Страница 14 из 79
Так или иначе, к огромному удивлению Сарлузы, почти не сомкнувшей всю ночь глаз, алголианин не пришел.
Утром ей не удалось увидеть его — он готовил лошадей. Но когда выехали, Сарлуза случайно встретилась с ним взглядом.
Он вздрогнул, быстро отвел глаза и погнал коня вперед.
Сарлуза улыбнулась. Она заметила невыразимую тоску в его глазах, а также такую маленькую деталь, что он не побрился, хотя следить за внешним видом алголианам строго предписывала их религия.
Днем, на одной из остановок, она нашла-таки траву-чертковник и в обед незаметно бросила корешок в котел. На остальных мужчин волшебное снадобье не должно было подействовать — оно лишь многократно усиливало магические чары. И Сарлуза, поймав взгляд своей жертвы, вновь зачаровала его.
И снова она ждала его ночью. Все тело горело голодным огнем. Она жаждала Уррия, она скучала без Уррия, она хотела его. Она проводила ладонью по обнаженным бедрам, представляя, что это руки Уррия, она двумя пальцами легонько сжимала взбухший сосок груди, воображая, что это Уррий целует ее. Она стонала сладко:
«Уррий! Уррий!»И вдруг увидела перед мысленным взором лицо молодого алголианина.
Но он и в эту ночь не пришел.
Утром ее разбудили поздно — солнце уже взошло высоко.
Алголиане были мрачны и сердиты — молодого, которого пыталась очаровать Сарлуза, среди них не было. Наверное, снова готовил лошадей. Она быстро позавтракала в одиночестве, под хмурыми взглядами мужчин, и они покинули ночное убежище.
Молодого алголианина не было. Один из мужчин вел в поводу его лошадь.
В пути не разговаривали.
Наконец Сарлуза не вытерпела, подъехала к старшему алголианину и спросила:
— А где ваш четвертый спутник?
Он пристально посмотрел на молодую женщину, как бы оценивая взглядом ее красоту, вздохнул, вспомнил, что ему строго-настрого велено быть вежливым и предупредительным с возлюбленной наследника Алвисида и ответил:
— Как и полагается добродетельному алголианину и истинному мужчине в подобных случаях, он совершил Дэлетс.
— Что сделал? — не поняла Сарлуза.
— Совершил священный обряд — Дэлетс, — терпеливо пояснил алголианин. — Отправился к мудрому Алголу во Вселенную, где Зло отсутствует как понятие.
Видя, что она все равно не понимает, он снова вздохнул и жестко сказал:
— Арприкс убил себя, написав на восходе солнца свой последний шестнадцатый файл.
— Почему? — глупо спросила колдунья.
— Потому что он полюбил вас, и не смог справиться со своей страстью, — зло ответил алголианин.
— И поэтому надо было убивать себя? — рассердилась Сарлуза.
— Да. Вы для нас неприкосновенны. Вы — возлюбленная наследника Алвисида.
Арприкс сделал единственно правильный выбор.
Сарлуза направила лошадь вперед.
Она не могла и не желала встречаться взглядом с алголианином. Ей стало нехорошо.
Но теперь она знала — магические способности не покинули ее.
Но какие, все-таки, все мужики идиоты!
Пиршество в замке сэра сэра Отлака повторилось почти в точности. Для шестерых:
Уррия, его отца, царя Тютина, Майдара, Хамрая и верховного координатора алголиан Фоора, все происходило во второй раз.
Остальные гости ни о чем не подозревали.
Не было венчания в церкви замка. Никого, кроме Уррия, это не интересовало.
Умер епископ Маридунский, поэтому вместо назначенной свадьбы праздновали помолвку сына графа Маридунского. С одной из дочерей царя Ста Озер. А с какой именно — не все ли равно благородным рыцарям и дамам?
Уррий появился на пиру с сестрой Лореллы — с Журчиль, кажется. С той у которой волосы потемнее и родинка на верхней губе.
Он сел рядом с друзьями, подальше от озерных девушек. Но царь Тютин не обратил на это внимания — после беседы с графом Маридунским он был в прекрасном настроении.
И так же танцевали озерные девушки, развлекая благородных гостей.
Уррий тупо смотрел на них, перед глазами стояла Лорелла в свадебном наряде.
