыту нелегальной деятельности, благодаря чему улучшили свое положение. Если бы они ушли в подполье чуть раньше, теперь бы их уже никто не нашел. Принимались соответствующие меры предосторожности, чтобы предотвратить проникновение в их мир шпионов. Чтобы избежать слишком близкого знакомства между членами организации, была введена система конспирации.

Очень осторожно они начали свой эксперимент по оказанию воздействия на мир, Иногда они занимались отдельными индивидами, иногда — целыми группами. Они использовали все методы психологической и тайной пропаганды, развивавшейся на протяжении многих лет, что-то отвергая, что-то улучшая и придумывая новое. Они усовершенствовали свою технику, собирали данные, готовили людей для более эффективных действий.

Войны, самые трагические симптомы в истории болезни человечества, были их главной целью. Каждой войне они сопротивлялись всеми средствами, которые были в их распоряжении. Но каждый раз они проигрывали. Войны безжалостно продолжались, а самые искусные программы и планы оказывались бесполезными и глупыми. У каждого поколения была своя квота жертвенных смертей. А сейчас…

В проходе раздался серебристый звон. Дж’Квилвенс отреагировала на него, но рассказ не прервала. Ее глаза вспыхнули, щеки покраснели, губы сжались сильнее. На секунду эльф превратился в фурию

— А сейчас мы знаем, что не можем себе позволить еще одно поражение. Если нам не удастся укротить войну, это будет означать конец для всего общества. Мы изучили собственные симптомы так же хорошо, как и симптомы всего мира. Если мы проиграем, мы просто станем неотъемлемой частью всеобщего душевного расстройства. Мы были слишком осторожны. Мы слишком сильно беспокоились о своих собственных шкурах. Может, мы тайно гордились собой, считая себя единственными разумными людьми в безумном мире. А должны были рисковать, использовать любые средства, бороться.

— Мне послышалось, кто-то упомянул безумный мир? — спросил холодный голос

В проходе стоял высокий бритоголовый человек в одежде янтарного цвета. Он был красив и напоминал какого-то древнего восточного бога: равнодушный, слегка самодовольный, холодно сопереживающий, Дж’Квилвенс медленно повернулась.

— Я это сделала, Ф’Сибр.

— Он прибыл, — сказал тот ей и посмотрел на Норма, который уже начинал чувствовать себя неловко.

— Я иду, — сказала Дж’Квилвенс. — Подождите меня здесь, Норм.

Бритоголовый мужчина еще раз взглянул на Норма и пошел за ней.

VI

— Они вышли на наш след, — убежденно сказал Гешн-фер. — На этот раз сумасшедшие заблуждения Дж’Вилоба соответствуют реальности. А М’Каслри действительно разгадал наши цели и методы

— Ты уверен, что за тобой не было хвоста? — спокойно спросил Ф’Сибр

— Это невозможно! — улыбнулся Гешифер. — Признаться, кое-какие подозрения у меня возникли, но они не подтвердились. К тому же не сработала и электронная сигнализации.