Страница 38 из 40
Другой пассажир парохода камердинер А. А. Волков вспоминал: «Когда пароход проходил мимо села Покровского — родины Распутина, Императрица, указав мне на село, сказала: „Здесь жил Григорий Ефимович. В этой реке он ловил рыбу и привозил ее нам в Царское Село“. На глазах Императрицы стояли слезы»[318]
«Вчера перед обедом проходили мимо села Покровского — родина Григория», — занес Император Николай II в свой дневник.[319]
По прибытии Царской Семьи в Тобольск оказалось, что дом губернатора, куда должна была быть помещена Царская Семья, не готов к ее приему. С началом февральских событий резиденция тобольского губернатора Н. А. Ордовского-Танаевского, вынужденного скрыться из Тобольска, превратилась в «Дом Свободы». Это сопровождалось расхищением и разгромом имущества. «Жить в „Доме Свободы“, — пишет А. Н. Боханов, — было нельзя: все затоптано, загажено, мебель почти вся растащена, а система водоснабжения полностью разрушена».[320]
В ожидании, пока власти сделают ремонт и приведут дом в порядок, Царская Семья и ее свита жили на пароходе «Русь». «Как только пароход пристал, начали выгружать наш багаж. Валя, комиссар и комендант отправились осматривать дома, назначенные для нас и свиты. По возвращении первого узнали, что помещения пустые, безо всякой мебели, грязны и переезжать в них нельзя. Поэтому остались на пароходе и стали ожидать обратного привоза багажа для спанья. Поужинали, пошутили насчет удивительной неспособности людей устраивать даже помещения и легли спать рано», — записал Государь в дневнике.[321]
Между тем революционные власти Тобольска были обеспокоены пребыванием Царской Семьи на главном причале города. Тоболяки собирались на пристани большими толпами и искали возможности увидеть Государя или кого-нибудь из Царской Семьи. В толпе явно чувствовалось сочувствие к свергнутому Царю. По приказу местных властей «Русь» отогнали на несколько верст вверх по реке и там причалили к пустынному берегу, где и простояли неделю. Для Царской Семьи это были редкие дни отдыха, когда она могла свободно гулять по живописному берегу Тобола, наслаждаясь относительным уединением и красивой природой Сибири.
«Милая Вера Георгиевна, — писала В. Г. Карповой Великая Княжна Анастасия Николаевна. — Приехали мы сюда благополучно. Живем пока на пароходе, т. к. дом не готов. Пока пишу, идет дождь и сыро. М(ария) лежит, т. к. простудилась, но теперь уже ей лучше».[322]
Наконец, 13 августа Царская Семья получила разрешение на въезд в губернаторский дом. По трагическому стечению обстоятельств, за полтора года до прибытия в «Дом Свободы», Царская Семья собиралась прибыть в Тобольск именно осенью 1917 года на поклонение мощам Святителя Иоанна. Причем остановиться она должна была в губернаторском доме! 17 апреля 1916 года Государыня говорила губернатору Н. А. Ордовскому-Танаевскому: «Кончится эта небывалая война, общими усилиями враг будет сокрушен окончательно, и тогда осенью 1917 года мы всей семьей поедем: в Пермь — повесить доску на стенку дома, где был Император Александр I, проедем на канонизацию предка Михаила Никитича Романова, затем в Верхотурье, поклонимся мощам Симеона Чудотворца, и потом в Тобольск, к Святителю».[323] Путь от пристани до «Дома Свободы» все члены Царской Семьи проделали пешком, за исключением Императрицы Александры Федоровны, Цесаревича и Великой Княжны Татьяны Николаевны, которым был выделен хороший экипаж на резиновом ходу. Царская Семья следовала к губернаторскому дому через большие скопления тоболян. Иногда из толпы раздавались возгласы приветствия в адрес Государя: «Здорово, Батюшка! Добро пожаловать!».[324]
Губернаторский дом был каменным двухэтажным особняком. В губернаторский дом вместе с Царской Семьей были допущены Чемодуров, Демидова, Теглева, Эрсберг и Тутельберг. Остальные лица свиты были поселены в доме купца Корнилова.[325] (Впоследствии Буксгевден была перемещена в частную квартиру.)
После въезда в губернаторский дом по просьбе Государя был отслужен благодарственный молебен с водосвятием по случаю благополучного окончания путешествия.
