За гранью

В первые дни после гибели Игор чувствовал огромный приток энергии, но со временем он стал оскудевать - люди перестали думать об умершем. И только Ида и его мама продолжали дарить Игору тепло любви. Душа слабела. Постепенно мир сузился до нескольких минут боли и кошмара - последнего воспоминания жизни, краски поблекли, и только печальны шум дождя, порой возникавший в памяти, пробуждал Игора, вытягивая его из вязкой трясины небытия. Здравый смысл подсказывал - с этой жизнью все кончено и пора уходить, пока его "я" не растворилось в пустоте.

Но он не в силах был поступить так, ведь жизнь осталась незаконченной, и это не давало покоя. Игор хотел вернуться в мир живых. Вернуться, но не так, как те, кто уверенно шагал сквозь Проход. Платой за возвращение была потеря памяти о прошлой жизни, а Игор мечтал дожить, добрать то, чем не воспользовался в свое время. Он хотел любить, хотел оставаться самим собой - веселым, легкомысленным парнишкой с лучезарной улыбкой и чистой, незамутненной злом душой. Когда во сне он приходил к Иде, она видела его таким, каким знала до ареста - счастливым и юным, полным надежд, мечтаний, любви к жизни. В этих снах пытки, сделавшие его инвалидом, гнетущий груз тюрьмы, все страшные перемены, что случились в последние годы, исчезали, словно их смыли струи освежающего дождя. В счастливых сновидениях их ждала целая жизнь, долгая-долгая и полная любви. Игор бесконечно любил Иду, и не мог отказаться от нее, шагнув в Проход.

Он не хотел забывать.

За гранью очень чутко реагировали на мысли тех, кто остался в мире живых. Время от времени Игор чувствовал, как приток жизненной энергии увеличивается, словно вспышки света озаряли мрак - это означало, что еще кто-то узнал о его судьбе и проникся состраданием. Игор был благодарен незнакомым людям, что своими душевными порывами, сами не ведая того, поддерживали его жизнь, не давая душе угаснуть. Потом вспышки слабели, и существование Игора продолжало течь, как прежде - без впечатлений, без сна, без смысла.

Однажды теплая волна сочувствия вновь накрыла его, но как всегда была в ней и капля яда - мысль о том, что "этот несчастный парнишка" покончил с собой, не выдержав выпавших на его долю испытаний. Игор встрепенулся, сбросил сковывавшее его оцепенение. Былая обида всколыхнулась с новой силой. Самоубийца! Неужели это клеймо останется с ним навсегда?! Какая чудовищная, отвратительная ирония - больше всего на свете Игор хотел жить, а все считали его человеком, добровольно сведшим счеты с жизнью.

- Бедный парень, двадцать три года, почти ребенок и вдруг тюрьма, пытки, одиночка. Никакой надежды впереди. Что оставалось, кроме самоубийства? Смерть дала ему свободу.

- Эй, друг, меня убили! Убили! Понимаешь? - крикнул Игор, не надеясь, что его услышат. - Убили!

- Он всего на год моложе меня, и родились мы почти в один день. Моя жизнь и его… Суета, планы, надежды, встречи, поездки, обиды и радости… А у него только небо, перечеркнутое прутьями решетки. За что? Ведь он никого не убил, не причинил зла. Он только верил, что можно изменить мир, верил в справедливость. Такая открытая, светлая улыбка… Но справедливости нет. О чем он думал в ту ночь? Впереди весна, день рождения, а вокруг только голые стены и прутья решетки…. Все так сложилось и выход найден…

- Я не думал, я спал! Спокойно и крепко! А до того мечтал о том, как буду жить, выйдя на свободу, вспоминал о сынишке. Меня задушили, пойми ты это, наконец!

Игор лишился покоя, метался в пустоте, пытаясь докричаться, объяснить незнакомому человеку, щедро дарившему жизненные силы, что произошло на самом деле. Игор хотел сообщить правду о себе, и это стало для него навязчивой идеей, с которой он не расставался ни на секунду.

