Страница 43 из 54
Закон, бесспорно, вещь хорошая. Но сейчас я — закон и, как подобает закону, я совершу свое дело совершенно хладнокровно и без сожаления»(38).
Методы Хаммера жестоки и незаконны. Во многих случаях он просто напоминает нам садиста и психопата. Существование такого героя как Хаммер, по мнению самих американских критиков, — это прямая угроза демократическому строю. Но при всей парадоксальности новоявленный герой Спилейна, когда речь не касается мести, может быть исключительно добропорядочен, и строго придерживается всех норм морали. Более того, Микки Спилейн пытается придать своему Хаммеру черты библейского героя. Так, название второго романа является ни чем иным, как перефразом из Ветхого Завета. Перед нами явное отрицание всякого христианского смирения. На смену ему возвращается жизненный принцип: око за око и зуб за зуб. И этот принцип полностью соответствует непритязательным читательским вкусам. В Хаммере читатель начинает видеть нового героя-освободителя. Ведь самое главное — это примитивно восстановленная норма. И здесь мы сталкиваемся с тем, что всегда было характерно для так называемой массовой культуры — обращение к архаичному типу мышления. Подобный тип мышления нашел свое отражение, например, в мифах и сказках. Советский исследователь фольклора В. Я. Пропп, в частности, писал, что в системе этого мышления складывается и композиция, и сюжеты и отдельные мотивы произведений устного народного творчества.
Каждый жанр фольклора и даже иногда жанровая разновидность обнаруживает свое отношение к действительности — свои принципы отбора явлений жизни, их трактовки и художественного изображения. Эти принципы — в отличие от литературы — нигде в фольклоре прямо не сформулированы и не высказаны, они материализованы в самих произведениях. Метод исследования, который предложил В. Я. Пропп — это выделение и одновременно исследование всевозможных функций. Причем под функцией понимается поступок действующего лица, определяемый с точки зрения его значения для хода действия. Так, если герой на своем коне допрыгивает до окна царевны, мы имеем не функцию скачка на коне, а функцию выполнения трудной задачи, связанной со сватовством. Равным образом, если герой на орле перелетает в страну, где находится царевна, мы имеем не функцию полета на птице, а функцию переправы к месту, где находится предмет поисков. В этом смысле волшебная сказка знает 31 функцию. Композицией же Пропп называет последовательность функций, как это диктуется самой сказкой. Полученная схема — это единая композиционная схема, лежащая в основе волшебных сказок.
Относительно же связи фольклора и литературы В. Я. Пропп писал: «Очень возможно, что метод изучения повествования по функциям действующих лиц окажется полезным и для изучения повествовательных жанров не только фольклора, но и литературы… Они возможны и плодотворны там, где имеется повторяемость в больших масштабах»(39). Но произведения массовой культуры, к каким и относится роман М. Спилейна, как раз и представляет собой эту «повторяемость в больших масштабах». Перед нами ни что иное как соблюдение жесткой схемы, или, как подобное явление называют сами американские исследователи, перед нами литература формулы. То, что было новаторски открыто и освоено Хемметом и Чандлером постепенно само превратилось в твердую схему или функцию, по В. Я. Проппу. Это не просто литературный штамп (подобная оценка больше относится к вкусовому предпочтению, что не может отразить полностью всей картины), а именно определенная функция, из строгого набора и складывается общая формула «крутого детектива». Изучая сказку, можно заметить, что некоторые функции (поступки действующих лиц) легко рассматриваются попарно. Например: задание трудной задачи влечет за собой ее разрешение, погоня ведет к спасению от нее, бой ведет к победе, беда или несчастье, с которого начинается сказка, в конце ее благополучно сменяется счастьем и всеобщим довольством и т. д. Кстати сказать, по близкой схеме построен и «крутой детектив». Выше уже приводилось высказывание Жака Барзена, в котором была осуществлена весьма точная «формализация» жанра. Структура оказывается очень строгой, и, подобно сказочному герою, частный сыщик, действительно, в начале романа сталкивается с трудной, почти неразрешимой задачей, которую он все-таки разгадывает: погоня, преследования — тоже неизменная принадлежность жанра; а бой с противоборствующими силами неизбежно должен привести к победе главного героя. Наверное поэтому, когда Майк Хаммер убивает из своего револьвера сорок пятого калибра убийцу своего друга, читатель неизбежно сочувствует главному герою. Ведь схема усвоена им с детства, и, умело манипулируя читательским сознанием, Спилейн наделяет Хаммера чертами героя волшебной сказки с одним только различием, что у Хаммера вполне реальные и вполне современные мотивы, и мотивы эти вступают в противоречие с законами нравственности. Именно таким образом в общих чертах можно представить механизм идеализации насилия и убийства в современной американской массовой культуре.