Год тому назад из этого самого дома, в котором разместилась арестованная Царская Семья, от имени губернатора Тобольска в Царскую Ставку по случаю победы русской армии в Турции ушла следующая телеграмма:
«Действующая Армия. Его Императорскому Величеству. Вознеся по поводу Эрзерумской победы горячие благодарственные и о здравии Вашего Императорского Величества молитвы в храме, где покоятся мощи Святителя Иоанна Максимовича, население Тобольска повергает к стопам Вашим, Государь, чувства любви беспредельной и преданности»[326]
Обстановка в губернаторском доме была хорошая. «По окончании в губернаторском доме работ, — свидетельствовал камердинер Чемодуров, — все поселившиеся в нем члены Государевой Семьи разместились достаточно удобно; доставленная из Царского Села обстановка дала возможность устроить некоторый комфорт, и жизнь Царской Семьи протекала в Тобольске почти в таких же условиях, как и в Царском Селе»[327]
«Дом оказался довольно обширным и прилично обставленным. В нем удобно и хорошо разместились. В доме жила Царская Семья и служащие» (А. А. Волков)[328]
«Здравствуй, дорогая моя! — писала А. Вырубовой Великая Княжна Мария Николаевна. — Как давно Тебе не писала милая, так рада была получить Твою записочку. Грустно очень, что не видимся, но Бог даст опять встретимся и тогда такая радость будет. Живем в доме, где Ты была. Помнишь комнаты? Они очень уютные, в особенности когда кругом вещи. Гуляем каждый день два раза. Есть милые люди и здесь. Вспоминаю Тебя душку ежедневно и очень люблю. М. Гибс дал нам твои карточки, так приятно было их иметь»[329]
Еда была хорошей и разнообразной. «Завтрак и обед был хорошим. За завтраком было в первые дни суп, рыба, мясо и сладкое. После завтрака наверху был кофе. Обед был такой же, как завтрак, но подавались еще и фрукты» (Сидней Гиббс).[330]
Обед для Царской Семьи готовил повар И. М. Харитонов, которому Император один раз сказал: «Хорошо меня кормишь, Иван, совсем как в Царском»[331]
Вначале местному населению разрешалось в большом количестве приносить Царской Семье продовольствие. «Население относилось к Ним хорошо, — вспоминала Е. Н. Эрсберг. — Много разных приношений из провизии присылалось Им. Многие продукты присылал монастырь».[332]
Это был Иоанновский женский монастырь. В первое время существовал даже план размещения Царской Семьи в этом монастыре. С этой целью по просьбе Государя и Государыни к игуменье ездил А. А. Волков и осматривал помещения. Сама игуменья была очень рада возможности размещения Царской Семьи у нее в монастыре и показала Волкову тот дом, в котором намечалось проживание Царской Семьи. Дом был большим и светлым и имел свою церковь. Но приезд в Тобольск эмиссара Временного правительства Панкратова прекратил все планы переезда.[333]
До приезда вышеназванного лица режим содержания Царской Семьи также был вполне сносным.
318
Волков А.А. Около Царской Семьи. М., 1993, с. 76.
319
Дневники Императора Николая II, с. 647.
320
Боханов Александр. Николай II. Серия ЖЗЛ, М., 1997, с. 416.
321
Дневники Императора Николая II, с. 647.
322
Письма Царственных Мучеников из заточения, с. 89.
323
Ордовский-Танаевский Н.А. Воспоминания (жизнеописание мое). Simbach-am-Caracas — Москва — СПб, 1948–1993, с. 395.
324
Alexandrov V. La fin des Romanov. Edition Alsaita, Paris, 1968, p. 147.
325
Русскiй Архивъ, т. 8, Н.А. Соколов. Предварительное следствие 1919–1922, М., 1998, с. 123.
326
ГАРФ, ф. 601, оп. 1, д. 2279.
327
Гибель Царской Семьи. Материалы следствия по делу об убийстве Царской Семьи (август 1918 — февраль 1920). Составитель Николай Росс. «Посев», 1987, с. 60–61.
328
Волков А.А. Указ. соч., с. 77.
329
«Письма Царственных Мучеников из заточения», с. 157. Примечательно, что В. Александров, цитируя это письмо, ошибочно полагает, что оно написано в Екатеринбурге. «Из этого письма, — пишет он, — мы узнаем одну деталь, которая до сегодняшнего дня была не известна: Вырубова некогда находилась в доме Ипатьева! Вероятнее всего по случаю своих поездок в Покровское во время одного из „бегств“ Распутина в свое родное село!» (Alexandrov V. La fin des Romanov, p. 190). При этом Александров пишет, что письмо не имеет точной даты.
Однако совершенно очевидно, что обстоятельства жизни Царской Семьи, изложенные в письме (прогулка два раза в день, возможность общения с посторонними людьми, общение с Гиббсом и так далее), относятся к тобольскому, а не екатеринбургскому периоду, во время которого Царская Семья была полностью изолирована от окружающего мира. То, что это письмо было написано Великой Княжной Марией Николаевной из Тобольска, полностью доказывается приводимым в «Русской Летописи», в книге 4, с. 242–243 его подлинником с указанием: «Тобольск, декабрь 1917 года». Странно, что Александров, работая с «Русской Летописью», этого не заметил.
330
Русскiй Архивъ, с. 107.
331
Из устных воспоминаний Е.И. Харитоновой (Мультатули).
332
Русскiй Архивъ, с. 139.
333
Волков А.А. Указ. соч., с. 78.