Страница 73 из 77
Теперь попробуем установить степень близости каждой из трех историй с представленным в начале параграфа армейским анекдотом. Первая история описывает достаточно типичную и вполне понятную реакцию старого, да к тому же еще и религиозного человека на появление в доме постороннего, до тех пор невиданного технического средства, способного принимать речь по проводам, да и вообще, способного нарушить привычный покой в доме. Считать эту реакцию смешной может, конечно же, только наш, технически образованный, атеистически мыслящий современник. Хотя, надо заметить, что почему-то в той же прессе не слышно смеха по поводу множества сообщений о случаях освящения церковными иерархами то очередного ОМОНа, уезжающего в Чечню на войну, то атомного ракетоносца в северном порту, то новых сооружений в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде и т. д., и т. п. А если мы видим, что смех «противопоказан» той или иной публикации, то записывать ее в «родственники» анекдота никак нельзя.
Вторая история по своей сути значительно ближе к анекдоту. Определенную степень анекдотичности ей придает поведение жены нарком-проса Натальи Розенель-Луначарской, демонстрирующее в какой-то мере стремление к самолюбованию, но еще в большей — по-детски неподдельный интерес к звучанию собственного голоса, доносимого радиоволнами.
Третья история — наиболее близкая к анекдоту. Анекдотичность ее предопределена той степенью идиотизма, который нередко являлся и является нормой деятельности некоторых руководящих органов. Именно такого рода истории часто перерастают в анекдот, что происходит, когда они теряют «привязку» к конкретным лицам, месту, времени действия, т. е. то качество, которое можно назвать достоверностью описываемого в тексте события.
Основная функция, которую выполняет анекдот в прессе, — рекреативная (развлекательная). Именно возможности «разрядиться» в ходе чтения анекдотов, забыть о повседневных трудностях, отдохнуть прежде всего и привлекают к анекдоту читателя. Но, по мнению профессора МГУ Е.И. Пронина, одного из знатоков этого жанра, публикация анекдотов в прессе преследует еще и такие важные цели, как оповещение аудитории о существующих стандартах комического, воспитание чувства юмора, с чем тоже нельзя не согласиться.
Анекдот на страницах периодической печати должен проходить определенную авторскую самоцензуру. В нем недопустимо то, что довольно часто встречается в анекдотах, которые предназначены для узкого круга лиц, находящихся в устном межличностном общении. И прежде всего — пошлость и нецензурные выражения. Кроме того, анекдот, разумеется, должен быть относительно новым для большей части читательской аудитории, поскольку анекдоты «с бородой» только дискредитируют издание, в котором они печатаются.
Шутка
Что такое шутка? Если давать объяснение этому слову, то можно сказать, что это предметное действие или сообщение, вводящее кого-то в заблуждение с целью создания смешной ситуации. В журналистике, как и в обычном межличностном общении, шутка встречается довольно часто. Обычно шутки включаются при необходимости в текст в качестве его фрагмента. Но бывают случаи, когда шутка присутствует на газетной или журнальной полосе в качестве самостоятельного жанра. Почему шутка относится именно к художественно-публицистическим, а не к каким-то иным жанрам? Основная причина этого заключается в том, что текст, который можно назвать «шуткой», возникает как продукт авторской фантазии, домысла.
Домысел используется и в некоторых иных жанрах журналистики, например для реконструкции событий, в которых автор не принимал участия и о которых знает только кое-что понаслышке. В таком случае реконструируются лишь второстепенные детали, не искажающие суть дела. Если же автор ставит своей целью развлечение читателя и ради этого создает мистификацию (шутку), то в этом случае материал может быть выдуманным от начала до конца. И если это так, то он может быть отнесен к самостоятельному журналистскому жанру. Шутки в газетах или журналах чаще всего преследуют две основные задачи. Первая задача заключается в развлечении читателя.
Вторая задача подготовки и публикации шутки может быть определена как розыгрыш читателя.
(Комсомольская правда. 14 февраля. 1997)
Одна возлюбленная пара всю ночь гуляла до утра. Он был психолог, любитель природы и Зигмунда Фрейда. Он подозрительно редко или часто дышал. Он рвал полевые цветы и ел их. Он был до такой степени куртуазен, что брал чашку тыльными сторонами ладоней.
Она, надев свой блестящий плащ, как правило, падала в лужи. В магазине, тщательно подсчитав сдачу, уходила, оставив на прилавке и кошелек и авоську. А приглашая кого-нибудь в гости, она по рассеянности называла чужой адрес.
Однажды Она правильно назвала ему свой адрес и готовилась к встрече. В середину торта «Прага» Она водрузила слепленного из теста крокодила (я забыла сказать, что Он был похож на крокодила). Крокодила Она раскрасила фиолетовой краской с зелеными прожилками. Вместо зубов вставила «молнию», а в рот положила грецкий орех. Было недурно…
И т. д.
Как видим, предложенное в этой публикации некое содержание может быть легко отнесено читателем на счет фантазии автора. Однако, учитывая то, что материал опубликован в День Святого Валентина (День всех влюбленных), аудитория поймет, что цель публикации — развлечь читателя и вряд ли упрекнет за это журналиста.
(Известия. 1 апреля. 1996)
Небольшой коралловый атолл Гуао, находящийся в самом центре островной гряды Малый Гуао, что к юго-западу от Маршалловых островов, мало чем отличается от нескольких десятков точно таких же крохотных кусочков суши, окруженных тихоокеанским мелководьем и покрытых буйной зеленью.
До сих пор жители этого густонаселенного региона были убеждены, что эти труднодоступные из-за окружающих их рифов острова необитаемы. Вполне понятно поэтому состояние шока, в котором оказался владелец прогулочной яхты-катамарана «Секвойя» и его спутники при виде появившихся из зеленой чащи необыкновенного вида людей. Все они, по крайней мере на расстоянии, очень похожи друг на друга, практически — на одно лицо. Мужчины острова приземисты и коренасты, ростом не больше 5 футов (1 фут равен 30,5 см). Женщины же, наоборот, высоки (на один-полтора фута выше мужчин) и по-своему грациозны. Их можно было бы назвать привлекательными, если бы не чрезвычайно удлиненная форма носа, кончик которого смыкается с верхней губой… Изъясняются между собой «гуаомен», как могли понять эксперты, резкими гортанными голосами, похожими на крик обезьян… И т. д.
Один читатель (особенно если он каким-либо образом связан с наукой антропологией), не обративший внимание на дату публикации, конечно же, не сразу поймет, что журналисты разыграли его, заставив немножко поволноваться в связи со «знаменательным» открытием новой расы людей. А другой — вообще не поймет, что данный текст есть не что иное, как шутка. Подобное возможно не только потому, что то, о чем пишут журналисты, происходит где-то далеко и не поддается проверке (по крайней мере — для большинства читателей). События, освещаемые в шуточной публикации, могут происходить, так сказать, территориально поблизости, но относиться к сфере, которая мало известна читателю.
Удачная шутка, рассчитанная на всех читателей того или иного издания, в современной журналистике встречается относительно редко. Дело в том, что журналисты, стремясь к тому, чтобы читатель не сразу понял, что его разыгрывают, стремятся написать текст как можно правдоподобнее. Для этого они снабжают его ссылками на авторитетное мнение, приводят всевозможные цифры, справки, выписки из досье и т. д. Это повышает доверие аудитории к текстам.