Настоящий

— Там он встретил Райли?

— Он не был объектом применения костяшек пальцев, нет. — Он смеется, и на мгновенье его глаза сверкают. — Рем фактически заступился за Райли. В колледже Райли не был очаровательным молодым человеком, которого ты видишь сейчас. — Он игриво подмигивает. — Он был похож на меня. Так сказать, оба зубрилы. Никто из нас не был так крут. Но Реми был самым крутым плохим парнем. Каждый его жаждал, особенно женщины. Он получал их всех, каждый день, и даже парни брали с него пример, особенно, когда он поднимался. Слишком много нарушений закона, когда у него начинаются черные дни. Алкоголь, женщины, адреналин, приключение.

— На самом деле все те годы в психиатрическом отделении он был под пристальным вниманием из-за смены цвета глаз, — добавляет он. — У больных биполярным расстройством такое бывает, но все же это редкость. Во время приступов или, как мы их называем, эпизодов, аффективные состояния сменяют друг друга. У нас есть напористый, самоуверенный Реми и «темный» Реми. У Темного Реми такое же доброе сердце, но он не отвечает за свои поступки. Он не плохой и уж точно не злобный. Но он непредсказуемый и агрессивный, склонный к разрушению вещей, даже самого себя. Он заводится по максимуму, а потом падает на дно. В тот раз, когда ты видела его разбушевавшимся, был даже не близко настолько плох, как в другие разы. Мы с Райли подумали, что это возможно связано с его интересом к тебе. Кажется, он хочет быть с тобой и сдерживается хотя бы поэтому.

— Пит, как я могу помочь ему? — спрашиваю я с надеждой, отставляя кофе, полностью сосредоточившись. — Пожалуйста, скажи, как помочь ему. Мне плохо от одной только мысли о том дерьме, что ты вкалываешь в его вены.

Он вздыхает и немного ослабляет узел своего идеального черного галстука.

— Я не так хорошо с тобой знаком, Брук, но мне кажется, ты сменила правила игры. Он ни за кем так не ухаживал, как за тобой, но, даже не смотря на это, я не могу перестать использовать лекарство. Реми... вся его жизнь это ожидание неизбежного. Ты должна понять, какого это, когда он в нормальном состоянии не всегда может вспомнить, что делал во время эпизода. Бывали случаи, когда полиция стучала в двери, говоря, что он ворвался в винный магазин и ограбил его. Он отвечал, что быть того не может, мол, он всю ночь спал в постели, а они говорили: «Сэр, спиртное все еще в вашей машине».

— Серьезно? — я только и смогла, что моргнуть на это.

Он мрачно кивает.

— Он боится, что случится очередное такое затмение, а когда он проснется, ты уйдешь, потому что он сделал что-то, обидев тебя.

Я подумала о том, как важно для него было, чтобы я подписала контракт на три месяца. И вспомнила ночь, когда он обезумел и кричал на Пита и Райли, спрашивая, куда я пропала, и что они мне рассказали.

Почему-то осознание этого опять позволило мне почувствовать себя желанной и нужной.

— Все плохо случается с Ремингтоном во время затмений, — добавляет Пит, со стуком опуская пустую кофейную чашку. — Он просыпается и узнает, что его выгнали из бокса. Последний раз он поставил все свои деньги и, проснувшись, узнал, что если проиграет этот сезон, то ему не останется на что жить. Мы с Райли пытаемся его сдерживать, но он сущее наказание. Он слишком силен и чертовски упрям. А теперь вот еще ты. Не знаю, хорошо ли, что ты появилась в его жизни, или ты его персональная Ахиллесова пята. Но ведь не нам выбирать, не так ли? Ремингтон хочет тебя.

Слова Пита крутились в моей голове, пока я уставилась на отельные персиковые обои. Мне требуется время, чтобы обработать всю полученную информацию. Я не представляю, что означает любить кого-то вот так. Меня ждет моя жизнь в Сиэтле... Мелани... мои родители. Впереди у меня еще как минимум месяц, и я хочу провести каждую возможную секунду с ним. Чем больше я узнаю о нем, тем сильнее влюбляюсь. Он непростой человек, лабиринт, в котором мне хочется затеряться. Он мой боец, и я очень хочу быть с ним рядом в этой борьбе.

Но я не знаю, с чем мне предстоит бороться. С моими собственными страхами... или его... или темной стороной его личности.