С Идой было намного проще - они любили друг друга в земной жизни, и теперь Игор мог запросто прийти в сновидения жены, соединив души воедино. Но даже Ида не всегда понимала его, а сейчас Игор встретился с незнакомой душой, где все было чужим, странными и непонятными. Он словно попал в лабиринт, но твердо знал, что сумеет пройти сквозь него, лишь бы только рассказать правду.

- Послушай, мне действительно было очень плохо, и в какой-то момент я думал самоубийстве. Ко всем людям в какие-то моменты приходят черные мысли, но это было давно, а потом я понял, что должен жить. Жить. Жить. Даже там, где я был, можно жить, если веришь, что однажды вернешься домой. И я жил и ждал, верил, надеялся и мечтал. А потом они пришли на рассвете и задушили меня. Вот в чем правда. Слышишь?

Его не слышали, но он не отступал. С тех пор, как он оказался за гранью, его мир ограничился общением с близкими людьми, но теперь, одержимый желанием решить поставленную задачу, Игор посмотрел по сторонам, заново увидев то, чего прежде не замечал. Перед ним открылась целая вселенная людских чувств и мыслей, в которой все было реально - и действия, и образы, созданные воображением. В огромном мире не существовало разницы между поступком и помыслом, все самое тайное и сокровенное, в чем люди не могли признаться даже самим себе, было как на ладони, и все, что происходило здесь, влияло на земные судьбы людей.

Разбираясь в чужих мыслях, пытаясь докричаться до того, кто не слышал, Игор неожиданно понял, что может не только наблюдать, но и менять ход событий, корректируя их. События представлялись разноцветными камешками мозаики, которые можно было переставлять по своему усмотрению, складывая новые узоры и нанизывая цепочки "случайностей", приводивших к желаемым результатам. При жизни Игор не был властен над своей судьбой, но, как выяснилось, после смерти получил возможность менять жизненный путь других людей. Впрочем, поначалу Игор отмахнулся от этого открытия. Он хотел только одного - рассказать, что случилось с ним на самом деле, а остальное казалось малозначительным.

Пытаясь докричаться, он как никогда близко, подошел к миру живых, и вдруг тонкая пленка смерти дрогнула, стала податливой и мягкой. От неожиданности перехватило дыхание и бешено застучало сердце, так, во всяком случае, представилось Игору. Оказывается, он мог сделать всего один шаг и вернуться домой, назад, к живым. Всего один шаг! Но не через Проход, а иначе, войдя в жизнь через сознание думавшего о нем человека, и не потеряв при этом память о прошлой жизни. Две души в одном теле - такое было возможно, и пленка смерти отнюдь не являлась непреодолимой преградой.

Но прежде чем делать выбор, следовало сказать самое главное. Преграды рухнули, сознание открылось, души слились, и образы, теснившиеся в сознании Игора, потоком хлынули в готовую принять их душу. Связанные руки, растрепанные волосы, боль, паника, последний миг отчаянья, когда он понял, что все кончено и смерть уже пришла… Двое волокут еще трепещущее тело к окну…. Тяжелые капли дождя, стекающие с листьев… Голые стены полицейского участка… Пронизанный солнцем и счастьем день на виноградниках… Нежные ладони Иды… И снова нестерпимая боль, удушье и тонкий шнур, все сильнее сдавливающий горло...

- Они убили тебя. Я вижу это. Я вижу.

- Теперь ты знаешь все.

Свершилось. Еще один человек узнал правду. Теперь Игор мог уйти с чувством выполненного долга, но мог и остаться, вернуться в мир живых. Он мог бы снова увидеть свет солнца, кожей ощутить его тепло. Он мог бы подставить ладонь под тяжелые капли дождя, вдохнуть запах мокрой листвы. Он мог бы дышать, спать, смеяться, наслаждаться вкусом еды, пить родниковую воду и пьянеть от вина, ощущать прикосновения, говорить, быть среди людей… Он мог бы вернуть все это не теряя память, не теряя своего я. На миг Игор представил, будто весь мир снова принадлежит ему, и он сможет дожить, наверстать то, чего не успел, испытать все то прекрасное, от чего по собственной глупости когда-то отказался, отдав свою жизнь во имя несбыточных идеалов. Но только на миг…