Чтобы прогнать тоску, он выпил полный кубок вина. Грусть не отступала.
Так же озерные воины сражались друг с другом деревянными мечами. Так же вышел сэр Таулас и победил их всех. Так же, в свою очередь, его победил сэр Гловер и так же против него вышел барон Ансеис.
В глазах Уррия появился некий интерес.
Барон проиграл, точно так же как в первый раз. Но Уррий обратил внимание, что могущественный маг проиграл намеренно. Даже движения его были точь в точь как в первый раз. Только очень опытный боец сможет провести совершенно одинаково два боя — Уррий понимал в этом толк. В этом была его жизнь.
Только это — рыцарские подвиги, сражения, оружие в жизни Уррия и осталось.
Любовь покинула его.
Лорелла!..
Уррий заметил, что кубок перед ним вновь полон. Единым движением молодой рыцарь осушил его. В голове зашумело, но легче не стало.
Веселье набирало силу.
Вот Гловер разрубил доски стола.
Вот сэр Отлак провозгласил тост за царя Ста Озер.
Уррий выпил вместе со всеми — не было рядом Лореллы, не для чего было стремится поскорее покинуть пиршественный стол. Оставалось одно — напиться и забыться.
Прошли двенадцать часов, которые были вырваны у Времени ценой невероятного напряжения душевных и физических сил. Ценой смерти епископа Гудра. Прошли…
А Уррий ничего за эти часы не добился… Лореллы нет больше с ним. Она на другой половине мира и он больше не увидит ее… Никогда.
Голова тяжелая, как каменный валун, сил нет держать ее. И перед глазами все плывет, кружится…
Жизнь кончилась, осталось лишь с честью погибнуть на поле брани, когда к замку подойдет враг.
Лишь Эмрис и Ламорак старались как-то ободрить Уррия. Остальным гостям до его переживаний и душевных мук не было никакого дела. Эмриса, и Ламорака терзали собственные невеселые мысли, но они пытались поддержать друга.
Герцог Вольдемар рассказывал о прошлой войне с варлаками, а поскольку хозяин замка не ушел, как в первый раз (о чем Вольдемар естественно не знал), то герцог несколько преувеличивал заслуги графа — совсем чуть-чуть, никто кроме самого графа этого вообще не заметил.
А граф подумал, что вот и забывать стал те события, вон Вольдемар говорит, то чего и не было.
Но что до войн прошедшего? Что от них осталось? Опыт и воспоминания. И гордость.
И все это придаст силы в войне нынешней.
Барон Ансеис отдыхал, силы вернулись к нему после битвы с туманной стеной времени. Слишком часто он в последние дни был близок к полному магическому истощению. Давно уже не занимался магией регулярно. Но и усилия потребовались немалые. И у Хамрая были все причины думать, что ему еще в ближайшие дни неоднократно придется магией воспользоваться. Это не пугало его.
В общем, все идет нормально, хотя его первоначальный план взять наследника Алвисида оруженосцем и отправится с ним путешествовать, рухнул. Хамрай особо и не рассчитывал, что план воплотится до деталей — когда имеешь дело с наследником Алвисида нельзя планировать ничего. Но все хорошо. Так или иначе наследника Алвисида он вместе с Фоором сумеет уберечь от любых опасностей.
Как он и говорил шаху, вопрос дней или месяцев — Уррий доберется до головы Алвисида в ирландском каталоге и начнет собирать поверженного бога. И не пройдет десятка лет (а Хамрай умеет ждать, он не торопится) и заклятие будет снято.
Заклятие!..
Барон посмотрел на Аннауру. Она улыбнулась ему и от этой улыбки перевернулось все внутри заматерелого, многоповидавшего чародея. Он уже давно забыл как щемит сердце от женских улыбок. А может и не знал никогда.
Вот где главная опасность. Он влюбился!
С этим надо что-то решать, а то дело может зайти слишком далеко. Мало того, что эта любовь бесплодна (не будет же Аннаура ждать, когда Уррий соберет Алвисида!), она может помешать Хамраю в выполнении его миссии.
И Хамрай понял: надо прекращать эту связь немедленно. Пока он не влюбился слишком сильно, пока еще он может изгнать любовь к этой отважной бриттской красавице из своего сердца.