— Я тоже очень хочу его, — говорю я Питу, погладив его по плечу. — Настолько сильно, что готова и тебе вколоть того дерьма, если продолжишь накачивать его, понятно?

Он засмеялся.

Я отношу в мойку пустую чашку, мою ее и начинаю возиться с завтраком. И отправляю Мелани смс:

«Все случилось. Да! Это было охренетькакофигенно!!!»

И, наконец, как раз перед 10 утра, и перед тем, как Райли будет нам докучать, я возвращаюсь к кровати, заперев дверь. Поставив высокий стакан на тумбочку, я склоняюсь над его голой фигурой, мое сердце и влагалище набухают от его близости, и я шепчу,

— Сексуальная мужская задница, вставай.

Затем я хватаю сексуальный зад Реми и сжимаю, стиснув зубы потому, что мне хочется его укусить, ведь он настолько сочный и горячий.

— Я не Диана, но раньше это был завтрак для чемпионов, до того, как чемпион разорвала свою крестообразную связку и к черту повредила колено. Теперь ты получаешь ее услуги в постели, которые включают все сладкие удовольствия для этого, — я сжимаю его бицепсы, — и этого — я провожу рукой по его прессу, — и этого, — я прикасаюсь к его прекрасной голове, к завораживающей путанице его ума.

Вдруг я понимаю, что если бы не случилось этого двойного несчастья, меня бы здесь не было. С этим мужчиной. И впервые я понимаю, что я должна быть, не только рада, но и благодарна, что вселенная сменила мой путь.

Его сексуальный голос приглушен в подушку.

— Почему ты приносишь мне завтрак в постель?

Я шлепнула его по заду, но накаченное тело даже не шевельнулось.

— Потому что ты живое воплощение всех моих фантазий, и я схожу по тебе с ума. Это женские штучки. Давай же, пей.

Он садится, щуря по-детски голубые глаза, и хватает стакан. Это протеиновый коктейль из фиников, и я обожаю финики. На вкус они словно карамель, и я могу съесть больше двадцати штук за один присест, когда меня накрывает ПМС и неутолимый голод.

— Это офигенно вкусно, — говорит он, протягивая мне стакан, прося добавки.

Я улыбаюсь, наблюдая, как он допивает коктейль, ощущая приятное тепло. Мне нравится, как он питается, правильно и полезно. Его тело и кожа благодарны за это. Я никогда не видела, чтобы Реми ел что-то вредное. Даже когда он объедается, это всегда овощи и рыба, или мясо. Не думаю, что ему нравятся бесполезные лакомства. Такое отношение говорит о дисциплине и ответственности перед своим телом, и я этим восхищаюсь. Его бои сказываются на клетках организма и ставят повышенные требования к его АТФ, которая является накопителем энергии, производимой клетками. Мне нравится, что он правильно питается. Он спортсмен в сердце, разуме, в теле, и меня это невероятно возбуждает.

Пока он допивает остаток, мой телефон вибрирует, сообщая мне о том, что пришел ответ от Мелани на тот текст, что я отправила, пока взбивала коктейль. Скорее всего, она сейчас бегает, так что я решаю ответить ей позже.

— Это Мелани, моя подруга. Она в восторге, что кое-что случилось между туа и муа. — Я смеюсь.

Он смеется низким потрясающим смехом, но потом становится серьезным и смотрит на меня таким нежным взглядом, что внутри все начинает дрожать.

— Ты скучаешь по ней?

Я киваю и хочу рассказать ему, что она тоже знает Нору, и что она мне словно мозгоправ, но внезапно он срывается из комнаты, так что я начинаю собирать свою спортивную экипировку. Он возвращается.

— Скажи ей, чтобы она приехала к стойке Саусвеста и показала этот код. Там билет, забронированный на ее имя, она сможет встретить нас в Чикаго. Я позабочусь насчет комнаты для нее.

— Нет! — Я в полнейшем шоке.

В ответ он демонстрирует мне свою улыбку и ямочки на щеках, от которых у меня поджимаются пальцы.

— Реми, я...

Я даже не знаю, что хочу сказать. Хотя знаю.

Я хочу, чтобы этот мужчина знал, что я с ума по нему схожу, что не собираюсь уйти, при первом же препятствии. Но я слишком боюсь быть единственной, кто заговорит о таких... долгоиграющих планах.