В послевоенной Америке подобная тенденция стала наиболее заметиной в «крутом детективе». Так, Вильям Киттредж и Стивен Краузе указывают, что тенденция к созданию бунтарей романтического толка из отпетых убийц является одной из форм американского мифа, в соответствии с которым в ХХ веке Джон Диллинджер(40), Бонни Паркер и Клайд Барроу(41) стали восприниматься как герои фольклора(42).
Скорее всего как реакция на возрастающую жестокость и насилие в книгах Спилейна «традиционный» герой «крутого детектива» в романах Росса Макдональда и Джона Макдональда, наоборот, выступает как открытый противник всякого насилия. Этот герой все больше и больше тяготеет к психологизму и повышенной рефлексии.
Критика сразу признала Росса Макдональда как писателя в высшей степени оригинального. То, о чем в свое время безрезультатно мечтал Р. Чандлер, Макдональду удалось достичь без особого труда: его признали не только как выдающегося автора детективных историй, но и как весьма одаренного писателя большой литературы. Признание пришло к нему после опубликования в 1971 году романа «Подземный человек».
Главный герой всех детективных романов Росса Макдональда, Лу Арчер, — человек средних лет, разведен. Как и его знаменитые предшественники, он также в прошлом служил в полиции, но сейчас занимается исключительно частной практикой. Живет он в обычной квартире в Лос-Анжелесе. Его клиенты — это быстро разбогатевшие обитатели Юга. В творчестве Р. Макдональда в какой-то степени нашли свое проявление общие тенденции, характерные для литературы Юга, и, в частности, — это тема богатства, нажитого неправедным путем, тема нравственной вины старшего поколения и ответственности детей за поступки своих родителей. Лу Арчер отличается принципиальностью. Он видит своих клиентов, что называется, насквозь. Его эмоциональное сопереживание происходящему, его непосредственное участие в драмах и трагедиях, героем которых он становится по воле судьбы, подкупает читателя. Однако, несмотря на традиционное удачное завершение, от романа к роману растет чувство одиночества. Главный герой так и не может отклик своей душе в окружающем мире. Он обречен в одиночку вести борьбу за справедливость.
Но, к сожалению, в дальнейшем, в американском детективе происходит все более тесное сращение частного сыщика с миром преступности, и это тоже определено реальной общественной ситуацией.
«Преступность стала эпидемией Америки, каждый год она уносит жизни 239999 американцев; она затрагивает почти треть американских семей и приводит к финансовым убыткам минимум 8,8 млрд долларов в год… Только за то время, пока мы с вами будем находиться здесь вместе сегодня, по крайней мере один человек будет убит, 9 женщин будут изнасилованы, 67 американцев будут ограблены, на 37 человек будут совершены серьезные нападения и будет совершено 389 квартирных краж. И все это произойдет за последующие 30 минут»(43).
Американская газета «VS. News and World report» от 03 февраля 1986 г., характеризуя организованную преступность, ее силу, экономическое и политическое влияние, констатирует, что, если бы организованная преступность была акционерной компанией, то по доходам она стояла бы выше «Дженерал Моторс» в списке пятисот крупнейших компаний.